Скупые звездыКонстантинМзареулов - Константин Мзареулов

Он довольно подробно рассказал, что там случилось и что надумал по этому поводу. После таких подробностей Мишеля перекосило.

— Для всех будет лучше, чтобы все-таки это была Гелла, которая летала развлекаться на субсветовиках, — произнес капитан-контрразведчик.

— Не понял, — набычился старший брат.

— Просто представь себе, что ты видел не Геллу. Тогда кого же?

— Хочешь сказать, что у Геллы есть клон, о котором я не знаю?

— Может быть, даже она не знает… И необязательно клон. Для работы на некоторых планетах мы используем биороботов-негуманоидов. Нельзя исключить, что разведки других цивилизаций забрасывают на наши миры биороботов-людей.

— То существо могло быть шпионом кого-то из Старших?

— Или кого-то из Высших. Но конспирации они не обучены. Вот пару дней назад два таких биоробота устроили перестрелку там же, на космодроме. Один был точной копией дзорха, другой — лабба.

Растерявшись, Эдуард беспомощно пробормотал:

— Какой же Гелла биоробот, нормально разговаривала.

— Спроси у мамы. Она в этих делах хорошо разбирается.

— Был у родителей, но не догадался поговорить об этом.

— Ладно, так даже лучше. — Младший брат тронул старшего за руку. — Лучше я сам осторожненько разведаю.

Четыре года работы в ЦАОБ сделали подозрительность чуть ли не главной чертой его характера. Иногда Эдуард посмеивался над экстравагантными опасениями Мишеля, но почти всегда оказывалось, что контрразведчик прав. Представив, что двойник Геллы может оказаться шпионом Высших, Эдуард почувствовал, как снова подступает депрессия.

— Разведай, — попросил он жалобно. — Мне совсем тошно.

Ободряюще улыбнувшись, Мишель похлопал брата по плечу и посоветовал не думать о плохом — история может иметь вполне безобидное объяснение.

— Надоели мне эти двойники, — проворчал Эдуард. Мишель удивленно поднял брови и с большим интересом выслушал рассказ о мертвом теолийце со шрамами на лице.

— Занятно, я прослежу за расследованием этого дела, — сказал капитан и неожиданно заговорил о другом: — Эдди, ты участвовал в археологической экспедиции на Южной Омерте. Тебе не приходилось слышать о найденных в джунглях доисторических артефактах, о строениях тысячелетней давности?

Продолжая думать о своем, Эдуард ответил рассеянно:

— Ходили разные слухи о находках экспедиции, которая побывала там за полгода до нас. Мы сами ничего такого не видели. Через год, незадолго перед мятежом, я встретил профессоршу, с которой ходил в джунгли. Она рассказала жуткую байку о погибшей экспедиции. — Он криво усмехнулся. — Фольклор, одним словом. Были ученые, которые знали больше, чем я.

— Никто из них не пережил мятеж. — Мишель вздохнул. — Только та тетка не байки травила. Экспедиция доцента Зенина действительно исчезла. За три недели до восстания курариков охотники на Южной Омерте нашли в джунглях совершенно безумного парня. Он был изможден, изранен и едва дышал. Вживленный под кожу чип-идентификатор кто-то выдернул с мясом, но личность удалось установить — это был биолог с Максимы. Он невнятно бормотал, будто они нашли в джунглях нечто непостижимое. Ничего толком объяснить не смог — свихнулся, бедняга. Парень умер, пока его везли в больницу. Посмертное сканирование мозга дало туманные образы. Вроде бы объект сверхцивилизации, но не Высших — совершенно иные проявления.

Эдуард вяло дернул плечом и пробормотал: дескать, в джунглях Южной Омерты можно нанюхаться токсинов, от которых и не такое примерещится. Потом невесело пошутил:

— Да что там Кураре, если на благополучной Теоле двойники пачками плодятся.

— С двойниками разберемся, — заверил его Мишель и снова поменял тему разговора: — Что ты мог бы рассказать о корпорации «Футурланд»?

— Очень большой холдинг. Штаб где-то на Валиноре. Наша «Сафари» тоже входит в «Футурланд».

— Кто владельцы?

— Понятия не имею. Вроде бы президент — отставной генерал, наверняка за ним прячутся настоящие хозяева.

Криво усмехнувшись, Мишель понизил голос:

— Все руководство — бывшие высокопоставленные военные. Тройка президентов — отставные фельдмаршалы. Обрати внимание — только высшие офицеры флота и армии, но никого из спецслужб.

— Ты к чему гнешь? — насторожился Эдуард.

— Понимаешь, мне поручили выяснить, чем занимается «Футурланд» в нашей системе.

— Твое начальство заинтересовалось фирмой «Сафари»?

— Если бы только… «Футурланду» принадлежит большой пакет акций верфей, где наша сестренка работает. И горнорудная компания, которая обосновалась на севере Варзы. Плюс к тому концерн «Астрошахта» на Хеллфайре и такие же концерны еще в двух системах, а также «Валинор карго» и «Транссистемные астролинии». Под их контролем Птолемеевский университет на Валиноре.

— Все преподы — тоже отставные военные? — заинтересовался старший брат.

Ошарашено покосившись на него, Мишель отрицательно покачал головой. Ответил капитан после секундной заминки:

— Вроде бы преподают профессионалы. Но военные отвечают за воспитательную работу. Причем немало выпускников получают офицерские звания и зачисляются добровольцами на двух-трехлетнюю службу. А после дембеля их ждут отличные вакансии в науке, бизнесе, на государственной службе, на продвинутых производствах.

В комнату заглянула заспанная Сольвейг и прямо с порога принялась канючить: дескать, домой хочу. Потом, протерев глазенки, бросилась к отцу с воплем:

— Папа приехал! Ура!

Растаяв от умиления, Эдуард поцеловал ненаглядное чадо и продолжил разговор с братом:

— Хороший университет, настоящих патриотов воспитывает. Не удивлюсь, если они просеивают студентов на благонадежность… Короче, там куют настоящую элиту, вот твое начальство и перепугалось, что они переворот устроят.

— Насчет переворота, наверное, перебор, — неуверенно буркнул Мишель. — Но ваш «Футурланд» становится государством в государстве.

— Таких концернов немало, — отмахнулся старший брат. — Навскидку назову тебе «Дженерал старшип», «Юнайтед плэнет индастриз», «Стеллар фабрик интернасьональ», «Голос Вселенной», «Спейс металл инкорпорейтед», «Объединенные механические предприятия», «Юниверс транзит», «Галактические энергостанции», «Робоэлектроникус»…

— И еще десяток с хвостиком… — Мишель кивнул. — Но за последние два-три года «Футурланд» сильно потеснил старичков-монополистов и даже контролирует некоторые фракции в Конгрессе.

— Наверное, Патриотов Человечества и Партию Свободного Прогресса.

— Представь себе, нет. Но полсотни голосов у них уже набирается.

— Папа, поехали домой, — взмолилась дочка. Эдуард вопросительно посмотрел на брата.

— Лети, все равно это чудовище не даст спокойно поговорить. — Мишель подмигнул хихикнувшей племяннице. — В принципе мы все обсудили. Ты уж разузнай, о чем я спрашивал.

— Попробую, — вздохнул Эдуард.

От дома их отделяло около сотни километров неба, заполненного миллионами машин. После серии утомительных маневров «Кадриль» встроилась в скоростной поток, ведущий к сектору «Мраморного треугольника».

— Скоро уже, не хнычь, — успокоил он дочку, переключаясь на автопилот.

— Это хорошо… — Горько вздохнув, Сольвейг пожаловалась: — Кибермед отрубает меня от виртуала через каждые полчаса, а потом разрешает войти только через четыре часа.

— Так надо, это делается для твоего блага, — машинально произнес отец.

— Ну да! — Девочка обиженно насупилась. — Всегда так говорите. А сами не вылезаете из виртуалки, пока не надоест.

— Взрослых тоже отключают, просто сроки не такие жестокие. — Он погладил мягкие каштановые локоны дочери. — У детей нервная система слабенькая, вам нельзя долго.

— Ну да! А как только двенадцать исполнится — сразу можно будет час сидеть?

— Если психограмма позволит…

Девочка всхлипнула:

— Вы специально такие слова придумали, чтобы детей мучить!

Пришла вдруг странная аналогия: точно так же он объяснял теолийцам, почему тем рано пользоваться ультрасовременными технологиями. Они не понимают наших объяснений, вот и обижаются. Цивилизации — совсем как дети.

«Кадриль» преодолела почти половину расстояния до «Мраморного треугольника», когда просигналил видеофон. Перед Эдуардом засветилось трехмерно-полупрозрачное лицо Гродзинского.

— Здорово, сержант.

— Привет, майор.

Корунд давно получил лейтенантское звание, да и старый десантник демобилизовался с погонами полковника, но они по-прежнему называли друг друга, как двенадцать лет назад на Кураре.

— Если свободен, загляни ко мне, — предложил отставной полковник. — Есть разговор.

— Вы дома?

— Нет, в штабе. Жду.