Тень любви - Констанс Хевен

И зрители замерли, чтобы потом взорваться громом аплодисментов, который нарушил буквально хрустальную тишину. Где эта девчонка с промышленного Севера Англии научилась искусству завладевать вниманием огромного людского моря? От кого она унаследовала этот волшебный талант? Кристина по-хорошему завидовала Кейт.

– Ну как она тебе? – поинтересовался Гарри во время короткого перерыва, поднося сестре стакан такого желанного сейчас лимонада. – В ней что-то есть, не правда ли?

– О-о, конечно! Она удивительная девушка! И знаешь, я завидую Кейт… – сказала Кристина. – Уметь держать зрителя в зависимости от одного своего взгляда, от одного жеста – не поразительно ли это?! И в то же время, когда общаешься с Кейт вне сцены, она такая практичная, такая приземленная девушка!

– Я же тебе говорил, – удовлетворенно сказал Гарри, – а ты, признайся, ведь не верила мне! Кейт скоро уйдет из ресторана и станет актрисой. Она добьется успеха и там.

Вторая часть программы было похожа на первую, и все прошло почти так же успешно, за исключением того, что теперь публика просто не отпускала Кейт со сцены. Кейт несколько раз вызывали и просили повторить песню, и она пела снова и снова. Свое выступление она закончила песней о море. Тут зрители стали подпевать ей хором, а потом громко и долго аплодировали. Полусмеясь, полуплача, Кейт собирала летящие к ней и падающие к ногам цветы.

Дэниел подошел к Уориндерам сразу же после представления. Выглядел он бледным и шел медленно и неуверенно. Но на его лице сияла счастливая улыбка, ведь рядом с ним шла Кейт. На Кейт все еще было сверкающее вечернее платье. С их первой встречи на Чичестерской ярмарке прошел почти год, и теперь, глядя на высокого мужчину, направляющегося навстречу Кристине и Гарри, с уверенностью можно было сказать, что это был уже совершенно другой человек. Это не был тот сердитый парень, воюющий с самим собой и со всем окружающим миром. В лице Дэниела появились уверенность и целеустремленность, это был человек, который знал, чего он хочет в жизни, уверенный в том, что добьется намеченной цели чего бы это ему ни стоило. Хотя он был всего лишь простым учителем школы для бедняков, у него были качества, о которых можно было мечтать – вера в себя, сила воли и цель в жизни. Когда Хантеры подошли к Уориндерам, Кейт сказала:

– Мисс Уориндер, это так мило с вашей стороны, что вы пришли! Рада вас видеть!

– О-о, пожалуйста, называйте меня на «ты», просто Кристиной.

– А можно? Тогда – ты, Кристина! – и Кейт поцеловала девушку в щеку. – Дэн, ты уже сказал Кристине и Гарри о вечеринке? – спросила Кейт.

– Еще не успел. Видите ли, Кейт пригласила некоторых своих друзей к себе домой. Она будет очень рада, если и вы придете! – пояснил Дэниел.

Гарри с сомнением посмотрел на сестру.

– Что скажешь, Крис? Может быть, ты захочешь, чтобы я сначала отвез тебя домой? А я потом поеду на вечеринку.

– О, нет! Тебе не удастся избавиться от меня! – лукаво ответила Кристина. – Я с удовольствием присоединюсь ко всем, только… не буду ли я там лишней? Как вы думаете?

– Боже мой, конечно, нет! – уверенно сказал Гарри. – Актеры – такой веселый и бесшабашный народ! Ты еще узнаешь. Они принимают с радостью каждого, кто к ним придет! Дэн, мы с сестрой возьмем кеб и поедем за вами.

Так они и сделали, пробираясь сквозь пеструю и ликующую толпу на Ист Энде.

В двух комнатках на Вайнер-Стрит собралось около двенадцати человек. Некоторые из них работали, как и Кейт, в ресторане, другие были актерами Королевского театра. Карл Ландовски, высокий иностранец с рыжевато-каштановыми длинными волосами, выглядел несколько смешно, чего нельзя было сказать о его добром характере и королевских манерах. Так как гостей пришло предостаточно, он, посоветовавшись с Кейт, любезно предложил свою маленькую комнатку в их распоряжение на время вечеринки. Комната Карла была абсолютно пустой, если не считать стула, маленького столика и длинной кровати, застеленной красивым тонким покрывалом. Что бросалось в глаза при входе в его жилище, так это стены, до потолка увешанные картинами с изображением ярких цветов и непонятными рисунками, сделанными углем. Все они, казалось, были похожи на панораму повседневной жизни с полным набором ее достоинств и безумств.

Гости входили и выходили из комнат, не переставая разговаривать о том о сем, ели нарезанный тонкими кусочками пирог со свининой, ломтики сухой колбасы, хрустели яблоками, перекладывали с ладони на ладонь горячую печеную картошку, лакомились горячими домашними булочками и вкусным домашним сыром – в общем, всем тем, что в свое время Кристина принесла для Дэниела и Дикки. Кристина чувствовала себя в гостях несколько растерянно, но в то же время ей все нравилось, и она была счастлива. Ей никогда не приходилось бывать на подобных сборищах, встречаться с такими интересными людьми, молодыми и свободными в своих суждениях и поведении, у которых, похоже, не существовало никаких предубеждений.

– Какое интересное у вас платье! – заметила одна молодая особа, с любопытством осматривая Кристину с ног до головы. – Вы что, наверное, позаимствовали его из театрального гардероба?!

– Да нет, вы… Я не актриса… – попыталась объяснить ей Кристина.

– В самом деле? Но я считаю, что вы обязательно должны играть, у вас такая сценическая внешность! Ты согласен со мной, Байрон? Ты не находишь, что у нее подходящая для актрисы внешность?

Молодой человек, стоящий рядом, был очень привлекателен. По-видимому, он мог бы сыграть Оберона в «Сне в летнюю ночь». Он был похож на царя эльфов.

– Бог свидетель, это правда! – сказал восторженно «герой» Шекспира. – Эта девушка – вылитая Джульетта, – и молодой человек опустился перед Кристиной на колени и посмотрел на нее с обожанием, отчего девушка очень смутилась и покраснела.

Меня плащом укроет ночь. Была быЛишь ты тепла со мною. Если ж нет,Предпочитаю смерть от их ударов,Чем долгий век без нежности твоей.

Эта сцена привлекла внимание. Все собрались вокруг, кто-то прочитал слова Джульетты «Кто показал тебе сюда дорогу?», после чего молодежь стала аплодировать и смеяться.

Один из актеров принес гитару и теперь, сидя за столом Карла, начал наигрывать какую-то веселенькую мелодию. Некоторые стали танцевать, другие просто слушали музыку. Карл сел на единственный стул и начал рисовать для гостей углем, изображая на белых листах бумаги комичные профили и анфасы. Вскоре все собрались возле Карла и, смеясь почти до слез, стали обсуждать его творчество.

Кристина зашла в комнату Кейт, мечтая побыть в тишине, а потом увидела, что она была здесь не одна. Дэниел не пошел с остальными в комнату Карла, а остался здесь. Сейчас он стоял у открытого окна. Кристина, наслаждаясь свежим ночным воздухом, проникшим в жаркую, душную комнату, подошла к Дэниелу.