У счастья ясные глаза - Светлана Демидова

– Наташа! Почему ты мне ничего не сказала? Может быть, я тебя отговорила бы?

– Уверена была, что она мне больше не страшна. Я так верила в его любовь… – И Наташа опять разрыдалась. – Она ведьма, Альбинка, настоящая рыжая ведьма. Она что-то сделала у нас дома. Не знаю что, но сделала!

– Подожди паниковать! Расскажи подробнее! О чем вы говорили?

– Она сказала, что лучше мне самой от Валеры отказаться, потому что он меня не любит, а свадьба и все такое – это так… временное помрачение рассудка.

– А ты?

– А я расхохоталась ей в лицо.

– Правильно. А она?

– А она улыбнулась так… по-змеиному… и сказала, что он, Валера, у нее «вот здесь» и показала черную коробочку или шкатулочку. Я не поняла, из чего она сделана: деревянная, лакированная или из какого-то камня.

– Гадость какая… Она тебя запугивала! Не бери в голову!

– Я ей тоже сказала, что всякими мистическими штучками она меня не проймет. А она предупредила, чтобы я с этим не шутила, потому что у нее в руках не мистические штучки, а Валерина жизнь. Представляешь? Тут даже если ни во что подобное не верить, жутко сделается.

– И что ты?

– А я ей предложила не бросаться словами и спросила, зачем все это ей нужно.

– Ну?!

– Она стала что-то нести про нечеловеческую любовь к нему. Я говорю, почему же столько времени Валера жил один, а ее любовь никак не проявлялась? А она заявила, что, мол, нечего мне рассуждать о том, в чем я ничего не понимаю, что она, дескать, постоянно была рядом. Они всегда любили друг друга, а при такой любви, как у них, вовсе не обязательно жить как муж и жена. Их любовь – нечто большее.

– Бред какой-то! – только и смогла проговорить я.

– Я ей сказала именно эти же слова. А она возразила, что если я ей не верю, то могу посмотреть на левую руку Валеры. У него на запястье ее, Любы, любовная метка.

– Ты проверила? Есть?

– Мне и проверять не надо. Я знаю, что у него на руке приличной величины пятно. И кожа на нем такая… слегка сморщенная и чуть-чуть светлей, чем остальная. Он говорил, что это след от давнего ожога. Будто бы они в детстве тренировали волю и жгли руку свечкой, кто дольше вытерпит.

– Ну так вот же и объяснение, – не очень уверенно сказала я.

– Дело в том, что она мне на своей руке показала точь-в-точь такое же пятно с рваными краями. Выходит, что если он и валял дурака, то именно с ней. Может, в тот момент они как раз в вечной любви и поклялись…

– Ну и что? Детские игры! Я не верю, что…

– Я тоже не поверила бы, если бы все у нас оставалось по-старому. Но, говорю же тебе: он как чужой!

– Знаешь, Наташа, если бы эта метка имела такую силу, о которой она говорит, то Валера на тебе не женился бы. Он вообще на женщин не смотрел бы!

– В том-то и дело, что он на женщин никогда и не смотрел, на себя рукой махнул. Вспомни, что ты о нем сказала, когда первый раз нас вместе увидела!

– А что я сказала?

– Ты обозвала его парижским клошаром.

– Да… что-то такое припоминаю… Но все-таки он на тебе женился, преобразился и вообще. Он любит тебя, Наташа, я сама видела! Нельзя сыграть такую любовь. Да и зачем?

– Знаешь, может быть, он устал от этой… ведьмы. Я даже больше не хочу называть ее Хозяйкой Медной горы. Может, он хотел начать новую жизнь с обыкновенной женщиной, а у него не получилось…

– Таким образом, ты подтверждаешь, что она – женщина необыкновенная?

– Она действительно необыкновенная! Если бы ты ее видела… Мало того, что она настоящая красавица, она еще вся зовущая, манящая, чувственная, как живое воплощение Любви. И зовут ее Любовью…

– Нет! – возразила я, собирая свою волю в кулак. – Не могу я поверить во все эти мистические метки и воплощенную Любовь! Она берет тебя на испуг.

– Ты просто ее не видела, Альбина, – печально улыбнулась подруга.

– Ты, Наташа, не хуже. Уверяю тебя! – попыталась я отвлечь подругу от описания прелестей первой жены Беспрозванных.

– Ты просто ее не видела, – упрямо повторила Наташа.

– Возможно, что она красавица, каких свет не видывал, но я знаю сколько угодно случаев, когда безумно любят дурнушек.

– Бывает и такое. Но я же говорю тебе, что она не просто красавица. Она – ведьма! Что-то ведь случилось с Валерой!

– Ты сказала, что несколько раз встречалась с ней. А это еще зачем? Неужели тебе одного раза не хватило?

– Во второй раз я с ней уже на улице встретилась. Мне показалось, что случайно, но теперь думаю, что она меня специально подловила.

– И что она сказала?

– Она угрожала мне, Альбинка! Говорила, что если я не оставлю ее мужа… Представляешь, она так и говорила: если я не оставлю ее мужа в покое, то мне же будет хуже, что она ни перед чем не остановится…

– Ну, знаешь, это уже натуральная уголовщина! На эту воплощенную Любовь можно и заявление в милицию подать.

– И что я в нем напишу?

– Что тебе угрожают.

– Не смеши! Не жизни ведь угрожают, а тем, что будет хуже. А может, мне так хорошо, что если станет хуже, то это все равно будет на порядок выше, чем у всех остальных. Я думаю, в ее словах нет состава преступления.

– Наташа, а ты не пыталась поговорить с Валерой?

– С ума сошла? Конечно, нет!

– Может, все-таки поговорить?

– Ни за что! Я не унижусь до этой разборки. Если он уйдет от меня, значит, так мне на роду написано.

– Неужели даже не станешь бороться, Наташа? Неужели отдашь любимого мужа этой… ведьме?

– Он сам должен сделать выбор. Понимаешь, сам!

– А если она действительно заморочила ему голову?

– Если он любит меня, то никто не может ему ничего заморочить!

– А вдруг она и правда ведьма? Змея, которая ужалила его и все? Все-таки не стоит сбрасывать со счетов, что некоторые люди имеют особые способности. Существуют наконец йоги, которые могут спать на гвоздях, гипнотизеры…

– И что ты предлагаешь?

– Думаю, что все-таки надо поговорить с Валерой.

– Ни за что! Если есть хоть миллионная доля вероятности, что он не в себе по другой причине, то я ни за что не стану напоминать ему об его первой жене.

– Хочешь, я поговорю с ним? Не о Любе, а вообще…

– Ну о чем ты можешь с ним поговорить?

– Скажу, что ты мне не нравишься: бледная, нервная и ничего не рассказываешь. Спрошу, что случилось…

– Нет, Альбинка, не надо. – Наташа по своей привычке погладила мою руку. – Мне уже легче от того, что я поговорила с тобой. Все-таки хорошо, когда есть перед кем выговориться.

– Слушай, Наташа! А у Валеры есть друг? Ну… близкий? Дружит он с кем-нибудь, как мы с тобой?

Подруга задумалась.

– Пожалуй, такого, как ты у меня, у него нет. Я еще и поэтому не поверила в рассказ о каком-то друге, у которого он задержался до разведения мостов. Но один приятель есть. Саша его зовут. Они вроде бы в институте вместе учились…