Кровь Вампира - Наталья Бойкова

— Антон Ник… лучше просто Антон, — заикнулся врач.

Он не так уж старше нас. Всего на шесть или пять лет. Даже меньше. Это наверно, сыграло существенную роль. Вера пустила в ход обаятельную улыбку?2 и кокетливо тряхнула волосами. Я заметила, как Игорь отвернулся, пряча улыбку.

— Вот как? Хм… Антон, нам нужна ваша помощь.

— Какого рода? — прохрипел тот.

— По вашей части. Нам нужны тела, которые привезли с Зеленого переулка.

— К ним имеют доступ только…

Вера поморщилась и показала ему визитную карточку 'Ритуала', которую незаметно взяла со стола. При этом глаза ведьмы странно заблестели. Начинает ворожить. 'Колдуй баба, колдуй дед заколдованный билет!' Господи, неужели вся наша жизнь на этом построена? Не знаю, что увидел Антон на визитке похоронного агентства, но это его впечатлило.

— Этого достаточно, доктор? Или вам еще продемонстрировать оружие?

— Достаточно. Пойдемте, — ошарашено проговорил Антон и повел нас внутрь.

Я поравнялась с Веркой и схватила её за локоть. Она удивленно посмотрела на меня.

— Что?

— Ну, колись. Что такое ты ему показала? — прошептала я.

— Ничего такого. Навела морок. Так что теперь мы — сотрудники уголовного розыска. Соответствуй званию, капитан! — шутливо произнесла она, не повышая голоса.

О, Боже, и я-то надеялась, что Вера может отойти от своего ведьминского ремесла. Даже цинизм у неё иногда граничит с этой чертой. Надеяться на уничтожение всех 'мрачных' корней — бесполезно. Человек может влиться в среду обезьян, но среди амеб он явно будет лишним.

— Ты рехнулась, — я не удивлялась. Просто констатировала факт.

— Я и не спорю. Игорь — наш шофер, — хихикнула ведьма.

Игорь недовольно проворчал что-то насчет несправедливости в этом жестоком мире. И про ведьм, распоряжающихся чужими судьбами. Его сильно задевало, что Вера может почти все. Деньги? Раз плюнуть. Устроиться на дорогую роботу и потом даже ничего не делая, зарабатывать деньги? Еще легче. Впрочем, его самолюбие я не понимала. По-моему, он сам кому угодно форы даст. Оборотень — сильное оружие. Плюс приложение в виде друга. Но гордость Игоря все равно играла. Такое было всего один раз, в детстве, когда он с Дином (кстати, интересно, где он сейчас?) поспорил. Дурацкий спор, который, однако, они оба восприняли серьезно. Кончилось все это сломанным носом и ребрами.

Антон проводил нас через пластиковые двери. Мы вошли в помещение, где пахло хлоркой. Около стола стоял еще один парень, помладше. Если меня что еще и могло прикольнуть, так это то, что он делал бутерброды и раскладывал их прямо на каталке. Над трупом, правда, накрытым тканью. Мне стало не по себе. Конечно, слышала от моих знакомых врачей поговорку: 'После Академии привыкаешь к такому… даже с легкостью можешь есть в морге, рядом с покойниками' — но никогда не думала, что так есть на самом деле.

— Дим, тут из Угрозыска пришли. Где те трупы с Зеленого? — спросил Антон того парня.

Вера к нему почти сразу потеряла интерес. Рыжий, с множеством веснушек, почему-то появившихся зимой. Светлые глаза. Дима испуганно посмотрел на нас. Его очередной бутерброд пронесся мимо рта, что, видимо, бывало нечасто.

— Там, — неопределенно махнул он рукой в сторону.

Антон его понял. Они покарачились, доставая трупы. Потом Антон достал карту и стал зачитывать её вслух.

— Некоторые тела уже похоронены.

— Что? — я увидела, как нахмурилась Вера, и напрягся Игорь. Если тела закопали, дело дрянь.

— Родственники погибших прибыли за телами и забрали их. Похороны пройдут через некоторое время. Эти покойники, осталось их не так уж много, не имеют в городе родных. Мы ждем, пока за ними приедут. Кстати, зачем снова осматривать трупы?

— Это наша работа, доктор. Всплыли новые подробности.

— А!.. Ну, смотрите сами.

Он показал труп. Я нахмурилась и сжала зубы. Да, те парни (или девки) в клубе знатно поработали. Не знаю, чем, но такие отметины мог оставить кто угодно. Сами раны не привели меня в замешательство. Но вот их количество… множество ран на груди, будто бы кто-то сильный полосовал людей. Мне сразу представился тигр или лев. Обычно хищники из семейства кошачьих оставляют такие царапины. Но у них они не всегда настолько глубокие. Раны от собак и волков — рваные. От кошек и пум — глубокие и множественные. С теми людьми в клубе поработал оборотень? Странно. Можно сказать, необычно.

Игорь нахмурился. Он тоже понял, о чем говорят эти раны. Очень сильное существо. Такое, как оборотень. Вампиры не стали бы так палиться, конспирация для них все. Если только вампиры из Саббата. Боже. Невинные люди, которых я даже не могла знать, погибают. И мне их не спасти.

Я отвернулась и закрыла глаза. Мое сознание смирялось со многим. Когда в детстве приходилось ждать, отвечать на удары — я отвечала. Нужно было драться — я дралась. Сейчас все стало сложнее. Я словно в аду. И из этого ада введет лишь одна дорога. Дорога прямиком в бездну. Я понимаю это, но все равно иду. Остановиться нельзя, иначе не выжить. Надежды на рай после бездны уже нет. Бездна — это мрак. Мрак — это пустота и бесконечное смятение. А я, если уж умру, хочу простого покоя. Сложно сказать, сколько я смогу в этой войне. Казалось, очень мало. Да, мне это не нравилось, но предчувствие оставалось. Предчувствие, что война проиграна или выяснится, все наши жертвы напрасны.

Если вы видите небо, полностью застланное облаками, то точно знаете, где-то там есть солнце. Примерно так я ощущала раньше завершение нашей безумной войны. Беспроглядный мрак, тьма и победа света в конце. Теперь же для меня солнце погасло. Не знаю, из-за чего, не знаю, как давно. Однако моя надежда на победу растворилась. Я увидела столько боли и тьмы, даже не становясь, в сущности, Охотником, что моей веры не хватило на остальное. Весь пыл, вся отвага и яростная вера в победу растратились еще на старте. Так иногда происходит в жизни. Растратив в начале всю уверенность, становишься обычной амебой в 'человеческом бульоне'. Лишь у немногих хватит сил, чтобы встать на ноги. Это удел сильных. Я же никогда не была сильной, хоть и хотела казаться такой.

Каждый день для меня, как новый бой. Знаю, когда-нибудь я проиграю. Не сейчас, нет, еще не скоро, но проиграю. И придется уйти с арены спектакля жизни. Для меня роли будут отыграны, но покоя не обрести… Не помню, когда такое стало мучить меня, однако настроение подрывалось сильно. Каждый день я борюсь с собой. Каждый день я пытаюсь быть простым человеком. А теперь еще меня сделают Охотником. Вольют кровь вампира да оборотня и заставят организм мутировать. Просто великолепно.