Гонки со смертью - Мэг Гардинер

Я сидела ни жива ни мертва.

— Значит, она все-таки получила антиболевую вакцину, и та убила ее.

Этих моих слов доктор Эббот толком не подтвердила.

— Я могла бы предположить, что у нее была одна из разновидностей спорадической патологической бессонницы.

— Разве недостаток сна может убить человека?

— Косвенно. В основном пациенты умирают от инфекций, развившихся на этой почве. Часто от пневмонии. Главную проблему в таких случаях составляет сама инфекция, разъедающая мозг. — Увлекшись объяснением, она подалась вперед. — Заболевание это относится к разряду генетических — патологическая бессонница передается по наследству. Но ваши одноклассники, похоже, страдали инфекционной формой коровьего бешенства. Они могли заразиться через дыхательные пути.

— И что вы теперь намерены делать?

— Получить побольше информации. А вы все-таки поговорите с вашей больной подругой. С Валери? И обязательно побеседуйте с вашим школьным доктором, который принимал в Чайна-Лейк разрешения от родителей на доступ к медицинским картам. Если окажется, что речь идет о новой форме коровьего бешенства, я поставлю в известность инфекционный отдел Центра по контролю и профилактике заболеваний.

Я слушала ее и не могла прогнать мысли о страшных опытах, проводимых в свое время «Южной звездой». Опытах, чьи результаты, как выяснилось, вышли из-под контроля.

— Я думаю, этой неизвестной болезнью заражен и убийца, — сказала я. — Только…

— Только убийца не так болен, как Дана Уэст. — Она бросила взгляд на монитор. — Если он и заражен, то либо не дошел еще до предсмертной стадии, либо что-то держит его на плаву.

В этих словах я не уловила никакого смысла. И, заставив себя поднять глаза на доктора Эббот, спросила:

— А эти болезни могут передаваться от родителей к детям?

— Да, некоторые формы могут быть унаследованы. Но не все.

Стены вокруг словно заходил и ходуном, а пространство сжалось.

— Думаю, эта форма может передаваться по наследству. Иначе почему тогда Койот убил маленького ребенка Бекки?

Я встала, чтобы броситься к двери, пока сжимающиеся стены не раздавили меня.

— Эван!

Доктор Эббот выскочила из-за стола, размахивая бумажками с результатами моих анализов.

— У вас нормальная кровь и никаких — повторяю, никаких! — признаков неврологической нестабильности.

— Зато я в такой панике, что, похоже, впаду в истерику прямо сейчас. Разве это не симптом?

— Тогда для пущей уверенности советую вам пройти магниторезонансное сканирование.

— Так назначьте мне его!

— Я сделаю это, когда у вас будет трехмесячный срок.

Шесть, семь или больше недель. Продержусь ли я столько времени или сойду с ума от других вещей? От паники, паранойи, от неконтролируемых приступов смеха и слез.

— Ну хорошо… — Я с усилием проглотила вставший в горле ком. — А какие-нибудь анализы или тесты для этих болезней существуют? Можно как-то обследовать меня и выяснить, здоров ли ребенок?

Она покачала головой:

— С этим придется подождать.

Я пулей вылетела из кабинета доктора и в машине первым делом схватилась за мобильник. Надо было сообщить Джесси, в какую жуткую историю мы вляпались. Но связаться с ним мне не удалось. Его помощница, судя по голосу, совсем сбилась с ног.

— Он сейчас едет в суд. Сегодня слушается дело Диффенбаха. Суматоха по этому поводу страшная.

— А судья кто?

— Родригес. Кстати, у вас, случайно, нет для него приличной рубашки и галстука?

Рубашки у меня не было. Когда я примчалась в суд, Джесси пробивал ордер на временное освобождение из-под стражи. Судья София Родригес слушала его с кислой миной. На Джесси была футболка с изображением Дарта Вэйдера и надписью «Кто твой отец?».

Но когда Родригес ударила своим судейским молотком, ордер у него уже был.

— Благодарю вас, ваша честь, — сказал Джесси и собрался отъехать.

— Только учтите, мистер Блэкберн, это в последний раз. Вы поняли?

— Да, ваша честь.

Когда он ехал по проходу, вид у него был скорее виноватый, нежели победный.

— Она сделала тебе предупреждение за неуважение к суду? — спросила я.

— Нет, выдала ордер, но только на один раз. А все потому, что хочет раздобыть для своего внука такую же маечку, как у меня. — В глазах его промелькнуло беспокойство. — Что сказала доктор Эббот?

Я рассказала ему все по дороге на улицу. Утешить друг друга нам было нечем. Мимо нас прошли туристы, слушая экскурсовода, рассказывавшего про мавританскую архитектуру. Я обернулась им вслед. В хвосте группы, словно казаки на отдыхе, плелись Перец с Солью.

— Нет, ты только посмотри!

Джесси обернулся.

— Вот черт!

Я окликнула их.

Они оторвались от своих туристических проспектов, увидели нас и бросились наутек.

— Эй, вы куда?! — Я всучила Джесси свою сумку и помчалась догонять их.

— Эв, постой!

Перец с Солью неслись по улице со скоростью света, а меня задержало уличное движение. Они исчезли из виду за углом библиотеки.

Меня догнал Джесси.

— Что ты делаешь?

В это время зажегся зеленый свет.

— Помнишь, ты говорил, что я никогда не отступаюсь? Вот и сейчас не отступлюсь. Давай догоняй по подземному переходу!

Я бросилась бежать. Но эти чудики уже отмахали приличное расстояние, так что мне, похоже, опять не светило что-либо разузнать. Я неслась по улице, видя свое отражение в окнах библиотеки.

На углу Виктории и Стэйт я остановилась, вглядываясь в улицу, ведущую к пляжу. Пальмы качались на ветру. Тротуар кишел прохожими. Из подземного перехода выехал Джесси. Он огляделся, заметил меня и помахал, указывая на противоположную сторону.

Я снова перебежала туда по переходу и помчалась по улице Стэйт. Примерно через квартал я увидела Перца с Солью — они шли, пробивая себе путь через толпу могучими плечами. Мне пришлось продираться сквозь кучку подростков, возвращавшихся из школы. Какая-то нахальная девчонка выпустила дым от сигареты прямо мне в лицо. Я отпихнула ее в сторону, буркнув: «Подрасти сначала!»

Перец с Солью уже пересекли Карилло и там слились с толпой. Я старалась не потерять их из виду. По противоположной стороне улицы лавировал в скопище туристов Джесси, стараясь не врезаться в столб и не вылететь на проезжую часть. А я все бежала.

Где-то в районе Пасео-Нуэво меня вдруг осенило — они же знают, что мы у них на хвосте! Оставалось только чертыхаться. И почему папочка, работая на спецслужбы, не научил меня хоть чему-нибудь дельному? Ну разве так догоняют? Мы с Джесси больше походили на двух придурочных фанатов, гоняющихся за рок-звездой. Ну а Перец с Солью, что бы вы думали? Попросту разделились. Соль заскочил в ближайший бар, а Перец продолжал шагать по улице. Джесси свистнул мне и свернул за угол. Я только успела подать ему знак, чтобы он не отставал от Перца, а сама бросилась в бар.

Там на витрине имелось все, что только нужно закоренелому пьянице в половине двенадцатого утра. Соль стоял перед стойкой. Бармен взял у него пятерку и протянул бутылку «Будвайзера». Он смотрел на свое отражение в зеркальной витрине.

Я вспрыгнула на табурет:

— По-моему, вы ищете не там. А еще у вас один наушник потерялся.

Он продолжал смотреть в зеркало, игнорируя меня, свое пиво и плейер в ухе. Бармен положил перед ним сдачу и окинул нас внимательным взглядом, прежде чем удалиться.

— Что вы здесь делаете? — спросила я.

Он молчал.

— Что вас интересует? Койот? «Южная звезда»? Антиболевая вакцина, убивающая людей, которых не уничтожил Койот?

Он продолжал смотреть в зеркальную витрину.

— Так знайте же вы, горе-сыщик, что эти люди мои одноклассники. Может, теперь хоть что-нибудь скажете?

Соль посмотрел на мелочь, лежащую на стойке, повел плечами и наконец заговорил:

— Я выслеживаю заговорщиков, убивших Джона Кеннеди. — Он пальцем придвинул ко мне четвертак. — У входа есть платный телефон. Если увидите кого-нибудь подозрительного на лужайке, позвоните мне.

Я поняла, что ничего не добьюсь от него, встала и ткнула его пальцем в плечо:

— Это лучше получится у вашего дружка. Вот на него и рассчитывайте.

Выйдя на залитую солнцем улицу, я вгляделась в толпу, ища глазами Джесси. Он ехал навстречу мне и качал головой, сообщая, что Перец удрал. Он был еще далеко, когда зазвонил мой мобильник. Джесси вытащил телефон из сумки, нажал кнопку и приложил к уху, но через мгновение бросил его мне, словно это была живая змея.

Мобильник я поймала, но там уже был отбой.

— Что случилось? — спросила я. — Кто звонил?

— Чокнутая кузина.

Я растерянно посмотрела на телефон, потом на Джесси:

— И что она сказала?

— Она… — Мне показалось, он не хотел говорить, но все же признался: — Она назвала меня драчуном.