Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi"

– Столько раз подозревали, что в стране появился некромант-самоучка, но ни разу эта идея не подтвердилась, – согласился Макс. – И сейчас авроры тоже предпочитают считать виновным скорее талантливого артефактора, которому удалось имитировать заклинание высшей некромантии, чем реально поверить в наличие самоучки в стране.

Вася кивнула:

– Но согласись – здесь действительно сложный случай. Не так-то просто привязать мага к чему-то в мире Нави.

– Но возможно, – возразил Макс. – И это может быть не только некромант. Если бы кто-то выдергивал с того света – то сомнений было бы меньше. Если бы быстро убивал там. Или без всякого проклятья мог утащить за грань. А так в Нави могут бродить многие.

– Маги разума, например, – ехидно уточнила Вася.

– И сильные колдомедики, – напомнил Макс. – А еще оборотни и некоторые анимаги. Ты, случайно, не промышляешь ничем подобным?

Вася сердито махнула на него рукой. Анимагия – это не только выдающиеся способности к трансфигурации. Вася потому и была в Нави, что там можно узнать свою истинную сущность, принять своего зверя, сродниться с животными инстинктами, которые в тебе живут. Поэтому Макс прав – любой анимаг может как минимум зайти в Навь. И выйти тоже сможет. А вот бродить там и что-то делать – это уже сомнительное утверждение.

Тут разговор затих сам собой. Они вышли к знаменитому Павильону Роз. По сути, павильоном это могли назвать только русские маги, склонные к гигантомании. Это был просто огромный хрустальный купол, который накрывал целый квартал. Хрусталь был сплавлен с помощью магии, и несколько мастеров в течение пары месяцев вытачивали на нем огромные розы, превращая это строение в осязаемое волшебство. Даже под моросящим дождем, в пасмурную погоду, грани этого купола красиво сверкали разноцветными бликами, отражая не столько солнце, сколько внутреннюю подсветку квартала.

– Никогда не была здесь? – спросил Макс, когда Вася замерла на месте, рассматривая это сверкающее чудо.

Она кивнула. Рудецкие мало путешествовали. Тем более мало путешествовала Вася. В средней школе порядки были строже, ходить на прогулки каждые выходные не разрешали – на магическое ядро ребенка плохо влияет частая аппарация. Поэтому Вася бывала только там, куда ездила на соревнование, или куда возила бабушка. А бабушка возила не в большие города, а на природу. Да и внучку она больше учила, чем развлекала, так что отдыхала Вася редко.

– Вживую это гораздо… гораздо…

– Масштабнее? – подсказал Макс.

Вася засмеялась в ответ:

– Вот так и появляются предрассудки о Магическом союзе: дескать, у нас проблемы с чувством меры. Он и правда огромный. Когда читала, что под ним располагается целый квартал с театрами и парками, я как-то не осознавала масштабы.

Воронцов кивнул. Как и многие постройки, Павильон Роз действительно был создан скорее статуса ради, чем для каких-то реальных целей. Да, он укрывает бывший театральный квартал в Санкт-Петербурге от вечного местного дождичка. Но питерцы прекрасно жили и без него, а гости города просто привычно ворчали, если им не везло с погодой. Поэтому огромный артефакт – а именно артефактом являлся хрустальный купол – был создан ради демонстрации силы.

– Пойдем, посмотришь на купол изнутри, – Макс чуть потянул Васю вперед.

У них были большие планы на сегодня. Погулять по Павильону, сводить Катю в магический цирк, посмотреть на субботнее Иллюзорное Шоу в хрустальном парке. Вася так восхищенно рассматривала хрустальный купол, что даже не замечала ничего вокруг. Например, что они с Максом значительно отстали даже от Кати с Богданом, но высокий Волков все еще виднелся где-то вдалеке – его макушка несколько возвышалась над толпой, а вот Эля, Ратмир и Ярослав окончательно пропали из виду. Но Макс и не думал торопить Васю. Пока она рассматривала город, он рассматривал ее.

В целом, ничего такого, чтобы парни замирали и оглядывались ей вслед. Дело было скорее в мимике, в пластике движений, в блеске синих глаз. Она была симпатична, но даже Макс не мог сказать, что ему нравится в ней. Просто она вся – целиком, без исключений – казалась очень красивой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На них оглядывались прохожие. Не все, разумеется. По-настоящему Воронцова узнавали лишь те, кто был знаком хотя бы с его отцом, а остальные просто считали его похожим. Никто из узнавших Макса магов не мог дать гарантий, что это точно был он. Внешность у Воронцовых, конечно, заметная. И он вполне может разгуливать по Питеру без охраны – уж если наследничку позволили жить в мире маглов, то и в мире магии особо охранять не будут. Но все равно оставались сомнения – уж слишком много нежности и преданности было в глазах парня. Сложно поверить, что сын нынешнего главы Совета, наследник огромного состояния, может прогуливаться по Питеру и смотреть на девушку с такой любовью. Слишком обыденно. Слишком по-человечески.

***

В Санкт-Петербурге был свой цирк. Гастролей у него не было, как не было и ни одного животного в списке выступающих. Клоуны, иллюзионисты, гимнасты и акробаты. Катя смотрела представление, открыв рот от удивления. Казалось бы – что может быть невероятного в двух акробатах под куполом цирка? Но магия все меняет. Возможность подстраховать акробата дает им больше свободы, позволяет совершать невероятные вещи. Плюс яркие костюмы, потрясающие иллюзии, смешные клоуны. Смеялись все – и взрослые, и дети. Катя вытирала выступившие слезы и переживала, что могла потечь магловская тушь. Еще один резон переходить на магическую косметику.

После обедали в ресторане восточной кухни, потом гуляли по огромному музею изобразительного искусства, слушали волшебные мелодии в местном парке. Этот город жил своей, иной жизнью. Кате начинало казаться, что магические города в принципе не слишком-то похожи друг на друга. Немного чопорный Китеж, словно сошедший с открытки: с мостовыми, уличными кафе и вычурными поместьями аристократии. Шумный Владивосток, где на узких улочках торговали с ларьков даже в самый мороз, где азиаты говорят как сказочные русские богатыри – так же напевно и народно. И Санкт-Петербург, весь похожий на сплошную ярмарку под огромным хрустальным куполом – с музыкантами, диковинками и дорогими развлечениями.

Когда начало темнеть, Ярослав повел всех в хрустальный сад. Здесь было людно, по узким дорожкам гуляли парочки и целые группы людей, слышалась иностранная речь, а на небольших площадях-перекрестках торговали сладкой ватой и моментальными фотографиями.

Хрустальным этот сад называли из-за множества статуй деревьев. Они стояли между самыми обычными деревьями, прятались между вязами и кленами, а внутри каждого прозрачного дерева располагался светильник. Из-за этого парк сверкал радужными бликами, что особенно красиво смотрелось под ночным небом.

Вернулись в Колдовстворец поздно – Максу пришлось уговаривать дежурного мага не записывать их опоздавшими. Катя до последнего не верила, что у Воронцова получится разрулить пятнадцатиминутное опоздание. Но нет, пронесло. Пожурили и отпустили без последствий. По дороге к общежитиям шли медленно. Это в Питере моросил дождь, здесь же, в Уральских горах, стояла чудесная осенняя погода. Было тепло, безоблачное небо приветливо светило звездами и растущей луной, а с озера дул свежий ветерок. Идти в комнату совсем не хотелось.

– Давайте к озеру прогуляемся, – предложил Богдан.

И все ожидаемо согласились. Сегодня мысли о возвращении в душное помещение казались просто кощунством. Было приятно просто гулять, наслаждаться этой прекрасной погодой. Волков с Катей шли впереди. Дорожки были освещены магическими светильниками, а вот в самом парке было темно. Чем ближе подходили к озеру, тем чаще встречались другие ученики. Но они шли навстречу – скоро одиннадцать, комендантский час, пусть даже в субботу и позволительны некоторые вольности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Почти у самой кромки воды стояла обычная деревянная лавка, но Вася легко удлинила ее, что позволило им семерым разместиться с относительным комфортом.

– А подушечки слабо наколдовать? – хмыкнул Ратмир, ерзая на жесткой скамейке.