Волчье племя - Олег Поддубный

Глава 8

Смольникова ждал еще один сюрприз. Отправив труп Камила в морг, он и сам решил навестить Чекушина, чтобы узнать о результатах экспертизы: что могло вызвать сокращение мышц у мертвого судмедэксперта? Открыв дверь в морг, он увидел столпившихся в коридоре медицинских работников: оцепенев от ужаса, они смотрели куда-то в глубь лаборатории. На появление Смольникова никто не обратил внимания, и, растолкав их, следователь направился к ее полуоткрытой двери. Он шагнул в лабораторию и молниеносно вылетел из нее как ошпаренный кипятком. За ним, натыкаясь на стены и дверные косяки, вышел Чекушин. Похоже было, что он ничего перед собой не видел. Его лицо было мертвенно-бледным, как у покойника, и на нем лежала гримаса страшной усмешки. Глаза были полуприкрыты, и все движения напоминали дергающийся танец больного белой горячкой.

— Что с ним? — отскочив к толпе, спросил Смольников.

— Он мертвый! — как гром среди ясного неба, раздался ответ из толпы лаборантов.

— Что?!

* * *

Молчание. Все завороженно наблюдали за движениями слепо двигавшегося врача, натыкавшегося то и дело на стены, открытые двери, углы. В один момент он повернулся к толпе, и она, охнув, отпрянула назад, к выходу из морга.

Наконец Чекушин упал, и его движения стали напоминать судорожно извивающиеся зигзаги раненой змеи или агонию обезглавленной курицы, когда она уже не бегает, а, упав, быстро перебирает лапками. Пару раз он затихал, но потом снова начинал двигаться, и с его мертвенно-бледного лица так и не сходила гримаса страшной усмешки, которая делала зрелище еще более ужасающим. Когда он в очередной раз затих, никто из медработников не осмелился подойти к нему.

— Кто может объяснить в конце концов, что здесь происходит? — нарушил общее оцепенение Смольников.

— Мы уже вам сказали, Петр Алексеевич, что Чекушин мертв, — раздался женский голос. — А что происходит на самом деле, мы тоже хотели бы узнать!

Из толпы лаборантов вышла пожилая женщина, приблизилась к лежащему без движения Чекушину и стала его внимательно осматривать. За ней осторожно подошли остальные, включая и следователя прокуратуры.

— Анастасия Ильинична, что там? — робко спросил женщину кто-то из лаборантов.

Она подняла по очереди каждое веко Чекушина, затем, раздвинув губы, осмотрела его десны и напоследок внимательно изучила руки судмедэксперта. Когда она поворачивала правую руку, ее взгляд упал на рану, которую Чекушин получил, порезавшись скальпелем при вскрытии трупа Столешина. Порез, как показалось ей, был воспаленным.

— Смерть наступила совсем недавно, — тихо и задумчиво сказала пожилая лаборантка. — Но вот что заставляет мертвое тело двигаться?.. — Она запнулась, так как мертвый Чекушин, словно услышав ее слова, снова судорожно задвигался.

Смольников почувствовал, как у него на голове волосы встали дыбом. То же самое испытали и остальные — все попятились от судорожно дергающегося трупа судмедэксперта.

— Никак не возьму в толк, что это может быть? — хладнокровно произнесла пожилая лаборантка, даже не сдвинувшись с места. Она не глядела на шевелящийся труп, все ее внимание было приковано к ране на его левой руке.

— Подойдите сюда! — приказала она пятившимся медработникам. Видя ее бесстрашие, они приблизились. Подошел и Смольников.

Лаборантка взяла левую руку Чекушина в свои ладони и указала коллегам на рану.

— Мне помнится, этот порез появился, когда он вскрывал Столешина? — спросила она.

— Да, — ответили лаборантки.

— Все ясно.

— Что вам ясно? — спросил ее Смольников. — Вы полагаете, всему виной вот эта ранка?

— Сейчас трудно что-либо предполагать, но все может быть, — ответила она. — Я всего лишь лаборантка и не специалист в области подобных явлений. А спросила я про порез только потому, что Чекушин получил его в тот самый день, когда вскрывал своего бывшего начальника, у которого наблюдались такие же симптомы, что и у него сейчас.

— Я это прекрасно помню, потому что все произошло не далее как позавчера — Ах да! Вы же сами присутствовали, — вспомнила лаборантка.

— И все-таки что вы думаете по этому поводу?

Женщина пожала плечами:

— Я же говорю вам, что я не специалист.

— Перестаньте осторожничать! — в приказном тоне потребовал Смольников.

— Я не осторожничаю, — спокойно ответила лаборантка. — Сейчас надо делать очередное вскрытие, проводить анализы. Но для вскрытия нужны специалисты, а таковых в нашем поселке уже не осталось! Вон что с ними стало, — кивком головы она показала на дергающийся труп Чекушина.

— Что же делать?

— Пригласить сюда из областной клиники.

— И сколько на это уйдет времени?

— Если к делу подключитесь вы, то мало, — интригующе ответила лаборантка, — а если без вашей помощи, то их приезд от нас не зависит!

Может быть, они завтра пожалуют, а может быть, через неделю или через месяц. Слава богу, у нас в поселке не так часто умирают жители.

— Уж в последнее время прямо-таки зачастили! — возразил Смольников.

— Так то волки нападают, — поняла она, на что намекает следователь, — такое раз в сто лет случается.

— Анастасия Ильинична, а может, мы сами возьмем кровь для анализа и отправим ее в областной центр судебно-медицинской экспертизы? — предложила другая лаборантка. — Ведь не может же так… Да вы только посмотрите, что с ним делается! — в страхе отпрянула она от вновь задергавшегося трупа судмедэксперта. — У меня прямо кровь в жилах стынет!

И правда, труп Чекушина пришел в такое движение, что без ужаса на него нельзя было смотреть. Он как будто пытался встать, двигал ногами, как при ходьбе, резко размахивал руками, словно отбиваясь от кого-то, и извивался всем телом.

— Нет! Никаких анализов до прибытия специалистов! — резко заявила пожилая лаборантка, глядя на мертвое тело. — Не хватало нам подобных фокусов от кого-нибудь из вас! А вам придется подождать, — обратилась она к Смольникову. — Ничего не поделаешь.

— Понимаю, — уныло отозвался следователь.

* * *

По возвращении от Ловчего Шторм рассказал Тоцкому о своем разговоре с бандитами и подробно изложил ему план захвата алмазов.

План ветеринар одобрил, а что касается бандитов — каким способом полковник хотел их уничтожить, — то тут Тоцкий не разделял его намерений.

Идея избавления от бандитов с помощью собак, да еще в питомнике, показалась ветеринару неприемлемой. Он представил себе, сколько трупов придется выносить из питомника и разбрасывать вокруг поселка. При этом не было гарантий, что он никому не попадется на глаза, а полковник в этом случае оставался в стороне. Шторм брал на себя лишь чисто организационную работу, он не думал о трудностях Тоцкого, связанных с уничтожением следов и имитацией нападения волков на людей. Ему казалось, ветеринар настолько напрактиковался в этом деле, что для него это не составит никакого труда. Тоцкий не осмелился возразить начальнику, но, поразмыслив, решил не убивать бандитов в питомнике и разработал совершенно другой план в отношении не только их, но и самого Шторма, которого уже успел сильно возненавидеть.

А подготовка к налету на прииск между тем шла полным ходом. Ловчий, подобрав команду спортсменов в двадцать человек, несколько раз выезжал с ними на лесосеку, находившуюся невдалеке от дороги, идущей на Копины Чары, и оттуда вел наблюдение за прииском, чтобы подробнее изучить место расположения зданий шахты, в которой прятались лабиринты хранилищ. При изучении Копиных Чар даже со стороны бандиты поняли, что Шторм нисколько не преувеличивал трудности нападения на прииск и захвата алмазов, и порой сами сомневались в успехе задуманного. Однако старт был дан, и никто уже не хотел останавливаться.

Полковник, следя за приготовлениями бандитов, не скрывал своей радости и часто делился впечатлениями с Тоцким. Солдатскую форму и дополнительное оружие со взрывчаткой перенесли в первый же день после разговора, состоявшегося в питомнике. Форму полковник взял со склада списанной одежды, которая после определенной обработки шла заключенным.

Он выбрал не побывавшую в прачечной, не изменившую цвета хаки и с не отрезанными погонами, так что бандиты, примерившие ее на себя, остались довольны. Солдатские шапки также были позаимствованы со склада. Все, в общем, шло пока гладко, и оставалось лишь назначить день налета на прииск. Бандиты сгорали от нетерпения. Приблизительно в таком же состоянии находились Шторм, Тоцкий и Малышев, который должен был выполнить роль старшего офицера наряда.

Наконец по местному радио они услышали сообщение о приближающемся буране и назначили день налета на пятницу будущей недели.

Всего на подготовку у бандитов ушло восемь дней. За это время уже разнеслась весть о том, что охотники убили одного из нападавших на людей волков, другому же удалось уйти от преследования. Тоцкий воспринял это известие с радостью, теперь он мог действовать более решительно, и он дважды выводил из питомника собак на место предстоящих действий.