Он. Она. Другая (СИ) - Лия Султан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дада! Дада!
Не вижу, что там происходит, но позже девочки рассказали, что в этот самый момент Алант с криком “папа” потянулся к нему и Таир взял его на руки. Моя дочь это увидела и начала еще сильнее плакать и кричать:
— Это мой папа! Мой папа! Мой.
Я сильнее прижимаю ее к себе и бегу в гардеробную, не обращая внимания на прохожих. Все это время Нафиса плачет и никакие уговоры на нее не действуют.
— Потерпи, доченька. Скоро будет дома, хорошо?
Но малышка лишь молча всхлипывает.
Забрав пуховики и положив их на скамейку у стены, надеваю на дочь розовую шапку и завязываю веревочки под подбородком.
— Апа? — поднимает на меня заплаканные глаза. — Это ляля — папы?
— Да, — сказав это, прикусываю губу и расправляю ее пуховик. — Давай ручку.
— Дадака живет с ним? — в душе моей настоящая буря. Я не думала, что мой трехлетний ребенок уже может делать выводы — она ведь еще маленькая. Но я читала, что иногда даже ее ровесники выдают такие умозаключения, что диву даешься.
— Да, — говорю ровно.
— А тетя — это его мама?
— Да, — голос вздрогнул. Да, моя девочка, вот такая у них теперь семья.
— Слава Богу вы здесь! — запыхавшиеся Ксюша и Айка настигают нас на выходе из гардеробной. — Подождите нас.
Подруги быстро берут верхнюю одежду, одеваю ее на ходу, пока движемся к выходу. Машина Ксюши стоит на уличной парковке. Мы с Нафисой садимся сзади, а Айка — спереди. Нафиса закрылась, молчит и на все мои вопросы отвечает односложно: да или нет.
— Давай шапочку снимем, а то в машине тепло.
Она послушно поддается, жмется ко мне и обнимает рукой. Зарываюсь пальцами в ее волосы и подушечками массирую голову. Ей это всегда нравилось. Ксю и Айка молчат — наверное, переваривают информацию. Подруга выезжает с территории ТЦ и сфокусировавшжись на дороге, сообщает:
— Сначала Айку оставим, потом вас.
— Спасибо большое.
— Обещай, пожалуйста, кое-что, — просит Ксения.
— Что? — хриплю я от внезапной боли в горле
— Что когда приедешь домой не будешь о нем плакать.
— Тсс, — шиплю я в страхе, что Нафиса все услышит. Но когда опускаю глаза, вижу, что она уснула. Вспоминаю, что она сегодня днем не спала из-за того, что мы поехали гулять. Скорее всего, переутомилась.
— Уснула? — шепотом спрашивает Айка.
— Да. У нее шок.
— Еще бы, — тихо злится Ксюша, поворачивая направо. — Сами в шоке.
— Но ты не переживай, Ксю ему высказала. Еще и шлюху его зацепила, — посмеивается Айгерим.
— Что? Как? — посмотрела подругу в зеркало заднего вида.
— Я сказала, что он муд*к и г*нд*н. И что Нафиса хоть и маленькая, но не дура и скоро поймет, какой у нее папа.
— О Господи! — прикрываю глаза ладонью.
— А потом меня выбесила довольная морда этой дуры и я ее в лоб спросила: “Ты че лыбишься. Могу зубы выбить и ниче мне не будет, потому что у меня парень опер”.
— У тебя нет парня. Тем более, опера, — вздыхаю обреченно.
— Но она же об этом не знает. Просто, Саби, ты не видела ее довольную рожу. Так и хотелось выцарапать ей глаза, — остановившись на светофоре, Ксюша убирает руки от руля и скручивает пальцы, изображая дикую кошку.
— Да, Ксю права, — вторит подруге Айгерим. — Я сама чуть ей не врезала. А ты знаешь, я не такая смелая. Я лучше всегда тихо уйду.
— А он что?
— Он сказал, что это не наше дело и если я еще раз буду угрожать, то он сам накатает на меня заяву.
— Козел, — выпалила Айка.
— Влюбленный козел, — уточняю я.
— Он нашел свою козу. Совет бл**ь да любовь, — усмехнулась Ксю.
— Ну да, а что им еще пожелать?
— Семерых козлят, — шутит Ксюша, а Айка уже не может сдержать смех.
— Ой дурочка, — еле сдерживаюсь я.
Глава 30. Новый год
Сабина
Я сдержала слово и не плакала о нем. Кажется, все, что было уже выплакала и слезы высохли. Да и к чему теперь это, если я убедилась в том, что и так ясно — любовь у него и полноценная семья. Он, конечно, звонил в тот же вечер, но я не брала трубку. Приехал в восемь вечера. Пришлось впустить.
— Что, совесть замучила? — зло бросаю ему.
Тут из кухни выходит Ирада и прислонившись боком к стене, и складывает руки на груди.
— О, возвращение блудного попугая! — усмехается она.
— Ирада, зайди, пожалуйста туда, откуда вышла. Мы сами разберемся, — насупился Таир.
— Это если что мой дом, — хмыкает сестра. — Но ладно, уйду. Потому что боюсь твое дорогое пальто испачкать своей рвотой, козел. Ни одна химчистка не отмоет.
— Чего тебе? — шиплю, когда Ирада уходит.
— Нафису хотел увидеть.
— Нафиса спит. Она очень устала и мы решили ее не будить. Пусть спит до утра.
— Хорошо. Завтра приеду.
— Не надо. У нее стресс.
— Мы с тобой договаривались, — нервничает он. — Да, я облажался…
— Начинается, — нетерпеливо вздыхаю. — Устала я слушать про то, как ты облажался.
— Я прилетел в город, поехал домой…
“Домой, значит?” — стрельнуло в моей голове.
— Но Эля попросила свозить их с сыном за новыми ботинками.
— Стоп! — выставляю ладонь вперед.
— Мне по барабану, что там твоя шлюха хотела купить. Избавь меня от этой информации.
— Во-первых, я прошу тебя не называть ее так.
— Пошел в *опу! — шепотом крикнула я! — После того, что сегодня случилось вообще мне не глаза не попадайся. Уйди! Нафису теперь будешь ждать у подъезда. Попрошу Ираду выводить ее к тебе.
— Боюсь, Ирада не выдержит и даст ему пинок под зад, — в прихожую снова выходит сестра и встает за моей спиной.
— Делайте что хотите! Любитесь на здоровье, трахайтесь как кролики, рожайте еще детей! — я разошлась не на шутку, но кричала тихо, чтобы не разбудить ребенка. — Но не трогайте нас! И скажи своей ш…женщине, что малейший выпад в сторону моей дочери, я выколю ей ее красивые глаза.
— А я помогу, — подначивает сестра.
— Так, ясно, — брови Таира сдвигаются к переносице. — Разговор не клеится. Хорошо. Заеду за Нафисой завтра. И помни, Сабина. У нас равные права, определенные судом. Дочь осталась с тобой, но в ее воспитании мы принимаем равное участие. Я плачу алименты и не увиливаю. Делаю все, о чем ты меня просила: сад, частная клиника, игрушки, одежда.
— Как ты правильно заметил, это и твоя дочь тоже. Поэтому, содержи ее, как настоящий отец, —
