Последняя из рода Дариан. Наказание (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa"

Внезапно захотелось подойти к нему, поправить взъерошенные волосы, провести ладонью по твердому прессу. Каков на ощупь?

Вздернув подбородок, я направилась к двери, что подразумевало под собой пройти близко возле принца. Дернула за ручку, различила щелчок, движение. Оказалась снова прижата к стене, но уже лицом.

— Уже уходишь? — хриплый шепот на ухо. — Я не отпускал.

По телу пробежала колючая волна. Во рту пересохло.

— Прекрати, это больше не смешно.

Шай уперся ладонями по обе стороны от моей головы, прижался ко мне сзади, снова демонстрируя свое желание.

— Так никто и не шутит, бродяжка. Я с самого начала был предельно серьезен.

Все, спокойно, хватит…

— У нас отработка. Отпусти, принц.

— Если пообещаешь показать, — положил он ладонь на родовую метку на моем боку.

Я повернула голову, оказавшись близко-близко к лицу Шая. Не вовремя вспомнила о недавнем поцелуе, почувствовала запах утренней грозы, смешанной с приятной сладостью, отдаленно напоминающей ледяные цветы, и едва не подалась навстречу.

— Ами, — прошептал Шай, и в сердце кольнуло.

Я испугалась. Оттолкнула наследника, быстро выбралась из его комнаты и наткнулась на скучающий взгляд Кираана, сразу превратившийся в цепкий.

— Вижу, времени зря не теряли, — поднялся он с подоконника.

— Заткнись, Кир, — рявкнул за моей спиной принц.

Я обернулась. С трудом сдержалась, чтобы не прижать руки к груди, словно лента снова падала, а под ней ничего.

— Жди здесь, — это уже мне, сдержанно и без недавней насмешки, — я быстро.

Дверь захлопнулась. Я прикрыла глаза, справляясь с неуместными эмоциями, с рьяно бьющимся сердцем, с ощущением, будто мне только что заглянули в душу, и зашагала прочь. Быстрее, чтобы никто не догнал. Но Шай догнал и не сказал ни слова.

Мы спустились на первый этаж, добрались до главного холла, где встретили бормочущего недовольства надзирателя.

— За мной. Скорее, скорее!

Через пару минут перед нами предстал темный архив, где сильно тянуло сыростью. Вперед убегали ряды стеллажей с подписанными папками и свитками. У стены ютилась пара столов с отбитыми углами. Под потолком нервно подмигивали пульсары.

— Что здесь произошло? — спросил Шай.

— Вам знать не положено, — недовольно отозвался Оронтон. — Третий и пятый стеллажи все пересмотреть и испорченное переписать. Необходимое найдете здесь, — положил он руку на небольшой шкафчик. — Что бездельничаем? Приступайте!

Глава 24

Оронтон ушел.

Он оставил нас с принцем наедине в закрытом помещении под светом подрагивающих пульсаров. В архиве. Нас, которые пару минут назад целовались в комнате под номером двадцать один.

Я вздрогнула от прикосновения вдоль позвоночника и резко обернулась, готовая обороняться.

— Дикая, — подался вперед колдун, едва не соприкоснувшись со мной носом, но сразу отстранился и пошел к третьему стеллажу, в то время как я не сдвинулась с места.

Не знала, как себя вести, что говорить. В жизни у меня не происходило подобных ситуаций, и шойн к чему-то подобному не готовил. Нет, он рассказывал о взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, да и я многое увидела во время путешествий, но лично с такими моментами не сталкивалась.

Казалось, поцелуи, прикосновения, объятья — это что-то задушевное и очень личное, и точно не случалось между… врагами. Нормальный человек не станет поить другого стеклянной водой, а потом приставать к нему в своей комнате. Если я правильно растолковала действия Шая, то он просто доказывал мне, что я слабее его. Не получилось добиться своего силой, поэтому выбрал другой путь, более коварный и изощренный.

Значит… ничего не изменилось. Все хорошо. Все понятно и правильно. Все так, как было раньше. Не нужно принимать его поступки близко к сердцу, а лучше считать их очередным оружием в нашей своеобразной борьбе.

Я словила на себе задумчивый взгляд и, почувствовав уверенность, широко улыбнулась в ответ. Со мной его штучки не пройдут, пусть ищет другую дуреху.

Дверь открылась. В архив зашла чопорная женщина с седыми волосами, собранными в высокий пучок, и скорбным видом, будто явилась на казнь. Глаза красные, нижняя губа дрожала. Она оценила обстановку и сразу направилась к Шаю.

— Что здесь произошло? — поинтересовался он властным тоном.

— Это я во всем виновата, — вжала она голову в плечи. — Из-за расположения архива здесь застаивается воздух, поэтому по вечерам я разгоняю его и высушиваю. Но вчера что-то пошло не так. Сила… взбесилась. Вместо ветра появилась вода и начала сметать все с полок. Она не поддавалась контролю, я… — женщина прикрыла ладошкой подрагивающие губы. — Я не смогла удержать.

— Это все? Что-то особенное происходило до или после? Как справились, кого вызвали на помощь?

— Азиала, то есть нашего ректора, — закивала она и бросила быстрый взгляд в мою сторону. — Он разобрался с водой и высушил все по мере возможности. Еще попросил, чтобы я сама вам все рассказала, ибо не хотел с вами, кхм… занят, в общем. Ничего особенного до или после я не заметила. Половина записей испорчена, нужно как можно скорее восстановить. Скоро турнир, а еще Лабиринт откроется — понадобятся данные прошлых лет.

— Мы как раз для этого сюда явились, нас Оронтон привел.

— Вы?! — удивилась она и растерянно посмотрела на меня, потом на Шая. — Я думала, что вы проверяете. Ой, что же вы сразу не сказали? Сейчас, сейчас я все покажу. Простите за мою болтливость, ваше высочество.

Она начала кланяться, отступать. Торопливо достала из шкафчика со скрипучими дверцами чистые папки, положила на стол несколько испорченных, с размазанными буквами на страницах, выудила из недр выдвижных ящиков перья, чернильницу, отодвинула стулья и, едва ли не прыгая на месте от желания выслужиться, пригласила на них сесть.

— Вот, смотрите…

Работы оказалось много. Следовало перенести в новые папки записи, которые не удалось восстановить с помощью силы. Здесь была информация о выпускниках, работниках академии, об успеваемости, краткие данные о всех колдунах. Я смотрела на высокие стопки и не представляла, сколько на это уйдет времени. А еще думала о том, что потерь почти никаких.

Вчера вместо воздуха появилась вода. Огонь отличался от стихийных видов, однако тоже мог нечаянно возникнуть, и тогда эти записи превратились бы в пепел. Как бы тогда их восстанавливали?

Первое время все шло мирно. Заведующая архивом крутилась вокруг нас, потом убежала по срочным делам. Даже Шай вел себя прилично. На удивление, первый десяток минут занимался переписыванием, но потом все чаще отвлекался. Делал короткие перерывы. Молчал. Казалось, смотрел на меня, вот только я намеренно не проверяла и всецело отдавалась порученной работе.

К моменту появления Оронтона кисть уже болела, от неподвижного сидения затекла шея и спина. Надзиратель академии засчитал нам по полтора часа на каждого и сказал не опаздывать вечером.

— Не хочешь провести тренировочный бой? — сказал на выходе принц.

— Что? — растерянно повернулась я к Шаю.

— Приходи после заката в оружейную. Посмотрим на твое владение гайо.

— Заняться мне больше нечем, — фыркнула я и зашагала вперед, с трудом сдерживаясь, чтобы не обернуться.

Тот поцелуй — обычное ухищрение. Наследник надо мной издевался, проверял. Нельзя реагировать на него!

Я завернула за угол, на миг остановилась и закрыла глаза. Провела пальцами по вороту рубашки, потянулась, чтобы понюхать ее. Совсем чуть-чуть, пока никто не видит. С самого начала хотелось проверить, пахла ли она принцем. Пахла! Голова едва не пошла кругом от запаха утренней грозы с легкими нотками сладости, которые тонкими струйками потянулись в легкие и побежали по кровотоку.

Как здесь остановиться? Я словно завороженная, вдыхала этот чудный аромат при каждом удобном случае. В ученической, слушая лекции ди Тарта, в столовой, по дороге в общежитие и обратно, в библиотеке, пролистывая страницы книги, содержащей информацию о Лабиринте.