А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу - Рик Рентон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У них загрузка вертикальная. — Я шагнул ближе к одному из таких металлических боксов и указал вверх — на башню из десятка других контейнеров. — Чтобы вскрыть, нужно сначала снять все верхние. Или раскурочить чем-нибудь сам корпус.
Белла с сомнением покосилась на свой ножик:
— То есть у тех, кто тут всё выпил и сожрал, хватило ума на поворот всяких запоров… — Девчонка легонько пнула одну из сорванных пломб и пощупала стальную стенку соседнего запертого бокса. — А на то, чтобы найти тут какой-нибудь топор — нет?
— Может просто руки ещё не дошли. И тогда мы найдём его первыми. — Я привлёк внимание паренька и указал на красную табличку у нас над головами. — Посвети-ка…
— Ага…
Рядом со схематическим изображением огнетушителя красная стрелка указывала куда-то в темноту на противоположной стороне судна.
— Найдём вот там, скорее всего. — Надев оба кастета, я оглянулся на своих спутников. — И, заодно, попробуем отыскать путь наверх. Годится такой план?
— Угу… — Белла с лёгким сожалением оглядела ряды загадочных грузов. — Всё равно некогда щас копаться…
— Тогда свет не выключайте.
— Угу… — Осторожно ступая мимо открытых контейнеров, Рикардо быстро светил на содержимое каждого из них. — Тут тоже мусор один… Мусор… Мусор… Тряпки… А это… Холодильники что ли?
— Напольные кондиционеры.
— Значит, тоже мусор. — Вздохнул паренёк. И вдруг встрепенулся. — А оружие тут может быть? Ну, огнестрельное, в смысле…
— Коммерческим судам запрещено иметь оружие на борту. — Авторитетно заявила Белла строкой из чьей-то чужой лекции.
— Даже капитанам?
— Даже адмиралам. — Каждый раз, когда девчонке выдавался шанс поумничать, выражение её лица становилось похоже на заносчивые взгляды моделей из рекламы какой-нибудь дорогой одежды.
Вот только в этот раз всё испортил её собственный пустой желудок. Предательски заурчав в самый неподходящий момент, он не только сорвал мини-лекцию юной морячки, но даже создал небольшое эхо.
— Блин… — Смутившись, Белла украдкой оглянулась на один из опустошённых контейнеров с пустыми упаковками. — Хоть чё-нить бы оставили, жадюги…
Лишь коротко улыбнувшись, чернокожий паренёк деликатно сделал вид, что ничего не заметил. И высветил ещё одну табличку с огнетушителем:
— А теперь направо? — Луч света повернул в узкий проход между башнями из контейнеров, ведущий куда-то в сторону смятого носа судна. Туда, куда указывала стрелка рядом с рисунком.
Насколько хватало взгляда, этот проход тоже был пуст. И уже скоро стало понятно, что он ведёт прямо к той самой «рогатой» белой вышке с рулевой рубкой и помещениями для экипажа. Из трюма наверх вдоль неё вели пролёты узких стальных лестниц. А пожарный щит, как выяснилось, располагался как раз у их подножья.
— Топора-то и нет… — Шепнула Белла, разглядывая полупустой щит вместе с нами. На ярко-красном стенде висели только пара конических вёдер, свёрнутый рукав для брандспойта и штыковая лопата.
— Может, ещё найдём. — Я глянул наверх вдоль лестницы. Если по ним недавно кто-то и ходил, то не принёс с собой на подошвах глину, как мы. — Последний рывок?
— Крайний! — Буркнула девчонка. Она тоже стояла, задрав голову, и считала пролёты ножиком.
В ответ моя память немедленно выдала кучу анекдотов про то, что ещё бывает «крайним». Но среди этого обилия бесполезной информации всё-таки успело промелькнуть и упоминание о лексических традициях русскоязычных подводников.
Наш «крайний» рывок оказался чуть ли не сложнее всего предыдущего пути. Накопившаяся за день усталость дала себя знать уже после десятой крутой ступеньки. Хорошо, хоть, перила есть, можно и руками подтягиваться…
…И уже после десятой ступеньки у меня сложилось впечатление, что раньше я занимался чем-то подобным годами. Перехватываясь друг за дружкой, руки сами понесли меня вперёд и вверх.
Коротко оглянувшись во время прыжка на следующий пролёт, я заметил, что и девчонка неплохо справляется с подъёмом, точно так же ловко помогая себе цепкими руками. И правде ведь — Белка, ни дать ни взять…
— Фух… Погодите… — А вот на юного маэстро было жалко смотреть. — Куда вы так почесали… Фух… Я не могу так быстро…
— Привал? — Я встретился с раскрасневшейся Белкой лицом к лицу. Всё-таки тоже запыхалась. — Хотя б минут на десять. Я пока у него гитару возьму.
— Ага… Фух… — Присев на ступеньку, девчонка пропустила меня обратно вниз.
— Скидывай! — Быстро спустившись на одних только руках, я потянулся за гитарой через плечо взопревшего Рикардо. — Не переживай, наверху отдам.
— Ага… Ща! — Развернувшись, он скинул одну лямку чехла и направил фонарик вниз.
Отшатнувшись, паренёк вдруг судорожно вскрикнул на вдохе. Не дав ему упасть, я заглянул Рикардо через плечо.
В небольшом пятнышке света на нас снизу вверх смотрели вполне человеческие глаза. А вот всё остальное вокруг них издавало довольно причудливое сочетание из бульканья, ударов и тихого поскрипывания…
Глава 18
Крайний рывок
— О-О-ОЙОУЙОУЙОУЙОУЙОУЙОУ!!!
Воспринимать испуганный вопль мулата как-то иначе я, почему-то, никак не мог. Скользя подошвами кроссовок по узким крутым ступенькам, Рикардо чуть не рухнул обратно в трюм. К счастью, его кожанка оказалась натуральной и выдержала вес паникующего музыканта, когда я ухватил его свободной рукой за шиворот.
Свет от фонарика заметался из стороны в сторону, когда тот выпал из чёрной ладони и заболтался на продетом в шнурок запястье. И внутри мечущегося по трюму пятнышка слабого света стало заметно то, чего именно здесь можно было действительно не на шутку испугаться.
С разных сторон к подножью лестницы сползались странные приземистые тени, манерой передвижения напоминавшие не столько крабов, сколько крокодилов. Изгибаясь и выбрасывая конечности вперёд в каком-то странном дёрганом темпе, существа замирали каждый раз, когда луч света пролетал рядом с ними. Именно в такие моменты можно было разглядеть немного больше: позади изгибающихся тел по днищу волоклись какие-то толстые змеевидные отростки, а под грустными человеческими взглядами из беззубых ртов тянулось множество тонких ножек и усиков. Складывалось впечатление, что мутировавший от заразы и радиации морской паразит использует тела несчастных жор так же, как какой-нибудь рак-отшельник использует чужие ракушки. То есть, в качестве чего-то среднего между доспехами и транспортом.
Этот живой «транспорт» сам по себе воспроизводил только глухое шлёпанье босыми ногами и руками по голому полу. Источником щелчков и скрипов были те самые отростки
