Лихо ветреное - Ирина Волчок

Почему Макаров так боялся Серого? Павел все время думал об этом, пока смотрел дом, и за столом, без стеснения уминая все, что подсовывала ему Тамара, и слушая ее руководящие указания и подчеркнуто подчиненный тон мужа, и потом в машине, когда Серый повез его в город, попросив Тамару подождать дома. И с чего это Макаров таращил глаза и понижал голос, когда говорил о том, как опасен Серый? Ему Серый понравился. И Тамара понравилась. А что слухи всякие вокруг — так надо же кого-нибудь бояться. В любом маленьком городе должна быть своя легенда. Или даже две легенды. Федор — герой. Серый — убийца…

— Ты не убийца, — задумчиво сказал Павел после нескольких минут необременительного молчания в машине. — Это и ежу ясно. Почему тебя все так боятся?

— Во-первых, я все-таки убийца, — после паузы спокойно ответил Серый. — Почему убийца — это никому сейчас не интересно. Во-вторых, кто это — все? Не все. Кому есть чего бояться — тот и боится. Ну, и за компанию некоторые. Наслушались всякого… Страх заразителен.

— Это да, — согласился Павел, вспоминая, как таращился Володька. — Да и нравится народу друг друга пугать… Тебе это не мешает?

— Тебя, наверное, Макаров мной пугал? — догадался Серый. — Вот ведь трепло. Пока дом придумывали, он нам с Томкой в кошмарах снился. Орал, что вот это и это — через его труп. А если чего-нибудь в его проекте напортят, так он сам лично нас обоих задушит и дом сожжет. И гонорар такой заявил, что кто другой прибил бы, не торгуясь… Пугал, значит? А в связи с чем пугал? Наверное, в связи с Зоей?

— Да, — не сразу ответил Павел.

— Говорил, что у нас с ней что-то есть?

Павел промолчал.

— А ты не поверил, — заключил Серый. — Прямо сразу не поверил, хотя ничего не знал. Это плохо. Другие могут тоже не поверить. Вон, руки уже протягивают. Надо придумать что-то новое. За ней круглые сутки не уследишь, носится во все стороны одна… Ладно, Томка еще что-нибудь придумает, она это умеет.

— Так это она, что ли, придумала? — удивился Павел.

— Почему она? — тоже удивился Серый. — Просто слухи пошли, а она сказала: это очень хорошо, не будут к девке лезть… Правда не лезут. Иногда только, кто не знает… Ну, это ему быстро объясняют. Да вот еще Эдик этот опять объявился. Вот это странно. Томка права — с чего бы он такой смелый стал? Надо разобраться.

— Как? — осторожно спросил Павел.

Серый коротко глянул на него, усмехнулся, сказал угрожающим тоном волка из мультфильма «Ну, погоди»:

— Там видно будет! Я свой имидж поддерживаю, меня действительно многие боятся. Те четверо, которые на инвалидность… Которые потом тоже трупы… Так вот, это не я. Кто-то под трамвай попал, кто-то от передоза, одного дружки пришили, один с перепою с моста сиганул… И все — как раз тогда, когда я только-только вернулся. Конечно, сразу разговоры начались. Меня даже в милицию тягали, но там все ясно было, так что тягали так, для проформы. Но все равно полезно получилось. А когда своих собрал и школу открыл — совсем порядок.

— А свои у тебя кто?

— Кто из части, кто из команды. А, ты же не в курсе… Я же почти с детства в каратэ попал. Очень удачно, у меня хорошие данные были. Но в чемпионы не вышел — две тяжелые травмы, да и учиться я тогда хотел. Выступать бросил, не вернулся, хоть потом и зажило все. И в институт передумал, в армию пошел. Очень мне тогда спецназ нравился, насмотрелся киношек… Хотя народ там действительно нормальный. Когда Томку встретил, думал бросать это дело, она все время боялась, что опасно. А тут — срок… Вот и бросил. А когда вернулся — своих стал искать. Главным образом тех, кто на мели остался. Слушай, а ты бы ко мне пошел? Я вижу, у тебя тоже спецподготовка… Да и врач мне пригодился бы.

— Да я только-только устроился, — даже растерялся Павел.

— Ну и не бросай, совмещать можно. У нас тут для спасателей работы не так чтобы очень… И на двух не надорвешься. Ты ведь уже не больной?

— Да вроде нет, — машинально ответил Павел, думая, с чего бы это Серый так быстро записал его в свои.

— И деньги опять же. Семью-то кормить надо будет.

— Какую семью? Я ж один.

— Сегодня — один, завтра — пятеро… — Серый свернул в уже знакомый Павлу проезд и затормозил перед железными воротами. — Ну вот, довез в целости и сохранности.

Ворота тут же поехали в стороны, из будочки вышел охранник, пошел к машине. Серый вылез из машины вслед за Павлом, взял у охранника ключи, отдал Павлу, сказал, специально ни к кому не обращаясь:

— Я въезжать не буду. Ну, до встречи.

Охранник тут же вернулся в свою будку, и ворота стали съезжаться.

— До встречи, — кивнул Павел, пожимая жесткую ладонь Серого и глядя на полированное корыто, в котором его привезли. И вдруг засмеялся.

— Ты что? — подозрительно спросил Серый, тоже оглядываясь на свою машину.

— Любуюсь. Все-таки это что-то невероятное… Где ты ее взял?

— Где взял, где взял… Не купил же! — Серый тоже заулыбался. — Мне ее свои ребята сделали. Долго делали, почти два года. У меня один такой мастер есть, прямо генеральный конструктор. Сидели вместе. Теперь вот у меня, машины чинит. Ну и выдумывает по ходу дела всякое-разное. Умеет.

— Умеет, — согласился Павел. — Такое выдумать — это уметь надо. А зачем тебе такая? Ты любую купить мог.

— Зоя в другие машины до сих пор почти никогда не садится. Так, если уж совсем выхода нет… А детей и вовсе ни за что не посадит. И Томка машин опасается, хотя, конечно, не так… Она ведь все тогда видела. Ну, Сашкину машину под рекламным щитом. А на эту хоть пять щитов урони — ей чихать. Без колес неудобно все-таки, вот мы Серенькую и сочинили.

— Почему серенькую? — не понял Павел. — Она не совсем серенькая, она немножко и зелененькая.

— А это ее так зовут — Серенькая. — Серый опять с очень довольным видом улыбнулся. — Томка так назвала. Она ее любит, прямо как… ребенка. Ну, пока.

Помрачнел, повернулся и полез за руль, двери бесшумно закрылись, и Серенькая, почти на месте повернувшись на сто восемьдесят градусов, через пару секунд исчезла в солнечном отблеске на безупречной полировке и темных стеклах. Но Павел успел заметить еще одно, чего не заметил раньше, — над номером во всю ширину багажника тянулась какая-то штука, что-то вроде карниза, и вдоль всего карниза шла надпись: «Не уверен — не догоняй». Павел опять невольно засмеялся, сообразив, что эта каракатица по имени Серенькая ему страшно нравится.

Из будки опять вышел охранник, сказал озабоченно:

— Мы вашу машину на стоянку поставили. Может, под землю загнать? Опять дожди обещают, заляпает всю, экология-то нынче какая…

— Экология тут у вас обалденная, — искренне сказал Павел, поведя носом в сторону розовых кустов, заполонивших двор. — Я такую экологию сто лет не видал… А если и заляпает — хрен с ней, не жалко, мне такая машина не нужна.