Искатель. 2009. Выпуск №2 - Андрей Федосеенко

Рябинин взял машину прокуратуры с водителем. Капитан прислал, как он заверил, верного мужика, который якобы на кладбище родился и меж могил женился. Фамилия работника кладбища следователю понравилась — Попугалов. Они поехали на кладбище, старое…

О его возрасте говорили не столько земельные провалы, упавшие кресты и окривевшие изгородки, сколько зеленоватый и какой-то потертый мох. Он покрывал могилы, гранитные плиты и те же кресты. Попугалов хотя и родился среди них, но цеплялся ногами почти за каждую. Видимо, от пива, запах которого вился за ним почти видимо. В порядке оправдания он сообщил:

— Как-то здесь на череп наступил.

— Лежал на земле?

— Да, вылез из разрытой могилы.

От нового кладбища это место отличалось тем, что здесь не было захоронений современных криминальных авторитетов, с их пошлым кичем. Не было мраморных склепов, стеклянных пирамид, громадных саркофагов и разных беседок и ротонд. И народу не было, кроме двух бродящих старух. Попугалов объяснил:

— Ищут лекарственные травы.

— На кладбище?

— Растения сосут живительные соки из покойников.

— Какие живительные соки у мертвецов?

— Какие остались.

Кладбище безлюдно, но следы пребывания человека на каждом шагу: бутылки, полиэтиленовые мешочки, бумага… Но больше всего пивных банок, которые летели из-под ног с пустыми жестяными звуками. У обрушенного склепа чернело кострище. Удивленному гмыканью следователя Попугалов объяснил:

— Продвинутая молодежь жарила шашлыки и пила водяру.

— Неужели?

— Потом хором пела «Мурку» и трахалась.

— На кладбище?

— Теперь свобода.

Попугалов, этот «верный мужик», был, видимо, набит кладбищенской информацией. Его стоило пригласить в прокуратуру на допрос. Чтобы сэкономить время, Рябинин надумал порасспрашивать его походя. Тем более что землекоп сам заговорил о сборе растений и молодежи.

— Попугалов, тут, наверное, бывают события загадочные?

— Такие, что захочешь перекреститься.

— Например?

— Баба тут родила.

— От страха?

— Да, но беременной не была.

На юмориста землекоп не походил. Рябинина, конечно, интересовали загадочные эпизоды, но не столь фантастические. Попугалов же вспомнил еще один случай:

— Дело было на кладбище действующем. Вскрыли могилу на законном основании и у покойника из уха достали бриллиант.

— Как же он попал в ухо?

— Во время похорон родственничек спрятал.

Наверное, со стороны следователь походил на землемера.

Вернее, на счетчика могил, потому что держал в руке листок с планом, начертанным капитаном. Большим крестом отмечен склеп, где Палладьев с секретаршей набирался адреналина. Мелкими крестиками обозначены одиннадцать потревоженных могил. Что они свежекопаны, видно и без обозначений. Рябинин подумал о представлении, которое надо внести в администрацию района на директора кладбища, разрешавшего здесь подхоранивать.

— Попугалов, а ты слышал, что усопшие здесь лежат как живые?

— Не гниют те, кого родители прокляли.

— А могилы раскапывают?

Землекоп замялся и ответил с явной неохотой:

— Всяко бывает. Одной матери цыганка нагадала, что ее дочка лежит в гробу живая…

Рябинин ощутил внезапное беспокойство. Так уже было, так уже бывало… Это догадка пробивается и никак не может пробиться на ясную гладь сознания. Надо постоять, надо подумать…

— Попугалов, а почему трава не растет?

— Вон же зеленеет…

— Только на одном краю, у оврага.

— Видать, здесь люди зарыты пакостные.

— Ну а серьезно?

— Наклон почвы тут в сторону оврага, дождевая вода скатывается…

Рябинин стоял, потому что для идущей догадки недоставало единого штриха. Это кладбище надо не наскоком оглядывать, а изучать с замерами, анализами и эксгумацией. Землекоп шагнул в сторону оврага, полагая, что следователь пойдет туда, куда стекала вода. Но Рябинин показал туда, откуда вода стекала.

— Следователь, там кладбищенский тупик.

— Попугалов, не там ли последний штрих?

26

Утренние часы у судмедэксперта самые занятые — вскрывают трупы. Поэтому Рябинин подъехал в бюро к концу рабочего дня. Судмедэксперт Дора Мироновна улыбалась ему со смыслом, который означал вопрос: «Все ловишь?» Он улыбнулся адекватно, что значило: «Все режешь?» Они знали друг друга лет двадцать.

— Сергей, едем на труп?

— Нет-нет, пришел в гости.

— Тогда попьем чайку.

Они прошли в комнатку, именуемую чайной, где Рябинин сразу ощутил, как он ее назвал, постреакцию. На происшествиях и допросах он зажимал свою нервную систему, которая потом как бы оттаивала. Видимо, экскурсия между могил даром не прошла.

Дора Мироновна знала, что в какие бы гости следователь ни пришел, вопросы у него припасены. Надо было его опередить вопросами, далекими от трупов и крови:

— Сергей, ты болеешь за нашу городскую футбольную команду?

— Нет.

— Фу, это непатриотично.

— А почему зовешь команду нашей? Четыре игрока зарубежных и тренер иностранец.

— Значит, ты не сможешь объяснить, что значит «выставили футболиста на трансфер»?

— Могу, его продают.

— Так бы и говорили.

— Стыдятся, все-таки продают живого человека.

Пить чай у нее он любил и все хотел расспросить, что она заваривает. Запах хорошего чая мешался с духом чего-то осеннего — дымком поздних костров и первых яблок. Цвет не желтый и не красный, а прозрачно-медовый. Всегда обжигающий, потому что пился из каких-то глиняных сосудиков. И само собой, без сахара и без конфет, чтобы не цеплялся никакой пришлый запах.

— Сережа, если насчет мумии, то в своем заключении все описала. Смерть старика естественная, с последующей обработкой кожи.

Вопрос о мумии для Рябинина слегка отодвинулся. Вернее, его завесил иной вопрос:

— Дора Мироновна, тело в земле разлагается обязательно?

— Описать стадии разложения? Как раз к чаю.

Рябинин понимал, что затеянный им разговор не к столу.

Но судмедэксперт вела беседу легко, словно обсуждала кинокомедию. Что ей эти темы, если всю свою жизнь она потрошила тела и пилила кости?

— Дора Мироновна, бытует мнение, что мертвецы в гробу переворачиваются?

— Ага.

— Неужели?

— Сама видела, как труп шевельнулся и начал делать такие движения, будто захотел сесть.

— Сел? — полюбопытствовал Рябинин.

— Я не дала.

Ни на ее губах, ни в ее глазах на усмешку не было и намека. Какие усмешки, если разговор о вскрытии мертвецов? И Рябинин подумал, что ее работа еще грязнее его расследований. Видимо, она заметила, что следователь воспринимает рассказ о трупах с долей недоверия.