Приговор на брудершафт - Геннадий Геннадьевич Сорокин

«Угу! Прямо сейчас заберу, – подумал Воронов. – Предложение заманчивое, только поступило от несубъекта. Пьяный за свои слова не отвечает».

Виктор с трудом уложил соседа спать.

«Если он завтра подтвердит, что его отношения с Алиной закончились, то я предложу ей все, что пожелает. Скажет: «Пошли в ЗАГС», – пойду. Но Алина девушка умная, о женитьбе раньше времени заикаться не станет».

Этой ночью Виктор долго не мог уснуть. Под храп пьяного товарища он погрузился в мир сладких грез и стал фантазировать, как будут развиваться его отношения с Алиной, самой красивой и умной девушкой на свете.

С первыми лучами солнца его разбудил встревоженный Рогов:

– Ворон, что вчера было? Я с ума не сходил, начальству пьяный не попался? Проклятая водка! Не хотел же пить, но соблазнился! Вова Огальцов позвал выпить по сто граммов за успешную сдачу зачета. Сели в дендрарии, в тенечке, махнули, потом вышли на жару, и меня развезло, память как отшибло.

«Похоже, с Алиной – облом!» – понял Виктор.

– Когда мы вышли из дендрария, – продолжил Рогов, – я порывался к Алине поехать, разборки навести, но Вова повел меня в горсад. Дальше – мрак. Помню, какой-то чувихе на жизнь жаловался, целоваться к ней лез… Потом с каким-то мужиком подраться хотел, но увидел дружинников и передумал.

В коридоре раздались тяжелые шаги. В комнату заглянул Огольцов, стокилограммовый здоровяк.

– Что вчера было? – с надеждой спросил Рогов.

– Все нормально, – удивился вопросу собутыльник. – Мы культурно посидели в дендрарии, потом погуляли по горсаду, познакомились с девчонками, проводили их до остановки и вернулись в школу. Ты, кстати, червончик должен. Купить у таксистов второй пузырь – твоя идея.

– Мы две бутылки выпили? – поразился Рогов.

– Вторую нам пацаны из пятнадцатой группы помогли осилить.

За дверьми началось хождение. Общежитие просыпалось. Огольцов ушел в душ.

– Слава богу, не надо к Алине ехать, извиняться! – сказал Рогов. – Я вчера был зол на нее, а сегодня думаю: сам же вам разрешил представление устроить, кому претензии предъявлять? Только себе. Вы, кстати, когда с пляжа ушли? На обеде тебя не было.

– Как только Сапог ушел, так и мы собрались. Пришлось ее до общаги проводить. Ты же куда-то смылся, на меня все свалил.

– Брат, извини, что так получилось! Она, кстати, на меня не обиделась?

– Немного…

Воронов посмотрел в окно. Сладкие грезы о красавице Алине превратились в легкие облачка, уплывающие в сторону Амура. Созерцая их движение, Виктор вспомнил немой вопрос в глазах Алины при расставании.

«Пожалуй, ничего не закончилось, а только начинается. Вопрос не может остаться без ответа, и мы оба знаем, каким этот ответ должен быть».

25

После сдачи зачетов наступило время экзаменов. Воронов изменил распорядок дня. Днем он за учебники не брался. Утро проводил на пляже, вечером бродил по городу. После ужина пил с приятелями крепкий чай, обсуждал школьные новости. Часов в десять он и Рогов изгоняли из комнаты комаров. Воронов вновь ставил чай, приятель ложился спать. Виктор включал доставшуюся по наследству от старшекурсников настольную лампу и до утра корпел над учебниками. Конспектов он не вел: не видел смысла записывать за преподавателем на лекции то, что есть в учебнике. Рогов поначалу протестовал – не желал спать при свете, но Воронов был непреклонен. «Мешает свет? Ложись под кровать, там темно».

Оригинальная методика подготовки к экзаменам принесла свои плоды – Виктор сдал все экзамены на отлично. Утром после бессонной ночи он первым приходил на экзамен, первым отвечал и шел спать. Проснувшись в обед, он еще помнил выученный предмет, а к вечеру уже забывал все ненужное, что не пригодится в дальнейшей жизни. Некоторые однокурсники пробовали пойти по его стопам, но ни у кого не получалось – к утру сон брал свое, в итоге слушатель шел на экзамен невыспавшимся и разбитым.

Во время летней сессии произошел забавный случай. На каждом экзамене слушателям разрешалось пользоваться методичкой с экзаменационными вопросами и материалами XXVII съезда КПСС. По уверениям преподавателей, методичка содержала тридцать процентов ответов на вопросы. На практике толку от нее было мало, особенно если ты не готовился к экзамену. От материалов съезда толку не было вообще. В материалах съезда КПСС – книге среднего формата – содержались решения партии, которые к учебному процессу никакого отношения не имели. В силу идеологизированности высшего образования по каждому предмету было один-два экзаменационных вопроса о связи изучаемого предмета и решений КПСС. К примеру, «вопросы развития истории государства и права в свете решений XXVII съезда КПСС». На съезде о государстве и праве не говорили, так что отвечающий мог фантазировать на эту тему сколько угодно. Если получалось складно, с удачно приведенной цитатой из материалов съезда, то преподаватель считал тему раскрытой и приступал к следующим вопросам.

Перед сдачей экзамена по теории государства и права слушатели решили модернизировать материалы съезда. От одного экземпляра отделили обложку и вместо материалов съезда вставили сердцевину из учебника по государству и праву.

Экзамен принимал меланхоличный капитан Орехов. Со скучающим видом он рассматривал аудиторию и заметил, что при подготовке к ответу все слушатели пользуются материалами XXVII съезда КПСС. На столе рядом с преподавателем лежали несколько экземпляров с материалами съезда, но они слушателей не интересовали, популярностью пользовался один-единственный томик. Капитан встал, потянулся, неспешно прошелся по классу, остановился рядом с Мамаджановым, взял в руки загадочный экземпляр, полистал.

– Материалы съезда КПСС – это библия нашего времени, – сказал Орехов, – кладезь мудрости, содержащий ответы на все вопросы.

Слушатели, понурив головы, молча слушали преподавателя и гадали про себя, какая кара последует за обман. Орехов, вернувшись за преподавательский стол, продолжил:

– Библия содержит две части: Ветхий и Новый заветы. Товарищ Мамаджанов решил дополнить библию третьей частью и вставил в материалы XXVII съезда КПСС Новейший завет. Товарищ Мамаджанов, по моему мнению, вы не подходите на роль пророка, способного обогатить историю человечества ранее неизвестным заветом. А посему… – Орехов выдержал театральную паузу и продолжил деловым тоном: – Товарищ Мамаджанов, идите в учебный отдел и напишите объяснение, которое должно начинаться словами: «Сегодня я при сдаче экзамена хотел обмануть капитана Орехова и вставил в материалы съезда учебник по теории государства и права».

Мамаджанов резонно заметил, что когда он вошел в аудиторию, материалы съезда были уже «модернизированы». Капитан не стал выслушивать никчемные оправдания.

– Последняя рука – хуже дурака! – объявил он свой вердикт.

Слушатели дружно поддержали преподавателя и зашипели со всех сторон:

– Касим, иди в учебный отдел! Не мешай экзамены сдавать.

Воронов узнал об этом случае после обеда.

– Ха! – воскликнул он. – В учебнике есть библиотечный номер. Если в учебном отделе захотят узнать, кто подменил материалы съезда, то по номеру вычислят!

– Не вычислят! – заверил Сватков. – Я скажу, что потерял учебник еще в начале года.

Инцидент с подменой материалов съезда повлек неприятные последствия. Касим трижды пытался пересдать теорию государства и права и сдал ее только после визита начальника курса в учебный отдел. На всех последующих экзаменах преподаватели проверяли материалы съезда и с большим подозрением стали смотреть на то, что кто-то из слушателей пытался ими воспользоваться. Сватков написал несколько объяснений об утере учебника и был вынужден возместить библиотеке утрату ценного экземпляра в пятикратном размере. Сделать это было несложно – учебники теории