Опиум - Лидия Сивкевич

– А почему должен? Я всего лишь администратор и …

– Прекратите, Рита! – перебил меня Артур, нахмурив брови. – Вы любовники с ним, это ясно. И готов поспорить, между вами что-то большее.

– С кем будете спорить? С самим собой? Между нами ничего нет. – Спокойно проговорила я и мысленно добавила: «Сейчас ничего».

– Вы можете отрицать, но этот человек дорог для вас. Ваши поступки, поведение, взгляды говорят гораздо больше, чем слова.

– Поверьте, Артур, между нами нет никаких обязательств. Мы приходимся друг другу никем.

– Ох уж эти официальности. – Выдохнул мужчина и сложил приборы на опустевшей тарелке.

– Артур, давайте честно. – Я отодвинула от себя омлет, вкус которого так и остался мне неизвестен, и сложила руки на деревянном столе, как на школьной парте. – Я не обязана обсуждать с вами личную жизнь. Договоренность заключалась только одна: вы покажете мне, что украденное у вас и вернёте в клуб.

– Верно, но эта договоренность заключалась не с вами, а с вашим боссом. – Мужчина опустил задумчивый взгляд на поверхность стола, размышляя, прикусил нижнюю губу и начал изъясняться мягким приятным голосом. – Вы спрашивали, что я хочу в обмен на взрывчатку. Я хочу клуб.

– Серьезно? – нахмурилась я, разозлившись на себя за то, что не догадалась сразу.

– Вполне. – Кивнул он. – Опиум, это не просто бизнес, не просто прикрытие для взрывчатых поставок и не просто репутация. Это его дом. Единственная ценность, как взрослый отлаженный организм, рождённый из ничего, кропотливо взращенный и воспитанный кровью. Лишить Княшича этого детища означает практически устранить его, сместить со всех путей, которые он закрывает остальным, занимая их сам.

– И, по-вашему, это равносильно проблемам, которые настигнут его, если он не примет ваш обмен?

Мы могли спокойно обсуждать дела. Кроме нас поблизости находился лишь повар, у которого над ухом гудела вытяжка, и дальнобойщики, спящие в своих кабинах на парковке у забегаловки.

– Ваш босс облажался по крупному, упустив партию. Самую крупную из когда-либо им привезенных. Полагаю, будь это любая другая поставка, он смог бы мирно решить дело, предложив пару комплиментов заказчику. Но я знаю, о каких покупателях идёт речь на этот раз. Княшич подписал себе приговор и остаётся только ждать, когда заказчики перейдут к исполнению.

Я отвела взгляд к виду из пыльного окна, почувствовав себя рукой, подписавшей приговор. Кто, если не я, виноват в том, что Даня на мгновение потерял бдительность?

– Он ведь наверняка имел превосходную репутацию до этого случая. Думаю, есть шанс исправить эту ошибку.

– Нет, Рита. Ещё день и БАМ: потеряны миллионы, сорваны политические планы, провалены жестокие игры, доверие утрачено. Ему останется только бежать, когда о провале станет известно. Как думаете, он похож на того, кто трусливо скрывается в тени? – Артур пристально следил за моим выражением лица. Когда я в ответ на его вопрос отрицательно помотала головой, мужчина печально улыбнулся.

– Зачем вы мне это говорите? – нахмурилась я, уловив блеск в его уставших глазах.

– Видите ли, Рита. Я выйду победителем при любом раскладе. Обрету множество новых друзей, получу выгоду от благодарных людей. Но есть одно значительное «Но». Делая что-то для других, я, конечно, поимею выгоду. Но, – мужчина выдвинулся вперёд и облокотился на стол. – Я зависим от того самого гормона радости, от пьянящего чувства превосходства. Я хочу не выгоды, а удовольствия лично для себя.

В эту самую секунду, во мне щёлкнул включатель понимания. Я не страдала высокой самооценкой, не считала себя достойной этих игр, но почувствовала, к чему клонит мужчина, так живо и увлеченно на меня смотрящий. Собрав всё спокойствие, остатки которого ещё бродили по закоулкам моей вымотанной оболочки, я сказала:

– Хватит подводить издалека. Говорите.

Уголки его губ дернулись в улыбке. Мужчина глубоко вздохнул, словно испытывал волнение и перешёл к сути:

– Я верну Княшичу всё до последней бутылки, если вы со мной переспите, и он узнает об этом от меня.

10 ноября, пт

Как только я вошла в его кабинет, по лицу Дани поняла, что он волновался и переживал именно за меня, а не за украденное. В ту же секунду я разозлилась на него, поскольку понимала, что он не скажет об этом ни слова. Так и было, все эмоции мужчина спрятал за грозным видом:

– Всё у него? – поинтересовался он, сидя на краю своего стола.

– Да. Я видела только треть, но это именно та партия.

– Где?

– В Беларуси. В часе езды от границы, посреди леса. К сожалению, это вся информация, которую я могу тебе дать.

Как только у меня в руках оказался телефон, я принялась искать название забегаловки в интернете, надеясь по памяти отыскать хоть ту одну деревушку с взрывчаткой. Как бы я ни искала по названию, описанию или на глаз, просматривая границы, не нашла. Её просто не существовало в виртуальном пространстве, будто не существовало и наяву. Иначе, Артур бы не стал так рисковать, ради хрустящего хлеба с колбасой.

Даня уронил на пол разочарованный взгляд.

– Артур хочет клуб, это правда?

Едва заметно кивнув головой, он ушёл на свое кресло и спрятался от меня за столом, как за щитом.

Всё, чего мне хотелось сейчас, это оказаться так близко, чтобы кожа покрылась потом от тепла его тела. Как только я сделала шаг вперёд, Даня твердо и властно сказал:

– Нет!

– Да, давай! – истерически захохотала я. – Отталкивай меня! Можешь ещё разозлиться, за то, что я согласилась поехать с Артуром. Так и сделай! Разозлись, вместо того, чтобы поддержать и принять поддержку от меня! – я и не сомневалась, что он не ответит.

В ту секунду мне захотелось принять предложение Артура, но сделать это не для того, чтобы спасти Даню, а ему назло. За все обидные слова, которые он сказал, за то, что поступил со мной так же, но в отличие от меня, не довольствуясь такой крупной выгодой. А потом, уже дома, я решила, что могу так поступить, чтобы окончательно не потерять Даню. Пускай он утратит ко мне доверие, как я к нему в ту ночь. Пускай почувствует, что это такое – измена, совершенная с определенным помыслом, не душой, а только телом. Пускай сочтёт меня переметнувшейся на сторону врага предательницей, но не станет всю оставшуюся жизнь упрекать в том, что я разрушила эту жизнь своим появлением.

Я всецело понимала, Артур хочет меня не потому, что влюбился с первого взгляда и не потому, что я какая-то невероятная или особенная. Я здраво не принимала это как комплимент своей