Одержимый (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

— Потушить пожары, доложить о повреждениях, и начать немедленный ремонт. На входе на рейд семь японских грузовых судов. Двигаемся к ним. Приказываю с солдатами уничтожить, остальные досмотреть и взять призами. Выполнять.

— Есть, — козырнул старший офицер, и побежал выполнять приказы. Это его работа, я же двинул в каюту, писать рапорт о бое.

Мне ещё деньги из корабельной кассы списать как-то надо, тут про диверсантов молчок. Думаю, написать, что оплатил информацию по эскадре адмирала Уриу, что и позволило нам его победить. Транспортники никуда не денутся, мы же, развернувшись, встали у места гибели «Ниитаки», спустив единственную уцелевшую шлюпку и стали поднимать выживших. Там где-то около сотни было. Когда закончили как раз и «Кореец» с «Сунгари» подошли, вдвоём с канлодкой и начали гонять транспорты, а те разбегались, один с солдатами на берег выбросился. Пожары уже потушены были, но крейсер перестал выглядеть молодцом, видно, что после боя. Три орудия потеряли, прямые попадания, двадцать семь матросов убитыми, около пятидесяти ранеными. Два офицера погибло и четверо ранено. Вырвались, и стали гонять транспорты, в упор расстреливая те, что с солдатами, последние прыгали за борт с тонущих судов. А взяли три призом, один с артиллерией, пятнадцать полевых орудий на палубе, в трюме снаряды. Команда сразу сдалась, видя, как с другими судами мы поступаем, а у них такой груз, всё испепелит. Да, артиллеристы тоже были на борту, команда уговорила их не сопротивляться. Всех японцев на «Сунгари» отправили, там казаки из охраны консула, он тоже на судне, пусть охраняют. Два других, один с боеприпасами, патроны и снаряды, другой с припасами и инженерным имуществом, он на палубе, припасы в трюме. Перегонные команды выделил, большая часть с «Сунгари», но и своих матросов временно выдал.

Закончили мы собирать призы, ни один из семи не ушёл, уже час как стемнело. Я на палубе находился, иногда на мостик заходил, следил за работой команды, боевую тревогу ещё никто не отменял, я такой приказ не отдавал, главное я поглядывал на планшет, куда стекалась информация с коптера и понял, японцы на миноносцах всё же рискнут атаковать, причём целью выбрали именно «Варяг». Первым делом я приказал стершему механику на борту, заняться ремонтом прожекторов, два из трёх уже восстановили, поэтому, когда убедился, что японцы идут к нам, сообщил главному артиллеристу:

— Два миноносца идут прямо на левую скулу. Развернуть туда все орудия, зарядить, я подсвечу прожектором, открывать огонь без команды. Готовьтесь, у вас две минуты.

— Есть, — тот козырнул и убежал.

Вообще команда на подъёме была, яркая победа, уничтожить шесть вымпелов, и вырваться из западни, это дорогого стоит, и это все понимали, поэтому мои приказы и исполнялись мигом. Я сам встал к прожектору, и свистнув, сигнал включить рубильник, навёл прожектор на миноносцы. Заработал и второй, осветив напарника атакующего миноносца. Ударили орудия, с «Корейца» тоже заработал прожектор, нашарив противника, и там забили орудия. Причём накрыли, прямое попадание, явно с «Корейца», крупный калибр, корабль разломился, а второй, так и не выйдя на дистанцию пуска мин, стал разворачиваться, вокруг него вставали пенные столбы воды, но тот ушёл. Зло сплюнув, за борт, я сообщил старшему офицеру.

— Курс на юг. Уходим подальше от торговых маршрутов. Отбой боевой тревоги, команде почистить орудия, и отдыхать, днём продолжим ремонт. Я на ночной вахте. Измените расписание вахт.

— Ваше высокоблагородие, может?.. — начал было старший офицер.

— Вы будете днём командовать, а я ночью подежурю. И да, пришлите мне брадобрея. Слово нужно держать.

Вот так призы мы уводили вглубь Жёлтого моря, под охраной «Варяга» и «Корейца», а меня в каюте брили налысо, усы и бородку тоже. Ну и поглядывал через оптику коптера, что вокруг происходит. Оп-па, а не так и далеко от нас, в ста милях, броненосная группа адмирала Того от Артура шла. Мы её обошли, да и пропустили, она наш маршрут перерезала, там похоже о гибели эскадры адмирала Уриу ещё не знали. Это хорошо, далеко уйдём. Была мысль сбегать к Шанхаю и забрать «Манчжура», даже не ради самой канлодки, систем-шипа «Корейца», а ради команды, перегонная нужна, и действительно поначалу отказался от этой иди, но быстро передумал. Помниться капитан Кроун до последнего не давал интернировать корабль, пока не пришёл прямой приказ из столицы. Успеваю. Его даже вроде пока никто и не блокирует в порту, почему сам не ушёл? Кроун вполне справный моряк, мог уйти. Поэтому отбежав от Чемульпо, я подошёл к «Корейцу», Беляева уже вызвали, тот спал, и в рупор сообщил что оставляю его за старшего, передал координаты куда идти, там стоять весь день, стараясь уходить в сторону от дымов на горизонте, несколько суток ожидать нашего возвращения. Координаты передал пакетом, на канлодку перебросили выброску, и по ней на канате передали пакет, в корзине, тот подтвердил приказ, и «Варяг», ускорившись до девятнадцати узлов, на пределе идти не было нужды, двинул в сторону Шанхая. Уже подсчитал, следующей ночью как раз будем на месте. Часа в два, может три ночи, если погода планы не нарушит.

Приказ отдан, ночью идём по прямой, днём от всех домов шарахаться будем, это на старшем офицере, сейчас хоть узнал кто это. Капитан второго ранга Степанов, Вениамин Васильевич. Список команды тот передал, так что изучил. А так всю ночь двигались в сторону Шанхая, я видел заманчивые цели, но решил не рисковать и не брать призы, пароходов под японским флагом, три шли в сторону Японии и один от неё. О нас тут пока не должны знать, пусть приход в Шанхай станет полной неожиданностью. На мостик я редко выходил, в каюте пребывал, корабли вели вахтенные офицеры, двое сменились за ночь. Я с помощью коптера поглядывал что вокруг происходит, как-то на горизонте пробежали два японских лёгких бронепалубника, шли от корейского пролива в сторону Артура, но они давно остались за кормой. Под утро погода посвежела, ветер сильный, волны высокие, но «Варяг» дальний разведчик, строили для этого, борта высокие и тот легко справлялся с небольшим ненастьем. Даже особо и не качало, дым стелился за корму, корабль легко держал эти узлы, не снижая. Утром, после завтрака, я передел командование Степанову и отправился спать. На самом деле очень сильно хотелось, засыпал на ходу. Я ведь как очнулся в этом теле и глаза не сомкнул, столько дел, но пока справлялся, можно и отдохнуть.

Проснулся я под самый вечер, крейсер активно восстанавливался, шёл ремонт, а это шумно, но мне это не мешало, и вот поспал, настроение отличное, физическое состояние тоже не подводило, как опцию лечения запущу, полечу и начну потихоньку омолаживать. Сев на кровати, провёл по лысой голове ладонью, потом по щекам, хорошо побрили, мне привыкать не нужно, тело ещё осваиваю, так что нормально, но команда на завтраке, глазела не без любопытства, капитан сказал — капитан сделал. Пока я умывался, вызванный вестовой, я его привык денщиком по пехотному называть, помог собраться. Завтрак мне сюда принесут, это утром для всех завтрак, а для меня ужин был, вот сейчас и позавтракаю. Как раз сидел за столом с аппетитом завтракал яичницей с тостами, горячие, кок только что сделал по запросу моего вестового, когда постучавшись, зашёл корабельный батюшка, отчего я досадливо скривился. Руднев был до фанатичности верующим, и по сути батюшка если не управлял им, тонкие манипуляции, то близко, власть над ним тот имел. А я закоренелый атеист, мне это всё не нужно и притворяться старым Рудневым я не собирался изначально. Тот же батюшка на раз поймёт, что Руднев до боя, и Руднев после боя, это два разных человека. И байка с потерей памяти тут не пройдёт. Я и захват итальянцев планировал чтобы от «Варяга» избавиться, пусть им Степанов дальше командует, себе новую наберу, где старые привычки никто знать не будет. А этот всё ходит, дважды уже сказал, что мне некогда, не до его проповедей, настырный какой, отпел погибших и молодец, иди в свою… где он там обычно сидит? Часовенка? Надо будет узнать.