Тысячелетие вокруг Каспия - Лев Гумилев

Капаган-хан показал себя незаурядным полководцем и выдающимся политиком. Он использовал государственный переворот в Китае, произведенный императрицей У, главой китайских шовинистов. Былые сторонники династии Тан — добровольно подчинившиеся тюрки, оказались в опале и, следовательно, в оппозиции к правительству. Это использовал Капаган-хан. Поскольку границу охраняли именно опальные тюрки, он переманил многих из них на свою сторону и принудил Китай к позорному миру.

Но этот умный и энергичный хан очень плохо относился к своим племянникам, царевичам-сиротам. Он посылал их в самые опасные походы, явно надеясь, что они погибнут в бою и престол можно будет передать своему сыну, носившему титул «Кучук-хан». Хана поддерживала сильная партия бегов, т. е. командного состава войска, составлявшего весь народ. Мудрый Тоньюкук был его советником. Казалось бы, положение сыновей Кутлуга было безнадежно, но когда мужество объединяется с талантом, то логика истории делает зигзаги, пусть короткие, но для персональных биографии вполне достаточные.

Бытующее среди западных ученых мнение, что хан кочевого народа — деспот, произвол которого не ограничен, крайне ошибочно. Хана сдерживает традиция, общественное мнение и обычай, по которому хана нельзя сменить, но можно убить. Капаган-хан это знал. Поэтому опальные царевичи рисковали жизнью в боях, а не в ставке хана, который не смел их убить.

Капаган-хан назначил старшего племенника — Могиляня — шадом тардушей (западное крыло войска). Хотя тому шел семнадцатый год, а его брат Кюль-тегин был на год младше, обоих царевичей послали на войну в Джунгарию, где обстановка была очень сложной. Войска империи Тан — табгачи оспаривали эту область у ворвавшихся туда тибетцев — тангутов, так как по северным склонам Тянь-Шаня шел великий караванный путь — единственный источник богатства для государства, контролирующего его.

Тюрки разгромили тибетский экспедиционный корпус в 700 г. и получили богатую добычу из пленных девиц и скота.[267] На следующий год шад тардушей вместе со своим братом победили народ Алты-Чуб — потомков «малосильных» хуннов, т. е. тех хуннов, которые во II в. не ушли от наседавших сяньбийцев (древние монголы) на запад, а укрылись в горных долинах Тарбагатая и Саура. позднее, в V в., они покорили Семиречье и Западную Джунгарию, а в VI–VII вв. вошли в состав Западнотюркского каганата, сохранив автономию и приобретя влияние на ханов династии Ашина, ибо те не могли обходиться без толковых и храбрых подданных. В научной литературе принято называть их «чуйские племена».

Справиться с этими доблестными кочевниками тюркским царевичам, видимо, не удалось, зато они победили народ «согдак», т. е. согдийские поселки, расположенные на великом караванном пути, здесь победа была легкой, а добыча — обильной.

Однако, выйдя на трассу караванного пути, тюрки не могли не натолкнуться на китайцев. Сражение, о котором китайские историки умалчивают, произошло в 701 г. при Ыдук-баше (Святой горе). Кюль-тегин лично взял в плен китайского воеводу и покрыл себя славой: Но война на этом не кончилась. В 706 г. воевода империи Тан, Чача-сенгун, был снова разбит шадом тардушей — Могилянем и Кюль-тегином при Минша, в Северном Китае.[268]

Этот краткий экскурс показывает, как причудливо переплетаются судьбы людей, деятельных и патриотичных, с судьбами многих самостоятельных этносов, часть коих вообще исчезла с арены истории, оставив ей только имена. Конечно, такие коллизии бывают не часто, но тем более ценны биографии Бильге-зан и Кюль-тегина, а также их соратников: мудрого Тоньюкука, Альп Эльэтмиша, Куличура и замечательной женщины По-бег, дочери Тоньюкука и жены Могиляня, не губившей, а спасавшей погибавших людей. Через биографии этих богатырей и мудрецов как бы просвечивает история не только тюркского народа, но и всех его соседей. А коль скоро так, то попробуем представить читателю действующих лиц развернувшейся трагедии, пусть не на персональном, но на этническом уровне.

На южных склонах Алтая кочевали карлуки, делившиеся на три раздела (уч-огуз). Их мечи упомянуты в «Слове о полку Игореве» — «мечи харлужные», — и владеть ими они умели прекрасно. По происхождению и языку карлуки были близки к тюркам, но предпочитали свободную жизнь подчинению даже самым сильным ханам. Они составляли племенной союз.

Другой племенной союз — басмалы, обитавшие в Восточной Джунгарии, состоял из тридцати родов (отуз-огуз), но был немногочислен, ибо сложился из осколков разных племен, и слово «басмал» означает «помесь». В 703 г. Могилянь — шад тардушей напал на них и заставил подчиниться и платить дань.[269] Если бы он знал, во что обойдется этот его поход вдове и детям, надо думать, он договорился бы с ыдук-кутом басмалов иным способом.

Между Саянским хребтом и Алтаем жили азы, в верховьях Селенги — изгили, близкие родственники уйгуров, на малых речках, составлявших истоки Енисея, — чики, в Прибайкалье — курыканы, в Забайкалье — байырку. Но самым сильным племенем были токуз-огузы, или уйгуры,[270] населявшие степь между Толой и Орхоном. О прочих мы говорить не будем, потому что они в этой драме либо были статистами, либо заслуживают отдельного описания.

Рисуя картину, нельзя упускать из вида фон. Несмотря на одержанные победы, тюрки оказались в трудном положении, которое лаконично и исчерпывающе описан мудрый Тоньюкук:

«Каган табгачский был нашим врагом. Каган «десяти стрел» (так называли западных тюрков, но в данном случае тюргешский хан Согэ. — Л.Г.) был нашим врагом. Но больше всего был нашим врагом кыргызский сильный каган. Эти три кагана, рассудив, сказали: «Да пойдем мы на Алтунскую чернь (лиственный лес)… отправимся в поход и уничтожим его (хана тюрков)». Положение было критическим, но Тоньюкук нашел выход. Он предложил перехватить инициативу и бить врага по частям.

Саянские кыргызы VIII в. были многочисленным народом, освоившим ирригацию и земледелие с отгонным скотоводством, имевшим развитую металлургию и замечательное искусство, а значит, и хорошее оружие. Кыргызская держава была сильнее тюркской орды, но мудрый Тоньюкук использовал фактор внезапности. Взяв с собой обоих царевичей и отборный отряд, он, при помощи местного проводника, провел людей и коней «через снег глубиной с копье» и спустился в Минусинскую котловину в том месте, где его не ждали. Тюркам пришлось долго скакать, прежде чем они достигли поселка кыргызов. Зато они напали на них «во время сна»… Кыргызскому хану все-таки удалось собрать войско, но Кюль-тегин на белом жеребце возглавил атаку, сам застрели одного и заколол двух врагов. Хан кыргызов был убит, воины сдались. Одним врагом стало меньше.

Вторым соперником тюрков были тюргеши, храбрые, энергичные, многочисленные. Они долгое время помогали согдийцам отражать нападения арабов и на некоторое время остановили их. Но беда тюргешей была в отсутствии монолитности: они делились на «желтые» и «черные» роды, всегда соперничавшие друг с другом. «Желтые» тюргеши были потомками племени мукри, пришедших из Уссурийского края в конце II в., преследуя вместе с другими сяньбийцами отступавших хуннов. Вековая засуха III в. прижала их к склонам Тянь-Шаня, а наступление на запад остановлено героическими абарами, в VI в. в. вошедшими в Великий тюркский каганат. Когда же каганат распался, мукрины и абары составили новый каганат — тюргеши были степняки, мукрины — горцы. Они постоянно ссорились друг с другом и в конце концов разделились: потомки мукринов стали называться киргизами, а потомки абаров — каракалпаками. Но в 710 г. хан Согэ, из «желтых» тюргешей, повел против тюрков войско, «подобное огненному вихрю».

Тоньюкук с обоими царевичами немедленно предпринял контрнаступление, перешел через лесистые отроги Алтаин-нуру, переправился через Черный Иртыш, за одну ночь достиг р. Чолчу (Урунгу) и, напав на спящих тюргешей, нанес им небольшое поражение. Тюргеши ответили ударом на удар, но тюркская латная конница смяла их и погнала: ушли только те, у кого были резвые кони. Хан Согэ попал в плен и был казнен по приказу Капаган-хана в 711 г.

Развивая успех, тюрки двинулись на юг, но были остановлены арабами, рвавшимися на север. Только героизм Кюль-тегина позволил тюркам оторваться от превосходящих сил противника и отойти к Алтаю. Но и там их подстерегала опасность: карлуки «ради свободы и независимости» вытеснили тюрок на восток, в Джунгарию, а эту страну снова пытались захватить тибетцы, заключившие союз с арабами. Запад был тюрками потерян: война перенеслась на восток.

Народы Маньчжурии: кидани (кытаи) и татабы отнюдь не хотели менять тюрок на китайцев. В 712 г. татабы разбили китайскую экспедиционную армию и выдали пленных Капаган-хану, а тот их казнил. Китай, в котором не прекращались дворцовые интриги, наветы и отравления, вынужден был согласиться на мир и выдать за тюркского хана княжну с титулом царевны. 714 год был кульминацией тюркского могущества. Но Капаган-хан с огорчением видел, что успехами он обязан не сыновьям и окружавшим его бекам, а племянникам и тестю Могиляня — мудрому Тоньюкуку. Поэтому, будучи и ранее жестоким, в старости «стал глупее и неистовее». Эти черты характера не замедлили дать плоды.