Каждому по труду! (СИ) - Широков Алексей

— Сука! — теперь Сташонок налетел на меня, заставляя уклоняться и отступать. — Дерись, кому говорят!

Что характерно, с техниками движения и вообще с работой ног у меня обстояло дело куда лучше. Но оно и понятно, Выгорский очень много времени уделял этим моментам, считая основой. Сейчас я был с ним полностью согласен и пусть Ярослав тоже неплохо двигался, всё же не поспевал за мной. Да и как угадаешь, откачусь я от очередного удара, принятого на блок, или останусь на месте. А ведь я ещё и огрызался короткими, но точными контратаками.

— Всё, ты меня достал! — глядя как я в очередной раз рву дистанцию Сташонок со злостью сплюнул на ковёр, заслужив бурю возмущений от зрителей, и очередное молчание от судьи. — Чего надо⁈ На хрен идите! Что сказал?!! А ну иди сюда, я тебе объясню кто свинья!!!

— Брейк! — тут же кинулся к нему судья, предотвращая стычку. — Немедленно прекратить безобразие.

Я смотрел на этот спектакль со смешенными чувствами. С одной стороны было противно глядеть, как взрослые мужики прогибаются под наглого малолетку, с другой, время поединка никто не останавливал, а значит у меня есть возможность обдумать как действовать дальше. Нырять в сатори сейчас чревато, но я и так уже оценил возможности и способности Ярослава. У него по любому оставалось ещё что-то в загашнике, так и я был не лыком шит. Зато у меня начал прорисовываться план.

— Время! — прозвенел гонг, знаменующий перерыв и Владимир Васильевич принялся махать руками подзывая меня и указывая на стул. — Семён! Иди сядь, отдышись!

— Да я в порядке, — я действительно ещё далеко не выдохся, но всё же плюхнулся на табуретку, выравнивая дыхание. — Что, там совсем плохо?

— Ну как сказать, — отвёл глаза физрук. — По очкам ты проигрываешь.

— Я не сомневался, — криво усмехнувшись, я покосился на судейский стол, но не стал комментировать происходящее. — Шок прокатит?

— Вряд ли, — поморщился Спиридонов. — Я думал несколько человек заряженных будет, а тут почти все. Армейцев нет вообще, от Труда и Локомотива всего один человек. Без вариантов.

— Обложили, сволочи, — я прикинул варианты, корректируя план. — ладно, пофиг, пляшем.

— Уверен? — Владимир Васильевич с сомнением покосился на судей и Ярослава, о чём-то спорящих в его углу. — Ты, конечно, очень достойно держался и как по мне взял раунд, но сам понимаешь. Может лучше снимемся, чтобы силы не тратить?

— Фигня, — отмахнулся я. — Я ещё не всё сказал.

— Ну смотри. — кивнул Спиридонов и со звуком гонга забрал стул. — Давай! Не подставляйся главное. Больше ногами работай.

— Ага и это тоже, — я кивнул и направился в центр ковра, подмигнув Ярославу. — Ну что, потанцуем?

— Да ты охренел, щенок! — завёлся тот, но его перебил судья.

— Готовы? — на меня он бросил чисто формальный взгляд, а вот от Сташонка дождался кивка. — Бокс!

И я тут же пробил классический Fouétté Figure, круговой удар ногой в голову. Ярослав успел блокировать, но не учёл нюансов ударов ногами в савате, а может просто не знал об этом, и я вбил ему пальцы ноги, укреплённые энергией прямо в ухо. Очень неприятный удар, по себе знаю и пусть мне не удалось достаточно сильно потрясти противника, но всё же Сташонок немного поплыл, чем я и воспользовался, тут же устроив рубку, кость в кость.

План у меня был простым как мычание. Если по очкам мне не победить, значит будем рубиться до конца. А что подходит для этого лучше, чем прямой размен, особенно учитывая, что благодаря сатори я мог наносить очень точные, концентрированные удары, на которых, собственно, и специализировался сават. Зачем бить в железный пресс, когда можно довести ногу и попасть в селезёнку. А учитывая, что нога саватера при этом напоминала хлыст энергия удара получалась весьма велика.

Впрочем, Ярослав довольно быстро восстановился и больше так жёстко не пропускал, успевая хоть немного, но убрать голову. И вот теперь всё решало два фактора, у кого лучше работает сатори и у кого больше энергии. Причём если по первому пункту я был впереди, то по второму Сташонок меня явно опережал, что опять же давало паритет в силах. Я бил чуть быстрее и точнее, он чуть сильнее, и казалось, лично для меня подобный размен не выгоден. Вырубить противника у меня явно не получится, а по очкам выигрыш не светил, и всё вроде было так, но был нюанс. А точнее техника.

Считалось что Разрядники практически не способны проецировать энергию во внешний мир. Та самая жгучая тьма, которой покрывал своё оружие Слон, сочилась из кожи, разъедая её, если та не была укреплена Покровом. Шок тоже работал опосредованно, пусть я до сих пор не знал как именно, но этого правила он не нарушал. Но был один нюанс, который вроде бы даже секретом не являлся, просто на него мало кто обращал внимание. Если сосредоточить достаточно энергии в руке или ноге, а затем выполнить максимально резкий удар, как бы выплеснув её, то в точке попадания эта самая энергия как бы прогнётся наружу. Не сильно, от силы сантиметр, да и удар должен быть очень быстрым и точным, но факт оставался фактом. Таким образом вполне можно было проломить Покров или броню.

Не скажу, что подобный приём у меня получался без проблем, но два раза из пяти я его выполнял. Вот и сейчас сбив атаку в лицо я скользнул в сторону и пробил «Fouétté Median», то бишь круговой удар ногой в корпус. Бить в голову не решился, я же не убийца. Мало ли, что-то пойдёт не так и Сташонок откинется, а я не желал ему смерти, несмотря на явную звёздную болезнь и хамство. А вот печень показалась мне идеальной целью. И достаточно далеко и не прикрыта костями, которые могут лопнуть. Ступня свистнула в воздухе, разгоняясь, послышался глухой удар, а следом Ярослав со сдавленным стоном рухнул на колени.

— С-су… — говорить он не мог, но я догадался чего там было.

— Брейк! — тут же оттолкнул меня судья и склонился над Сташонком. — Как ты? Продолжать бой можешь?

— А может счёт откроете? — я всё же не удержался, настолько наглым было поведение судьи. — Или может сразу ему медаль повесите, чего тянуть-то?

— Не мешайте! — судья ожёг меня злым взглядом, но всё же начал считать, хоть и очень медленно. — Один… два…

— Да заканчивайте этот фарс!!! — зрители уже откровенно бесились, настолько их достало поведение судейской коллегии. — Что вы творите, сволочи?!! Судью на мыло.

— Семь… восемь… — пожилой, лысоватый мужчина, не обращая внимания на крики продолжил считать, замедлившись настолько, что казалось сейчас уснёт. — Девять… Как? Нормально? Готов?

— Да, — Ярослав поднялся, но уверенности во взгляде у него значительно поубавилось. — Готов.

— Ну наконец-то! — мне уже было плевать, снимут с меня ещё одно очко или нет, достало участие в этом фарсе. — Хотя погоди. Сходи друганов своих позови, брата там, отца с дядьками. А чего, тебе же всё тут можно. Запинаете меня толпой, зато чемпионом станешь.

— Чеботарёв минус очко за разговоры! — взвился судья, но к моему удивлению, его перебил Ярослав.

— Не надо, — уж не знаю, что там в его мозгах переклинило, но парень реально задумался над тем, что происходит. — Я снимаюсь.

— Чего?!! — на ковёр тут же выскочил крепкий мужик лет сорока пяти в спортивной форме с логотипами «Спартака», видимо тренер Сташонка. — Чего ты несёшь, дебил?!! Ты что, хочешь просрать чемпионат Союза⁈

— Ну и просру, — пожал плечами Ярослав. — В следующем году ещё один будет. А эта показуха меня задрала уже! Сука, от меня люди шарахаются как от чумного!

— Победителей не судят! — важно выставил вперёд челюсть «спартаковец». — Хочешь чего-то добиться — цепляйся руками и ногами. Зубами держись, а не нюни разводи, щенок!!!

— Да пошли вы!!! — теперь уже Сташонок психанул, зло глядя на тренера. — Я сам выиграю, понятно?!! Без этих ваших ублюдочных подстав и подкупов. А ты, — он ткнул в меня пальцем, — знай, в следующий раз я тебя разделаю как бог черепаху! По чесноку, без всей этой мути!!!

— Милости просим, — я шутливо поклонился. — Забивай стрелу, найдём зал и выясним кто сильнее.