Гид по чаю и завтрашнему дню - Лора Тейлор Нейми
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фигура поворачивается и издает шумный испуганный вдох.
Я отчетливо вижу лицо. Но…
– Ты?
Глава 20
Флора.
– Это ты, – без необходимости повторяю я. Несколько месяцев Флора Максвелл заставляла брата и половину городских торговцев вести бесполезное расследование. Рот, его команда и их угрозы, ну-ну. Вандал и граффити-художница, если ее можно так назвать, все это время завтракала хлопьями вместе с Орионом.
Клянусь, я слышу, как колотится ее сердце. Ее взгляд мечется то влево, то вправо, как у кролика, готовящегося удрать. Но затем она вздыхает, ее плечи опускаются, признавая поражение. Я быстрая бегунья с камерой в телефоне. Я поймала ее.
– Зачем? – спрашиваю я.
Она вздрагивает.
– Ты за мной следишь, не так ли?
– Прошу прощения?
Флора бросает баллончик и сует руки в карман худи.
– В последнее время стоит мне обернуться, как ты рядом, словно чертова тень. В клубе с Уиллом. Рядом с гостиницей.
Она правда пытается перевести стрелки?
– Не сваливай все на меня. Я задала тебе вопрос. – Подождать до завтра или притащить ее домой сейчас? – Ты наносишь ущерб городу. Реальным людям, у которых такой же бизнес, как у тебя. Орион оттирал стены, а…
– О господи, пожалуйста, не говори ему, – умоляет она и подходит ко мне. – Пожалуйста, Лайла.
Ого. Ладно. Неужели произошел сдвиг в пространственно-временном континууме? Орион все равно узнает. Я лишь вижу по-винчестерски холодный страх.
– Пожалуйста. Я больше не буду. Только не говори Ориону. – Она дрожит, ее голубые глаза широко распахнуты и в темноте похожи на волчьи. – Ты не понимаешь, каково это. У них и так столько всего. Столько проблем. – На самом деле, это у Флоры много проблем.
– Я все понимаю. Ты понятия не имеешь, через что я прошла. – Я выдыхаю, как в замедленной съемке, и указываю на темную фигуру на стене. – Можешь мне объяснить зачем?
Она пялится на землю и говорит своим шнуркам:
– Отец и брат желают мне лучшего, но они постоянно на меня наседают. Намного больше, чем в семьях моих друзей. – Она машет рукой. – Они тщательно контролируют каждый мой шаг. Из-за мамы. – Лед в моих венах трогается. – Я иногда чувствую себя ребенком. Будто на мои желания всем все равно.
– Таким образом ты решила показать, что умнее их? – Я указываю на стену. – Показать, что они не могут контролировать все?
Она пожимает плечами.
– Просто… на поезде в Лондон ты видишь все эти величественные здания. Но стоит проехать то, на котором граффити, и оно сразу бросается в глаза, верно? Ты смотришь на здание, но на самом деле видишь краску. Буквы или символы. Я нашла баллончик в кладовке чайного магазина и вспомнила, каково это… быть увиденной и понятой. – Она подходит к стене и проводит рукой по рисунку. Краска еще не высохла, на пальцах остаются черные пятна. – Не забытой.
Dios, деменция. Я вспоминаю мысль Ориона о том, что нужно спокойно принимать дары жизни и не тревожить вселенную, требуя большего. Флора, страдающая от той же боли, живет по другим правилам. Ее тревога выражается в мазках краски на стене. Она контролирует ее, меняет. Увидьте меня. Она борется с вселенной, которая отрицает ее, которая приносит такие жестокие болезни, от которых мать забывает собственную дочь. «Я все еще здесь», – говорит краска.
Но Флора все равно причиняет вред самой себе и другим. Я знаю это, потому что совершала ту же ошибку. Я понимаю, что значит лежать на траве, обезвоженной, грязной, заплаканной. Я бежала так долго и так далеко от боли, которая настигла меня.
Ох. Я смотрю на Флору и впервые понимаю, что почувствовала Пилар, увидев меня в парке. Мои внутренности скручиваются, к горлу быстро подступает тошнота. Я вижу саму себя глазами сестры. Я убежала так далеко. Насколько дальше и глубже могла я зайти, причинить себе вред, пытаясь перехитрить собственную полную потерь вселенную? У Пилар не было ответа в ту ночь, только страх. Но у нее, мами и папи была Англия, место, где я могла обрести новый смысл. Флоре тоже нужно такое место.
– Пожалуйста. Пожалуйста, не говори Ориону.
Он не тот человек, от кого я хотела бы что-то скрывать. Но я внимательно смотрю в сильное, решительное и в то же время слабое и сломленное лицо умоляющей меня девчушки. Флора. Она выбралась ночью из дома, чтобы разрисовать стены и заборы, в надежде, что ее увидят и запомнят.
Воспоминание тычет меня в бок. Лайла. Девчонка растянулась на траве в парке, в милях от дома.
Смогу ли я солгать ради нее?
Моя семья сделала нечто большее, чем просто ложь. Что-то куда более болезненное. Они посадили меня на самолет и отправили прочь от всего, что мне было дорого. Прочь от них.
Тяжело вздохнув и скрестив руки на груди, я говорю тоном, каким обычно разговаривал отец:
– Я не скажу Ориону при двух условиях.
– Да. Хорошо.
– Сейчас же пообещай, что ты перестанешь разрисовывать стены.
Она мгновенно кивает.
– Обещаю, Лайла. Этого больше не повторится.
– Хорошо. Во-вторых, три дня в неделю ты будешь помогать мне на кухне «Совы и ворона». Я начинаю в шесть утра.
Флора медленно делает шаг назад.
– Я не умею готовить или печь.
– Я тебя научу. Начнем с простого.
– Но я уже работаю в «Максвеллс» почти каждый день в обед. – У нее отвисает челюсть. – Теперь еще и по утрам? Кто встает так рано на каникулах? Это не…
Ну, вот. Флора собирается сказать, что я поступаю нечестно, но это не так. Заслуживает Флора сочувствия или нет, она нарушила порядок.
– Три дня в неделю. Переживешь. – Я киваю. – Тебе решать.
Она пристально глядит на меня, затем скисает.
– Как скажешь.
Sí, claro, что это «да». Она говорит на языке, который я прекрасно понимаю.
– Отлично. Значит, увидимся в понедельник.
Флора поднимает баллончик с краской.
– Не психуй, я его выброшу.
– Похоже, что я психую? – Я бросаю взгляд на часы. – Давай я провожу тебя домой.
– Тут недалеко. Я сама дойду.
Я должна убедиться, что она доберется до своего крыльца. Но когда она сказала, что ее все контролируют, я поняла ее. Флора сможет пройти четыре квартала. Я должна с ней согласиться.
– Да, хорошо.
Я отпускаю ее и иду в «Сову» по соседней параллельной улице, зная, что Флора делает то же самое. Я бы услышала, если бы что-то было не так. Раз уж я планировщица, наверное, нужно решить, что
