Помнишь, я тебя любила? Забудь! - Инна Инфинити
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чай будешь? — Обращаюсь к Мерзавцу.
— Да.
— Какой ты пьешь?
— Обычный черный.
Мы проходим с ним на кухню, и я включаю чайник. Глеб сначала разглядывает помещение, а потом усаживается за стол и обращает свое внимание на меня. Пока чайник закипает, я ставлю букет для мамы в вазу.
Мерзавец молча на меня смотрит, а мне под его взглядом хочется съежиться. Какая-то гнетущая тишина у нас на кухне, прерываемая только звуками, издающимися от приготовления чая. Я ставлю перед Глебом кружку, кладу на стол печенья и сажусь напротив.
— Кать, я хочу тебе все объяснить. — Тихо начинает, даже не притрагиваясь к кружке.
— Что именно?
— Я не считаю тебя неудачницей. И никогда не считал.
Я в удивлении на него смотрю. Откуда он узнал, что та Юля рассказала мне о его отношении к клиенткам? Да, впрочем, по фиг.
— Хорошо, буду знать.
Снова повисает тишина.
— Катя, ты мне нравишься.
— Я догадалась.
Уж не дура и могу понять, что раз парень так настойчиво куда-то приглашает, то это не потому что ему просто скучно в этот вечер.
Глеб смотрит на меня с тоской в глазах и явно не находит, что еще сказать. А мне вдруг отчего-то становится весело. Главный плейбой юрфака, по которому сохнут десятки девушек, сидит на моей кухне и смотрит на меня, как на редкий экспонат. А ведь буквально месяц назад на нашей первой встрече в кафе он едва ли удостаивал меня взглядом.
— Пироженка, чему ты смеешься?
— Вспомнила нашу первую встречу в том кафе.
Глеб тут же начинает улыбаться.
— Если бы я знал, что ты так западешь мне в душу, не пришел бы.
— Если бы я знала, что целый месяц не смогу от тебя отделаться, тоже не пришла бы.
Мы одновременно с ним смеемся, и обстановка слегка разряжается. Глеб наконец-то берет кружку и делает глоток.
— Ммм, Пироженка, это самый вкусный чай в моей жизни.
— Конечно. У меня секретный рецепт, как нужно заливать пакетик кипятком.
— Пироженка, а ты все-таки сбежала из того кафе, не заплатив?
Я чувствую, как краснею.
— Да…
Глеб смеется в голос.
— Я в тебе не сомневался!
— Я тебя в тот момент ненавидела больше всех на свете. Не мог простить девушке 300 рублей? Да даже не простить, а дать в долг. Я бы тебе вернула.
— Не девушке, а клиентке, — он поднимает вверх указательный палец. — Нет, не мог. Когда я только начал этим заниматься, я верил на слово, что мне заплатят, и мог работать в долг. Но в итоге никто ничего мне не платил, а требовать деньги на каких-то законных оснаваниях я не мог, так как сама по себе эта подработка незаконная: я же налоги с нее не плачу. Ну и напоровшись на несколько таких девушек, я вывел строгие правила работы: во-первых, клиентки для меня исключительно клиентки, а не девушки, во-вторых, я работаю только по 100 %-й предоплате. Ни рубля в долг.
— Тогда что ты тут делаешь бесплатно? — Я обвожу руками кухню.
— А на тебе моя система сломалась. Видишь ли, каким-то непонятным образом я разглядел в тебе за клиенткой девушку. И с тех пор потерял покой.
— И что же во мне такого особенного?
— Сам не знаю. Да и разве люди нам нравятся за что-то? Скорее, они нам нравятся вопреки.
Я закатываю глаза.
— Пироженка, покажи мне свою комнату.
— Зачем тебе?
— Хочу посмотреть на плюшевого медведя, с которым ты спишь.
Я замираю с поднесенной ко рту кружкой.
Как он узнал???
Я действительно всегда спала с плюшевым медведем, но когда переезжала к бабушке специально не взяла его, потому что хватит уже с ним спать, мне 22 года. Но когда я остаюсь тут у родителей, я действительно сплю со своим мишкой. Он не очень большой, бежевого цвета и на нем написано "Hug me" (Обними меня. — прим. ред.). Мама купила мне его в детстве.
Глеб, видимо, читает на моем лице смятение.
— Пироженка, я что, угадал!? Ты действительно спишь с плюшевым медведем!? — И начинает смеяться.
— Уже не сплю! Он остался тут, к бабушке я его с собой не взяла.
— А давно ты у бабушки живешь?
— Несколько месяцев…
Глеб снова смеется. Мерзавец!
— Я хочу на него посмотреть. — Он ставит кружку на стол и встает с места. — Давай, Пироженка, я обязан увидеть хранителя твоих снов.
Я, смеясь, веду Глеба в свою комнату. Он с любопытством ее оглядывает, а потом впивается глазами в мишку, лицо которого выглядывает из-под покрывала. Мерзавец плюхаетя на мою кровать, поправляя под головой подушку, и берет в руки медведя.
— Пироженка, ты поразительна. — Вертит его в руках. — Только ты в 22 года можешь спать с игрушкой, да еще и в детской пижаме. Но при этом днем одеваться довольно сексуально. — Он придирчиво оглядывает меня снизу вверх.
А на мне сейчас черные колгкотки, черная кожаная юбка существенно выше колен и красная обтягивающая кофта с нормальным таким декольте, подчеркивающим грудь.
— Не пялься на меня! — Меня возмущает этот его взгляд.
Глеб фыркает и поудобнее устраивается на моей кровати. Я не знаю, куда себя деть. Кроме кровати мне присесть некуда, но на ней развалился Мерзавец. Еще, блин, и в джинсах с улицы! Кровать у меня не сказать, что сильно большая. Вдвоем на ней тесно. Конечно же, ложиться рядом с Глебом я не собираюсь, но и сидеть возле него как-то странно.
Глеб кладет медведя рядом с собой и блуждает глазами по комнате. На самом деле она обычная. Не очень большая, в нейтральных бежевых тонах. Кровать, шкаф, комод, книжные полки.
— Почему ты переехала жить к бабушке? — Глеб снова возвращается глазами ко мне.
