Путь к дому - Софья Вель

Глава 13. Драконий сон. Прошлое. Мир Младших. В чаще. На ярмарке

Сильвия взглянула вверх. День был пасмурный, но облака реяли высоко, временами в их серо-желтой мозаике проглядывали кусочки синего неба. Осень наступала в этих краях рано. И последние дни тепла похоже уже догорели. Сильвия глубоко втянула ароматный лесной дух. Все лето она гуляла здесь, то одна, то с малышами. Но с появлением Грига и Мари, стала чаще бродить по лесу в одиночестве. Так было легче стряхнуть душное покрывало усталости. Прогулки помогали мыслям проясниться, а страхам отступить.

Сильвия с трудом переживала перемены. Оказалось, что делить своё сознание еще с кем-то крайне непростая задача. Особенно, если этого кого-то ты совсем не знаешь и не понимаешь…

Иногда Сильвия особенно четко ощущала «жмущуюся кошку» совсем рядом с собственными мыслями. Невольно замирала, словно наблюдая, как опасный хищник неспешно проходит мимо. Увы, драконица никак не выходила на связь. Сколько Сильвия не пыталась ощупать незнакомку внутри себя, она ускользала, как гигантский карп в саду у восточного императора, оставляя только круги на воде да воспоминание о пятнистой спинке с плавниками.

Однако Сильвия явственно чувствовала, что в драконице что-то переменилось. Прежде всего ушел истеричный страх, так мучавший как саму змеиную суть новоприбывшей части души, так и Сильвию. Появилось какое-то нетерпение, стремление выбежать, взмыть. Оно зудело, как заноза, ужасно раздражая. Как будто бы стало тесно смотреть на все только снизу. И все чаще она заглядывалась на облака. Раскинуть бы крылья… Да только одна беда: крыльев-то и не было!

Погруженная в мысли, Сильвия уходила все дальше в лес. Лес становился все гуще: тоненькие сосенки пробивались сквозь узорчатую тень могучих ясеней. То там, то здесь попадались огромные темные ели. Большая часть листвы уже побурела, пожухла и опала цветастым ковром. Лес стал казаться дивно прозрачным и светлым, даже теперь, в пасмурный день.

«Как же меняет время года саму суть вещей», — подумалось Сильвии. На тропе, петлявшей от прогалины к прогалине, коварно прятались лужи, полные прозрачной дождевой воды. Сверху их занесло листьями, и было сложно понять, где начало лужи, а где конец тропы. Сильвия засмотрелся на небо и нечаянно влетела в одну из таких коварных ловушек. Башмаки тут же промокли, а подол впитал столько влаги, что идти стало тяжело: ноги путались в складках мокрой ткани. «Вот тебе и прозрачность! — фыркнула Сильвия. — Теперь придется возвращаться домой». Домой не хотелось. И даже не потому что Сильвия устала от малышей или дел. Дома было… пусто. Казалось, что пока она сидит в избушке, все время ждет… И ожидание становилось мучительным.

Желание продлить прогулку побороло здравый смысл. Сильвия подобрали влажный подол, повязала грубую юбку выше и зашагала вперед, уже с опаской поглядывая на тропу.

И снова почудилось, что она вся заполнена этой осенней прозрачность и легкостью. Гулена еще раз глубоко вдохнула терпкий аромат опавшей листвы, как неожиданно почуяла новый запах. Аромат был настолько притягательным, что пришлось осадить вдруг напрягшееся тело…

Сильвия не поняла, что произошло. Запахов стало тысячи, они буквально виделись ей. Она хотела было тряхнуть головой, но… Ничего не вышло. Кто-то другой шумно выдохнул этой самой головой. И в выдохе почудился рык. Запах, окруживший как облако, не позволял сконцентрироваться на чем-то еще. Он заполнял собой, Сильвия никогда прежде не испытывала ничего подобного. Аромат буквально вился и стелился легким золотистым туманом возле головы.

А голова сильно-сильно кружилась, Сильвия успела поймать в ощущениях обрывок мысли: она пьяна?! Ощущение все усиливалось, и теперь уже подкреплялось весьма острым желанием скорее достигнуть источника волшебного духа.

Сильвия не понимала, как такое может быть, но без её на то воли, она уже неслась по тропе вперёд, а потом и вовсе напролом, сквозь молодую поросль. Ощущение пьяного дурмана сменилось настоящей качкой. Сильвия отчаянно пыталась остановить свое тело. Но оно не подчинялось, все больше хмелея от расходившегося туманом аромата. Сильвия почти налетела на внезапно выросшую на пути могучую ель. Ель цепко ухватилась колкими ветвями за волосы и одежду, останавливая, не пуская.

Не на шутку перепуганной Сильвии чудилось, что засыпающее зимним сном дерево, удерживает, бормоча что-то в полголоса. И отвечает ему поросший мхом валун. От неожиданности женщина аж головой тряхнула, но… увы, только там. У себя в голове. Ибо тело просто крепко прижалось к коре, чтобы через секунду резко выпутаться из лап гигантского зеленого древа и очутиться на поляне.

Элладиэль, как и всегда в последние недели, с самого раннего утра ушел в лес. Он уже привык проводить там большую часть суток, если его помощь с детьми или по хозяйству была не нужна. А она была нужна все реже. Сильвия прекрасно справлялась со всеми хозяйственными делами сама. Мари и Григ всеми силами помогали. Участия Элладиэля требовалось все меньше. И теперь разве что Григ его неизменно ждал. И Элладиэль был на удивление благодарен мальчишке за такую теплоту.

С Алеоном Элладиэль пересекался только в казармах барона. Полукровка все больше замыкался. В дни болезни Сильвии мальчишка казался куда более открытым. Словно бы теперь Алеон намеренно выстраивал глухую стену отчуждения. А может, просто пытается выгнать конкурента за пределы семьи? Семьи, где Элладиэль был явно лишним.

Алеон стремился как можно больше быть рядом с Сильвией. Как можно чаще делать с ней что-либо. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы не понять причину. Очевидно, время их совместного быта подходит к концу. Оставалось только терпеливо наблюдать за тем, как Алеон и Сильвия договариваются.

Элладиэль и надеялся на это, и с мукой ждал. Правильным было уступить. И все же, он каждый день радовался, что Сильвия по-прежнему холодна с полукровкой. Радовался — тут же корил себя за эту радость.

Он должен её защитить! Должен во что бы то ни стало оградить от Темных миров! А возможностей сделать это здесь, в мире Младших, оставалось все меньше.

Светлейший все четче осознавал, что совсем скоро падут барьеры. Его немощь прогрессирует, а тоска становится злей. Она грызет хуже пса. И то, на что прежде уходило четверть часа, теперь занимает чуть не три. Золотая сеть все хрупче, а ловушки — ненадежней. И когда его силы окончательно иссякнут, в мир хлынет половина обитателей Темных миров, а он будет беспомощно смотреть, как демоны уничтожают его семью, со всем миром в придачу.

Стараясь отсрочить час, Элладиэль почти все время проводил