Последний город - Павел Корнев

— Ничего не забыл? — вновь спрятав глаза за чёрными стеклами очков, поинтересовался неординар.

— Нет, — мотнул головой я и тут же об этом пожалел — меня повело, и пришлось упереться о стену. — Нож отдай...

— Обойдёшься, — и не подумал возвращать серебряный клинок альбинос, но зато протянул сумку с терминалом и убранным туда же разрядником. — Меня зовут Сергио.

— Учту, — закинул я на плечо ремень сумки. — С болидом что делать будем?

— Ничего, — захлопнул дверцу Сергио. — Пошли...

— Но...

— Пошли!

Представление о «ничего не делать» у неординара, надо сказать, оказалось весьма и весьма нетривиальным — когда мы уже отошли на пару кварталов, позади послышался глухой взрыв. Обернувшись, я без особого удивления увидел поднимающиеся над крышами складов клубы дыма, выругался про себя и отправился догонять даже не замедлившего шаг альбиноса. А это оказалось весьма непросто — самочувствие было не из лучших. Голова раскалывалась, левый локоть нещадно ломило, да и переставлять ноги становилось всё трудней.

— Эй, Сергио! — наконец не выдержал я. — Сейчас сдохну!

— Скоро отдохнём, — обернувшись, пристально глянул на меня тот. — Пять минут.

— Ну если только пять, — тяжело вздохнул я. — Куда идём?

— Увидишь, — отмахнулся альбинос. — Ты рассказывай пока. Рассказывай.

— Что рассказывать?

— Кто ты и как оказался в моей квартире. С самого начала.

— С самого начала — так с самого начала...

Уставившись себе под ноги, я зашагал вслед за альбиносом и, погрузившись в рассказ о своих злоключениях, совершенно пропустил момент, когда складской комплекс остался позади, а вокруг потянулся жилой район. Вот уж не думал, что он так близко от портового хозяйства расположен.

— Сюда, — ткнул Сергио в сторону размещавшегося на первом этаже обшарпанного дома магазина, прямо на тротуаре перед которым были расставлены пластиковые столы и стулья.

Как ни странно, магазинчик прятался в проходном дворе, а не выходил на «первую линию». Только для своих? Не иначе. Вот и посетителей — никого. Оно и понятно, рабочий день ещё в самом разгаре. Но, думаю, по окончании смены в порту работяги не преминут заглянуть сюда, пропустить соточку-другую очищенной.

— Весьма своевременно, — повалился я на стул и опустил на асфальт сумку с терминалом. — Что-нибудь будешь?

— Закажи себе, мне ничего не надо, — смахнул пыль со столешницы оглядевшийся по сторонам неординар.

— Вот ведь! — крякнул я, с сожалением поднялся на ноги и поплёлся в магазин.

Выпить, что ли, обезболивающего? Пожалуй, не стоит. Таблеток совсем мало осталось, а чувствую себя пока не так уж и плохо. Вот как прижмёт...

Особой надежды найти в этой забегаловке что-нибудь приличное не было, да так оно в принципе и оказалось. Сонная продавщица, нехотя оторвавшаяся от экрана работавшего с выключенным звуком чаровизора, разогрела в кухонном комбайне пару подозрительного вида котлет, добавила к ним несколько запечатанных в вакуумную упаковку кусочков хлеба и предложила на выбор очищенную или кофейный напиток.

В общем, нормально перекусить не получилось: засыпанный в стаканчик с кипятком растворимый суррогат оказался на редкость кислым, хлеб отдавал пылью, а после котлет на зубах ещё долго скрипел песок. Да уж, обедать на открытом воздухе — последнее дело.

— Может, теперь уже скажешь, что от меня требуется? — отодвинув на край стола пластмассовый стаканчик, поинтересовался у неординара я.

— Протяни руку, — вместо ответа распорядился тот.

Я послушался и на всякий случай заранее стиснул зубы. Не помогло — от прикосновения альбиноса к больному локтю в плечо словно шибанул энергетический разряд. Едва не свалившись под стол, я зажмурился, потом несколько раз глубоко вздохнул и вытер потёкшие из правого глаза слёзы. Как ни странно — стало легче. Рука вновь начала сгибаться, пропала ноющая боль, и даже раскалывавшаяся ещё пару минут голова почти перестала беспокоить. Неужели всё?

— Это временное улучшение, — разочаровал меня Сергио. — Сделаешь работу — сниму порчу окончательно.

— Как это у тебя получилось? — согнув левую руку в локте, уставился на альбиноса я.

— Хаос — это та же энергия, а ты ведь воспринимаешь как само собой разумеющееся возможности алхимиков? — ушёл от ответа Сергио.

— Ты чернокнижник? — не особо рассчитывая на откровенный ответ, спросил я.

Раз начались разговоры о Хаосе как о простой энергии и инструменте — можно даже не гадать, кто твой собеседник. Проходили.

— Нет, — вполне ожидаемо ответил альбинос. — А вот насчёт тебя не уверен.

— Что?! — опешил я. — С какой стати?!

— А как иначе ты пережил разрушение колдовской метки? — хмыкнул Сергио. — Это и неординару не всякому под силу. Татуировка намертво с внутренней энергетикой срастается. Саму её, кстати, именно поэтому никто и не трогает, лишь новые чары заливают...

— Во-первых, ординар не может быть чернокнижником, — фыркнул я и вдруг понял, что не в силах припомнить, какого цвета колдовская метка моего собеседника. Должен ведь был обратить внимание, когда альбинос очки снимал. Должен. Но не обратил. Странно. — Во-вторых... Да оно само собой вышло!

— Хаос, — вздохнул неординар. — На тот момент в тебе уже была порча. Вероятно, дело именно в этом.

— И всё же, чего ты от меня хочешь? — Развивать эту тему дальше категорически не хотелось. И так тошно.

— Да почти ничего, — вытащив мой нож, начал аккуратно подпарывать правую перчатку неординар, — просто постоишь рядом.

— Свежо предание, да верится с трудом. — Я даже не стал делать вид, будто принял эту ерунду всерьёз.

— А ведь так оно и есть. — Альбинос стянул распоротую перчатку и внимательно оглядел надетое на указательный палец кольцо.

Серебряный перстень оказался слишком мал, и немного припухший палец почернел. Гангрена? Не уверен — Сергио оказался вполне доволен увиденным. И даже добравшаяся уже до костяшек чернота его ничуть не обеспокоила. А вот мне стало не по себе — по сравнению с белоснежной кожей альбиноса контраст получался просто жуткий.

— Поподробней, пожалуйста, — попросил я и посмотрел на дверь магазинчика. А ну как продавщица придёт, а тут такое! С неё станется жандармов вызвать.

— Чтобы обойти одну хитрую защиту, нужен человек. Просто человек, личность не имеет значения. — Альбинос поднёс к лицу правую ладонь.

— Ох, блин... — невольно вскочил на ноги я и огляделся по сторонам.

Если кто такое услышит — точно лиловых кликнет. А то и Службу Контроля оповестит. И правильно сделает — это ж статья, такие слова вслух произносить. Да и про себя тоже незачем. Если ты не фанатик религиозный, конечно. Человек, люди, бр-р-р...

О ком там, в болиде, речь шла? О Ложе Энтропии? Выходит, Сергио скорее всего последователь Церкви Искупления. У этих деятелей между собой конкретные нелады на почве религиозных разногласий. Хотя и с Церковью Восьмого Дня последователи теории Хаоса тоже на ножах. Вот ведь угораздило!

— Сядь, — буркнул даже не поднявший на меня взгляд альбинос. — Я сказал то, что сказал. Могу повторить: че-ло-век!

— Не уверен, что мне всё ещё интересно твоё предложение, — медленно опустившись на стул, поморщился я.

У нас в Конторе религиозные фанатики проходили наравне с буйнопомешанными, и вести дела с одним из них не хотелось совершенно. Но какова альтернатива?!

— Я не имею к сектам никакого отношения, — ткнул острием ножа в опухший палец Сергио и, как мне показалось, весьма обрадовался, когда из разреза на коже выступила капелька крови. — Я просто называю вещи своими именами.

— Да ну?

— Именно. — Альбинос вытащил из кармана куртки странного вида колбу, примерился рукоятью ножа и одним резким движением рассадил оказавшееся весьма хрупким толстое стекло. — Неординары людьми не могут считаться по определению. Почему? А в чём их отличие от ординаров? В одарённости? Так ведь одарённость — это всего лишь способность — явная или латентная, не суть важно — работать напрямую с энергией. Иными словами — проявление Хаоса.

— Ерунда, — фыркнул я.

— Вовсе нет. — Сергио разгрёб в стороны обломки пробирки и подцепил кончиком ножа выточенную из красного стекла руну. — Хаос в них с рождения! Именно поэтому их кровь бесполезна с алхимической точки зрения. Неординары ничуть не более люди, чем, скажем, демоны.

— Какая секта промыла тебе мозги? — внимательно наблюдая за манипуляциями альбиноса, скептически поинтересовался я.

— Сам, всё сам. — Переложив руну на свободное от осколков место, Сергио приподнялся над стулом и со всех сил впечатал её в столешницу надетым на указательный палец кольцом. К моему удивлению, стекляшка будто прикипела к серебру, опухоль моментально рассосалась, а почерневшая кожа немедленно вернула себе нормальный телесный цвет. Куда более «живой», нежели обычная бледность альбиноса. — Подумай над этим, как будет время.