Третья жена хозяина песков - Анна Наварр

– Да. – Шарик остался белым.

– Чей это ребенок? 

Я вздохнула. Тут не солжешь.

– Ребенка родила госпожа Оленнара Нар-туур. От кого – мне неизвестно. 

По рядам пронесся коллективный вздох удивления. Но шарик из синего мигнул и остался белым. 

– Давно?

– Чуть больше четырех недель назад. 

– Как он оказался у тебя? 

– Госпожа Оленнара просила меня позаботиться о нем перед своей смертью, – с мрачным удовлетворением ответила я.

Шарик продолжал светиться белым. Все ведь правда, она действительно просила меня об этом. А что умерла она только сегодня и только душой, я пожалуй уточнять не буду. 

– Где сейчас ребенок? 

Я вздохнула. Пробежалась взглядом по гостям. Одна из женщин султана сосредоточенно рассматривала перстни у себя на руках, остальные следили за представлением. Все-таки не каждый день дивы оказываются в столь порочащей ситуации.

– Разве это так важно? - попробовал нарушить допрос Дахар. 

Выбранный судья качнул головй из стороны в сторону, не приняв слов Дахара.

– Вы сами согласились установить истину, собрат, – возразил он. 

И жестом предложил мне продолжить. 

– Я не знаю. Див Дахар отобрал у меня малыша и отдал его как плату человеку, который отзывается на имя Пенрак. И он носит такие же одежды, что и вон тот гость, – я указала на Ташиара. 

Дивы хмыкнули. Гости разразились тихими восклицаниями отвращения: "Ребенка, и этим!", "А ведь Черная луна уже следующей ночью...", "Мерзость. Как только их пригласили сюда!", "Давно следовало выжечь это гнездо чернокнижников!"

– Туда ублюдку и дорога, – прошипел див Дахар. 

“Прекраснейшая” из жен султана тем временем закончила что-то считать на пальцах и обратилась к своему господину. 

– Мудрейший, разве не получается так, что госпожа Оленнара зачала ребенка перед тем, как отправиться в молитвенное уединение? Раз уж ребенок есть, и он рожден чуть больше четырех недель назад… 

Стоило ей договорить, как над садом воцарилась тишина. Полная. 

Словно кто-то опустил заклятье, заглушающее звуки. 

– Повтори, женщина, – потребовал див Урахан у жены султана.

Она посмотрела на своего мужа и, после его утвердительного кивка, озвучила свои расчеты. 

– Что? – парочка моих несостоявшихся супругов развернулась ко мне. 

Дахар потянул меня на себя первым.

– Ты! Я не верю, что ты не Оленнара! Это ты родила ребенка! Моего ребенка! – он потащил меня назад, к кафедре. Схватил за волосы, заставил наклониться. – Сейчас же клянись, что становишься моей женой! 

С другой стороны шипела Раузан:

– Стерва! Как ты посмела украсть у меня первенца! Ты должна была носить моих детей, а не беременеть от него! – когти дивы впились так сильно, что я дернула рукой, силясь освободиться. 

Шпилька, лежавшая в рукаве, скользнула в ладонь. И внезапно развернулась – пусть только в магическом мире, но я явственно ощущала в руке предмет явно больший, чем тонкая спица. Не глядя, я ударила в сторону Дахара. И вместе с ударом послала ему всю накопившуюся ярость. Как меня достали эти двое! Все проблемы, как Оленнары, так и мои – только от того, что эта парочка решила ставить эксперименты на людях!

Оружие в моей руке повело себя как живое. Оно дернулось, проскальзывая по магическому щиту дива, а найдя слабый узел – впилось в него и пробило насквозь, дойдя до среднего из красных шаров. Див дернулся, как насаженная на иглу лягушка, и отпустил меня. 

И в этот момент Раузан развернула меня к себе и попыталась вцепиться в лицо или выцарапать глаза. 

– Сука! Ты все испортила! Ребенок должен был быть моим! Моим! – она наседала на меня, не замечая упавшего Дахара.

Я, уже не сомневаясь, ударила и во второй раз. Теперь я ясно видела, что шпилька действительно была сложена как оригами – и развернулась в короткое копье, чуть больше метра длиной. Там, где должно было быть тупое древко, внезапно появилось острие, и оно вонзилось точно в солнечное сплетение дивы. 

Она замерла, схватилась тонкими пальцами за грудь, и начала оседать на землю. Но крови не было. Удар был только в магическом плане, в физическом я все еще держала шпильку, пусть и несколько странно – самыми кончиками пальцев, а остальная ладонь кружком охватывала пустое на обычный взгляд пространство.

Див Урахан за происходящим на подиуме не следил вовсе. Он наседал на Ташиара, требуя вернуть ребенка. Тоже понял, что ожидает его внука. 

По окрику старика-дива в сад вбежали охранники. Они кинулись к культистам, но тех внезапно стало впятеро больше – новые возникли словно из ниоткуда и окружили своего Главу плотным кольцом.

Ташиар глянул на меня, на тела Дахара и Раузан, и поднял ладонь в прощальном салюте. Я тоже подняла руку, думала метнуть свое оружие в Главу культистов, но мое копье сложилось обратно в шпильку. 

– Счастливо оставаться, – усмехнулся Ташиар в лицо еще ничего не подозревающему Урахану, и распылил черный дым. Когда дым рассеялся, культистов в саду не было.

Див Урахан начал разворачиваться к подиуму, а я встретилась взглядом с Актауром. Он был единственным, кто сохранял внешнюю невозмутимость. Просто стоял, сложив руки на груди, и любовался посеянным бедламом. 

– Вытащи меня отсюда, – беззвучно попросила я. 

Через мгновение Актаур уже стоял рядом и протягивал мне руку.

– Ты мне веришь? – спросил он. 

- Да, - кивнула я.

Спрятала шпильку обратно в рукав и вложила свою ладонь в ладонь Актаура. Что бы ни было в будущем – здесь я оставаться точно не могу. 

– Дахар! Раузан! – донесся полубезумный вскрик дива Урахана. Он кинулся к подиуму, где лежали два бездыханных тела. 

Актаур подхватил меня на руки и в три прыжка преодолел расстояние до края усадьбы. Запрыгнул на ограждение.

И шагнул вниз. 

С Парящего города. 

Туда, где далеко внизу простиралась зеленая равнина.