Мы родом из СССР. Книга 2. В радостях и тревогах… - Иван Осадчий

Пришли ко мне и заслуженные награды, получения которых я был лишен многие годы по уже обозначенным «субъективным» причинам.

За многолетнюю идеологическую работу краевой комитет КПСС наградил меня настольной ленинской медалью. Общество «Знание» – нагрудным знаком «За активную работу». Я стал единственным лектором Краснодарского края, имя которого было занесено в Книгу Почета Всесоюзного Общества «Знание». Отмечен многочисленными почетными грамотами и дипломами правления Всесоюзного и республиканского Общества «Знание» и ЦК ВЛКСМ.

По представлению краевой организации Общества «Знание», поддержанному крайкомом КПСС и крайисполкомом, Президиум Верховного Совета РСФСР присвоил мне в 1988 году звание Заслуженного работника культуры РСФСР.

Это была оценка моей сорокалетней лекционно-пропагандистской и просветительской работы в составе, по моему мнению, самой благородной и самой благодарной общественной организации в СССР, каким являлось тогда Общество «Знание».

Высокую оценку получила и моя учебно-педагогическая, идейно-воспитательная и научная работа в университете. Я был дважды награжден почетными знаками, учрежденными ЦК КПСС, Советом Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ: «Ударнику десятой пятилетки» и «Победителю социалистического соревнования в 1979 году».

Министерства высшего образования СССР и РСФСР наградили меня знаком «За отличные успехи в работе», рядом почетных грамот и дипломов за руководство научными работами студентов, ставших победителями всесоюзных и республиканских конкурсов. По решению ректората, парткома и профкома Кубанского университета много раз заносился на Доску почета Кубанского университета.

Главный вуз Краснодарского края – Кубанский университет, большая семья которого тепло приняла меня в свои объятия почти на четверть века, стал для меня родным и близким, как и Кубань в целом. Таковыми стали они и для всей нашей семьи.

Супруга Нина Тимофеевна защитила кандидатскую диссертацию, получила звание доцента. В должности доцента достойно трудилась многие годы на кафедре хлебопечения Краснодарского политехнического института.

Наш сын Коля успешно окончил философский факультет, а затем аспирантуру Московского университета имени М. В. Ломоносова. Там же защитил кандидатскую диссертацию. Вернулся в родной край и стал преподавать философию сначала в Кубанском университете, а затем в Краснодарском мединституте.

Мама и сестра Маруся с семьей тоже стали старожилами в Краснодарском крае, приобрели домик в Туапсе и там продолжали жить и работать…

Все это стало возможно благодаря советскому строю, социализму, – обществу, в котором звание «Человек» звучало гордо, а жизнь дарила радость, счастье, оптимизм…

Делегаты Краснодарской организации Общества «Знание»: во 2-м ряду справа налево: И. П. Осадчий, председатель НМС по общественным наукам; А. И. Манаенков, зав. кафедрой истории КПСС Краснодарского института культуры; Л. А. Солодухин, секретарь крайкома КПСС по идеологии; Ф. П. Зырянов, председатель правления краевой организации Общества «Знание», профессор.

Участники научной конференции по проблемам социализма в Суздале. В верхнем ряду 4-й справа И. Осадчий, далее Н. Осадчий. 9-й – Г. П. Аннин, заведующий кафедрой истории КПСС Владимирского пединститута, профессор.

Делегаты краевой конференции ВЛКСМ от Туапсинской городской организации. В 1-м ряду крайняя справа – Галина ДЖИГУН, 1-й секретарь горкома ВЛКСМ; в верхнем ряду крайний слева – И. П. ОСАДЧИЙ, секретарь Туапсинского горкома КПСС…

Участники встречи комсомольских работников Брюховецкого района 50-60-х годов. В 1-м ряду слева направо: Н. Осадчая, Т. Матрошилова, 4-я – М. Марьяненко, 5-я А. Кулинченко; во 2-м ряду по центру: Д. Матрошилов, А. Власенко; в 3-м ряду: 1-й справа И. Осадчий, 3-й – И. Кулинченко, 4-й – Д. Елецкий.

Глава четвертая. Слово о сыне

«Друг мой Колька»

Так назывался один из лучших фильмов о школьных годах в советское время. Но здесь речь не о фильме. Просто мне пришлось «ко двору» это словосочетание…

Когда появился сын, я бесконечно был этому рад. И мечтал об одном: чтобы в нем я нашел не только сына, но и друга. Моей мечте суждено было сбыться. Не могу назвать день и час, когда я впервые сказал о сыне: «Друг мой Колька». Скорее всего, с первого года его жизни. Во всяком случае, во всех письмах родственникам, друзьям, знакомым, во всех разговорах с ними я писал и говорил примерно так: А нас в семье трое – жена Нина, я и сын – «друг мой Колька»… Это было не нарочитое словосочетание, а реальность, – такое же, как «К.И.Н.О.»

Отношения с сыном, как с близким и верным другом, стали проявляться, когда Коля начал разговаривать; окрепли, когда он научился читать; обнажились, когда стал футбольным и хоккейным болельщиком моей любимой команды; окончательно сформировались в школьные, студенческие и аспирантские годы. В любом возрасте, на любом этапе жизни у нас были «общие» интересы. Конфликтность, несовпадения возникали, помнится, всего два раза и касались только одной стороны жизни – сугубо личной.

Это очень «ранимая» и в высшей степени деликатная область. Вторгаться в нее, тем более выступать в качестве «судьи» или «прокурора», по-моему, недопустимо. Самое многое, что может быть «позволено» – «отрезвляющий» совет старшего товарища, друга, спокойный, ненавязчивый, рассудительный. Не более того…

Такого принципа в отношении «личной» жизни не только моего сына, но и других близких людей, я старался придерживаться всегда.

…Любознательный малыш в самые ранние годы своего детства очаровывал нас своими бесконечными «почему?». От «почему котик мяукает, а собачка лает?» до «почему луна не падает?»

…Наши любимые детские книги становились любимыми и для него. Купленные или подобранные в библиотеке книги на «наш вкус», были интересными и для сына. Наши герои становились и героями сына. Наши любимые кинофильмы – веселые и грустные – одинаково увлекали и сына.

Запомнился случай, происшедший во время посещения нами летнего кинотеатра в Туапсе. Там шел фильм «Две жизни» – фильм сугубо политический. Конечно, для четырехлетнего Коли – неподходящий. Но деваться было некуда: дома оставить его было не с кем и мы взяли в собой в надежде на то, что он быстро уснет «на коленях».