Конан и Великая душа 2. Огни Будущего - Брайан Толуэлл

— Не уверен, что это будет возможно, хозяин, — сказал хранивший до сих пор молчание Брахо. — Вспомни: Джейк попал к нам чисто случайно.

— Да, пожалуй… И все же неплохо было бы заполу­чить этого самого дока со всеми его исследованиями. А пока что, друг Джейк, придется тебе пожить у нас!

— Ладно, — пробурчал Митчелл. — Считай, что ты нанял меня.

— Вот и славно. Брахо введет тебя в курс дела; тебе еще многому предстоит научиться. А специальным призом для тебя станет путевка домой. Будешь паинь­кой –^ получишь конфетку! Не злись, не злись, я что-нибудь придумаю! Брахо, проводи нашего гостя в его новые апартаменты.

Оставшись один, Тезиас мечтательно потянулся. Огромные агатовые глаза светились, точно волшебные фонари в ночном блеске луны.

— Итак, игра продолжается и становится все более интересной. В нее вступило само Время. И мне придет­ся снова двигать пешки… Как знать, что это — мой новый шанс или очередная ловушка коварной Судьбы?!

Путешествие с Тхутмертари оказалось вовсе не таким ужасным, как представлял себе сперва Конан. Зо­лотоволосая стигийка как будто делала все, чтобы заслу­жить доверие своих нечаянных попутчиков. Она болтала без умолку, напрочь подрывая привычные представле­ния о мрачных, замкнутых в себе волшебниках, беседо­вала с воинами, стараясь укрепить их дух. Она зарази­тельно смеялась, рассказывала занятные истории из жизни знатных стигийцев, и никто не мог сдержать улыбку, слушая колкие анекдоты о трусливых, боящих­ся собственной тени аристократах и тупых, начисто ли­шенных чувства юмора жрецах.

— …И вот вхожу я как-то в храм Сета, что в Луксуре, а навстречу мне — верховный жрец Тот-Амон собст­венной персоной спешит. Сгорбленный такой, блед­ный, голову куском шелка прикрывает. Я ему: «Благо­родный Тот-Амон, как осмелился ты ходить в святом храме с покрытой головой?? А Величайший боязливо оглядывается по сторонам И шепотом отвечает: «Сет простит мне этот ничтожный грех, прекрасная Тхут­мертари. Над моим троном повесили новую лампу, и у меня есть подозрение, что рабочие ее плохо прикрепи­ли». — «А что, лампа уже падала тебе на голову?» — спрашиваю я. «Нет, но звезды говорят: в ночь полнолу­ния это непременно случится».

Бравые солдаты так и прыснули: принцессе удава­лось великолепно имитировать сладкоречиво-повели­тельные интонации знаменитого колдуна, всегда быв­шего для жителей Севера только лишь страшной легендой. А оказалось, живой человек, глупый и огра­ниченный к тому же!..

Смеясь вместе со всеми, Конан размышлял, стоило ли, по большому счету, так уж негодовать по поводу присутствия Тхутмертари в его войске. Ведь ему и рань­ше приходилось путешествовать с волшебниками — взять хотя бы Витариуса или колдунью Илльяну. Тот же Пелиас, бывший чернокнижник, сумел-таки оказаться полезным во время их недавнего путешествия к руинам Птейона Проклятого. Кто знает, вдруг и Тхутмертари, эта окутанная незримой аурой Зла красавица, сподо­бится пособить ему в борьбе против гнусного карлика?

А тот уже который день ничем не заявлял о себе. Поход продолжался без приключений. Еще на акви-лонской границе Конан расстался с Паллантидом; ге­нерал отправился в Тарантию, чтобы объявить народу о новом походе короля. Были у Паллантида и секретные поручения, о них Конан не поставил в известность ни Тараска, ни Тхутмертари.

Тем временем немногочисленное, но надежное войско Конана быстрым маршем прошло через Неме-дию. Узнав о цели похода, к нему добровольно присо­единялись разрозненные отряды баронов, бесстраш­ные, готовые на все ради денег и приключений наемники, даже простые крестьяне, чуть заслышав о благородной миссии войска, не раздумывая, станови­лись в строй. Немедийский король Тараск оказался, между прочим, превосходным оратором. На несчетных сходках он, обнажив седую голову, рассказывал слуша­телям о тяжких днях былого владычества Великой Души. «Мы идем, чтобы раз и навсегда разделаться с гнусным карликом, чтобы никто более не осмеливался посягать на ваши тела и души, единственно принадле­жащие высокому пресветлому Митре!» — неизменно заканчивал он свои героические речи под одобритель­ные крики собравшихся. Конан, не умевший говорить красиво, взял на себя функцию организатора добро­вольческой армии. И вот, когда войско подходило уже к границам Коринфии, в его рядах скакали на конях и шагали более сорока тысяч человек…

Приближался вечер — вечер следующего после Чер­ной Грозы дня. Стремительный марш через всю Неме-дию утомил войско. Конан скомандовал остановку, и армия принялась готовиться к ночлегу. Но солнце еще не успело скрыться за горизонтом, когда Тхутмертари тронула киммерийца за руку.

— Конан, — озабоченно молвила красавица. — Чув­ства, доступные волшебникам, говорят мне об опаснос­ти. Нечто приближается с востока, и оно не имеет на­звания!

Всевозможные загадки уже порядком надоели вар­вару. Он тихо выругался.

— Ну и что ты предлагаешь? Зарыться в землю?

— Нет, у меня есть идея получше. Надень-ка вот это!

И она дала Конану прозрачную девичью накидку. Тот сурово воззрился на прекрасную волшебницу.

— Ради Крома, какой мне прок от этого платка? Или девичье обличье спасет меня от козней карлика?

— Это волшебная накидка. Она сделает тебя незри­мым. Я надену такую же.

— Незримым — это как? Невидимкой, что ли?

— Ты будешь не только невидим, но и неосязаем. Мы, чародеи, часто используем такую накидку, чтобы защитить себя от взоров более могущественных магов и даже самих богов. Ну же, надевай скорее — я чувствую, они приближаются!

Только Конан и Тхутмертари облачились в чудес­ные костюмы, над лагерем послышалось хлопанье кры­льев. Одного взгляда на горизонт было достаточно, чтобы заметить трех огромных синих птиц, — или лету­чих мышей? — ожесточенно машущих гигантскими перепончатыми крыльями. Птицы приближались, и первые крики ужаса уже сотрясали успокоившийся было лагерь.

— Демоны! В небе демоны! — завопил кто-то, и его вопль подхватили многие.

— Стреляйте в этих тварей! — скомандовал Конан лучникам, но те не видели и не слышали короля, скры­того волшебной накидкой.

— Что стоите, стреляйте же в них! — мгновенно оценив ситуацию, воскликнул Просперо.

Десятки стрел и копий полетели в вечернее небо. В ответ раздался короткий издевательский смешок, еще более смутивший рассудок отважных стрелков. А пти­цы уже парили над самым лагерем, спускаясь все ниже и ниже. Стрелы и копья, точно заговоренные, пролета­ли мимо, не причиняя тварям ни малейшего вреда.

— Да у этих птиц человеческие лица! — вскричала Тхутмертари.