Пономарь - Кирилл Воробьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В квартиру набилось более тридцати человек.
В основном, это были Лизины родственники. Родня самого Дарофеева была не столь многочисленна. Присутствовали лишь брат, да троюродная сестра Ольга Святославовна, прилетевшая из Питера.
Было так же несколько народных целителей, коллеги Игоря Сергеевича по работе в Центре, да пара институтских друзей с женами.
Все расселись за столом, уставленным разносолами. Вчера Дарофееву пришлось буквально опустошить ближайший коммерческий магазин деликатесов.
Громоздились судки с традиционными салатами. Между ними высились бессчетные бутылки с винами, водками, коньяками, газированной водой. Из кухни доносился запах жарящихся кур. Каждый гость считал своим долгом произнести тост, помянуть Лизу, сказать о ней несколько теплых слов.
Дарофеев сидел рядом с Лидией Макаровной и пил только воду. Он позволил себе пару наперстков “Наполеона” и на этом остановился. Целитель насквозь видел всех гостей.
Лишь четверо или пятеро из приглашенных на самом деле искренне скорбели о Лизе. Все остальные или не были с ней достаточно близко знакомы, или ставили ее гораздо ниже себя. В какой-то момент особенно циничной речи мужа одной из лизиных подруг, Игорю Сергеевичу захотелось разогнать всю эту нажравшуюся братию.
Но поминки были ритуалом. И как у любого ритуала у поминовения была внешняя и внутренняя сторона.
Внешне – скорбящие люди упивались за упокой души.
Некоторые действительно жалели усопшую, некоторые притворялись, иногда бездарно.
А внутренний смысл этого действа был в совместном посыле энергии для души ушедшего в мир иной. И чем чаще поминали умершего, искренне или пусть даже откровенно лицемеря, тем больший запас сил передавался усопшему.
Это Игорь Сергеевич понимал четко и поэтому сдерживался, стараясь не обращать внимания на одного из гостей, который набрался за несколько минут до такой степени, что забыл на какое событие он приглашен и уже несколько раз порывался заорать: ”Горько!”
Дроздов ушел, сославшись на оперативные дела. Целитель завидовал ему. Самому Игорю Сергеевичу предстояло сидеть здесь до конца.
В дверь позвонили. Вскоре к Дарофееву подошла одна из лизиных родственниц и шепотом попросила его выйти к визитеру.
На лестничной площадке стоял знакомый целителю парень. Боевик Сивого.
– Иван Анатольевич просит вас.
– Но позвольте, я думал вы придете позже... У меня поминки...
– Все начнется... – Парень посмотрел на часы. – ...через пять минут.
– Ладно. Еду. – Сломался целитель. – Подождите, я скоро...
Пройдя к застолью, Игорь Сергеевич пробрался к брату:
– Костя, меня вызывают.
– Ты что? Отказаться не можешь?
– Один из моих пациентов при смерти...
– Ну, раз так...
Дарофеев быстро собрался, в прихожей никого не было, и его уход остался незамеченным. На лестнице его ждали.
– 4 -Боевик привез Игоря Сергеевича на Ленинский проспект. Они остановились у одного из домов сталинской постройки. Поднявшись на второй этаж, парень позвонил в квартиру. Ему открыл такой же накаченный парень.
– Проходите...
Второй мафиози провел Дарофеева в комнату. Там, привязанный к стулу, сидел смутно знакомый целителю человек. Рот его был залеплен широкой клеящей лентой. Увидев целителя, мужчина замычал и начал дергаться. Стоящий сзади него громила легонько стукнул его ладонью по плечу. Плененный успокоился, но продолжал расширенными глазами смотреть на Дарофеева.
Вошел Сивый:
– Это он.
Игорь Сергеевич резко обернулся на голос:
– Я... Я не понимаю...
– Что?
– Этот человек... Он прозрачен. На нем нет никакой защиты...
– Извините, но именно он вам звонил... – Иван Анатольевич начинал терять терпение:
– Вы хотели с ним поговорить? Пожалуйста. Откройте ему рот! – Приказал Сивый.
Это тотчас было исполнено.
– Игорь Сергеевич, – Залепетал мужичок. – Вы меня помните? Это же я, Сергей Иванович! Сергей Иванович Копылов... Я лечился у вас...
– Да. – Целитель вспомнил, где и при каких обстоятельствах он видел этого человека.
– Я прошел у вас три сеанса... Помните?..
– Да...
– Ну, слава Богу. Скажите этим людям, чтоб меня развязали.
– Постойте, это вы мне звонили, угрожали?..
– Да, я! – Радостно закивал бывший пациент.
– Но почему, Сергей Иванович, вы это делали?
– Как почему? Вы ж мне не помогли! Как был у меня радикулит, так и остался... После сеансов перестало болеть, а потом как взяло!..
– Три раза, говорите, были?..
– Три...
– Но этого же, однозначно, мало... На радикулит надо пять, шесть раз... Но вы не объяснили: почему же вы мне угрожали?
– Но все же понятно. Вы меня не вылечили – значит вы шарлатан. Поэтому надо, чтобы вы прекратили свою преступную деятельность. Перестали людям голову морочить.
– Так вы хотели, чтоб я прекратил лечить людей, потому что я не смог вылечить вас за три сеанса?! Господи! – Целитель только и смог, что громко расхохотаться. – Ну, надо же! А я-то хорош...
Обратившись к Ивану Анатольевичу, Дарофеев попросил:
– Отпустите его.
– Увы, Игорь Сергеевич, это невозможно. – Пожал плечами Сивый.
– Отчего?
– Это очевидно. Он видел меня, видел вас, знает, что мы с вами связаны... Эта информация не должна никуда просточиться.
Пленный, поняв, что его судьба решена, громко закричал. Боевик ударил его по голове резиновой дубинкой. Неисцеленный анонимщик моментально потерял сознание и обмяк в своих путах.
– Но позвольте... – Дарофеев лихорадочно искал пути спасения незадачливого Копылова. – Я могу его загипнотизировать. Он ничего не будет помнить...
– А вы можете дать стопроцентную гарантию, что он рано или поздно не вспомнит? Или что не попадет, пусть совершенно случайно, к другому гипнотизеру? Кроме того – он виноват. Он заставил волноваться вас, да и мы тоже изрядно поиздержались...
Доводы эти были притянуты за уши. Сивый понимал это, но ему было необходимо покрепче втянуть Дарофеева в свои дела.
– Так что, – Продолжал Иван Анатольевич, – Он виновен и приговор уже вынесен. Обжалованию не подлежит.
Преступник подал знак, один из боевиков навел на Копылова пистолет и выстрелил ему в голову.
Послышался негромкий хлопок, и тело несчастного конвульсивно дернулось. Целитель кинулся было к Сергею Ивановичу, но было поздно.
– Зачем? – Похолодев прошептал Игорь Сергеевич. – Вы же видели, он идиот. Он не мог быть Гнусом...
– Как раз идиоты – наиболее опасные люди. – Равнодушно сказал Сивый и отвернулся. – Вложите ему в руку оружие и сымитируйте самоубийство. Подручные развязали тело и усадили за письменный стол. Дарофеев оторопев наблюдал, как боевики прибираются в комнате, уничтожая немногочисленные следы борьбы, как они вкладывают в мертвую руку пистолет, приставляют его ко лбу и отпускают.
– Вот и все. Поехали! – Приказал Иван Анатольевич. Уходили двумя группами. Сивый сам вел под руку биоэнергетика: – Скоро я с вами свяжусь. Постарайтесь за это время разузнать про Рыбака. Он начал собирать новую банду, а мне бы хотелось нанести по ним упреждающий удар.
Дарофеев смотрел перед собой и автоматически кивал.
– 5 -Когда целитель открыл свою дверь, он был встречен звуками пьяного застолья. Часы на стене показывали, что он отсутствовал около сорока минут.
Сняв плащ и ботинки, Игорь Сергеевич присоединился к пирующим. К нему тут же подошел брат:
– Как пациент? – Вполголоса спросил Костя.
– Умер. Я слишком поздно приехал…
Поминки продолжались. Дарофеев жевал немного остывшую куриную ногу, не обращая внимания на текущий по рукам жир. Перед глазами целителя все стояла страшная сцена безжалостного убийства. Лоб Копылова с небольшой кровоточащей дырочкой. Его глаза, когда анонимщик понял, что это не какая-то игра взрослых мужчин, а все по-настоящему и его так же по-настоящему убьют. Игоря Сергеевича чуть не стошнило. Он впервые видел так близко настоящую насильственную смерть.
Вдруг Дарофеев осознал смысл происшедшего: ”Сивый повязал меня кровью!.. Я был свидетелем преступления, и теперь он может этим меня шантажировать... Как это погано... Что ж, Иван Анатольевич оставил мне только один выход – я должен уничтожить его банду... Но с этим надо подождать. Пока Сивый не поможет мне расправиться с Гнусом. А уж потом...”
Вечерело. Гости постепенно начали расходиться. Костя отвез Лидию Макаровну и вернулся. К полуночи в квартире остались лишь сам Дарофеев, Константин и Ольга Святославовна.
Женщина улетала дневным рейсом и оставалась ночевать. Пока она укладывалась спать, братья сидели на кухне.
В мойке громоздились горы грязной посуды, пол покрывали батареи пустых бутылок. Кухонный стол покрывали тарелки и салатницы с недоеденным содержимым.
Целитель нашел недопитый “Белый Аист”, плеснул немного себе и Константину:
– Помянем?
