Игрок (СИ) - Покинтелица Евгений

— То есть кто-то хотел влезть мне в голову?

— Нет, он хотел буквально стать тобой.

Быть не может. Кому вообще могло понадобиться подобное? Я ведь простой парниша, который любил играть в игры. Что во мне такого важного? Зачем кому-то подобное?

— О том, что сидело внутри тебя, мы знаем мало. Но, исходя из схожих случаев, можно сделать выводы. Паразит должен был одновременно впитывать в себя твои знания и умения, попутно ослабляя волю и душу.

— Зачем?

— Есть два варианта. Первый — извлечь паразита и впитать всё в себя. Второй — использовать его как путь для заселения собственной души. В первом случае — твоё выживание было бы под вопросом. Сильно зависит от того, сколько от тебя хотели взять. Во втором — очевидно, неминуемая смерть и твоё место занял бы владелец паразита, — перечислил мне варианты директор, — Ну и во втором же случае сначала владелец сломил бы твою волю, превратив в марионетку, которую легко привести в нужное место и совершить переселение.

Вот откуда вопросы про самоконтроль. Они думали, что меня уже сломили и пытались это проверить с помощью того звонка?

— Тогда почему этого так и не произошло? — спросил я.

— Честно говоря, этого я и сам не знаю. Надеялся, что ты меня просветишь, — ответил мужчина.

Я объёмисто пересказал наш путь, чтобы можно было чётко обсудить все мои вопросы и не тратить время на повторные вставки.

— Погоди, это вот Григорий некромант? — снова удивился директор, указывая на череп на столе.

— Он самый. Вы знакомы?

— Нет, — улыбнулся он, — Я ещё тогда даже не родился. Но крайне наслышан об этой «исторической личности». Но сейчас не о нём. Из твоей истории я могу сделать вывод, что твоя сила выше, чем мог откусить паразит и чем дальше, тем сильнее ты становился. Поэтому смог устоять. Но когда тёмная энергия начала пропитывать паразита через подпространство, где хранился череп, она и стала соломинкой, сломившей спину верблюду. Твою волю не смогло подчинить даже это, но эмоции захлестнула злоба идущая от Григория.

— Да уж… Хотел бы я посмотреть в лицо сволочи, из-за которой я всё это пережил… — тихо пробормотал я.

— Увы, не выйдет. Твой друг Виктор сейчас в бегах.

— Нет, — несмотря на то, что меня трясло от слабости, я встал, — Не смейте.

Тот развел руками.

— Сожалею, но это так. Это был он.

— Вы не можете выставить крайним моего друга. Он вас предал, но… — начал было возмущаться я.

— Он никогда на нас не работал, — спокойно ответил мне директор.

— Что?

— Он никогда не работал в «Бегемот Медиа», — повторил мужчина.

— Но как же он узнал, что вы едете ко мне? — я попытался найти логику в происходящем.

— Был заражён один из наших сотрудников офиса занимающегося рекрутингом, — пояснил директор и добавил, — Вот ещё. Ты допустил одну логическую ошибку, которая не позволяет тебе принять истину. Поэтому во время всего нашего диалога ты даже и не думал о своём друге, как о хозяине того самого паразита, хотя с твоих же слов — у него похожая способность.

Я растерянно уставился на Бегемота.

— Это какую ещё ошибку?

— Он был твоим фанатом. Не другом. Это очень разные вещи. Если говорить по сути, то когда человек достигает той стадии, когда является именно «фанатом», он уже никогда не сможет стать твоим настоящим другом. Ведь желанный минимум как можно больше быть рядом с тобой. Да. Но в идеале — он жаждет стать тобой.

Нет. Нет. Я не верю. Быть не может. Я покачал головой и бессильно осел на диван. Не верю.

— Он сражался за меня. Он чуть не погиб помогая мне. Всё, чтобы меня выручить и спасти от…

— От кого? От крупнейшей медиа корпорации страны, которая тайно похищает людей и делает из них батарейки? Тебе не кажется это немного странным? — что удивительно, я даже не слышал в его словах иронии, словно он не пытался посмеяться с моей глупости, лишь указать на заблуждение.

— Но в тот день когда он приехал ко мне… — пробормотал я.

— Было принято решение оказать тебе особый уровень поддержки. От просканировавшего тебя полевого агента к нам поступила информация. Менеджеры её обработали и пришли к выводу, что запоздалое пробуждение способностей, особенно в твоём эмоциональном состоянии…

— Откуда вам знать какое у меня эмоциональное состояние было? — перебил я собеседника.

— Помимо того, что мы медиагигант и отлично в курсе новостей о том, что один из лучших киберспортсменов нашего времени внезапно сломался и ушёл в депрессию, полностью разорвав контакты с социумом? — спокойно ответил директор, — Как и всегда, лучшая ложь маскируется среди правды. Слова твоего друга о том, что у нас есть информаторы в самых разных организациях, включая больницы, это правда. Поэтому зная твоё эмоциональное состояние, было решено срочно отправить к тебе группу, которая поможет тебе со всем разобраться, а в случае срыва — максимально мягко нейтрализует, чтобы уже после оказать помощь. В конце концов, даже в тот момент сканирование показало неплохой потенциал.

— Стоп. Высокий потенциал? — спросил я.

Ведь именно информация о том, каким меня посчитали в «Бегемот Медиа», стала причиной нашего побега. И теперь мне говорят, что это была ложь? Как же так? Неужели Виктор мне соврал? Или меня пытаются запутать, убеждая в том, что я всё это время был в безопасности?

Я уже не понимаю чему верить.

Глава 28. Горькая правда

На мгновение у меня просто перехватило дыхание. Я не мог собраться и понять, что же мне спросить. Как вернуть самообладание.

— Понимаю, Виктор ведь сказал тебе другое, — ответил директор, — Но да, у тебя был обнаружен высокий потенциал. Сам видишь вполне резонно.

— А погоня? — наконец нашёл я за что зацепиться.

Придётся продолжать диалог и пытаться разобраться с фактами. Другого выхода у меня нет.

— Не было никакой погони.

— Но ведь в больнице…

— Я подозреваю, что это были местные журналисты, интересующиеся очередными похождениями местного же мажорчика, — спокойно сказал мужчина, — По крайней мере, я узнал о том, что ты был в больнице только от тебя.

Охренеть. Я такую панику развёл и чуть не умер в руках незнакомца и всё зря?

— Но зачем тогда мы ехали так далеко? Зачем ему было везти меня в Троегорский Монастырь? — спросил я, всё еще силясь сложить в одно целое мотивацию Виктора.

— А он вёз тебя не туда. Неподалёку с монастрём есть раскол.

— Извините, что постоянно перебиваю, но здесь столько вещей мне непонятных. Что такое раскол? — спросил я.

— Ничего, я понимаю. Раскол — это разрыв пространства в Зазеркалье, куда стягивается огромное количество ментальной энергии. Её крайне проблематично и опасно использовать. Но для целей Виктора — подходит идеально.

Я задумчиво потёр лоб, пытаясь понять какой в этом смысл.

— А что, поближе нет ничего?

— Их не слишком много и большая часть находится под жёстким контролем корпораций, за которыми закреплена эта территория. Соответственно он бы просто не успел провести ритуал. А ближайшый раскол на нейтральной территории находится именно в Троегорье, неподалёку от монастыря. Они все нужные манипуляции по сдерживанию выполняют, но пристально не следят. Идеально место для всяких мутных мероприятий.

— Допустим, но зачем вообще такие сложности? Почему было не сделать этого на месте? Зачем все эти разломы и тому подобное? — продолжил вопрошать я.

— Потому, что своими силами он бы не справился. Ты ведь сам сказал, что Виктор сменил маршрут именно осознав, что ты куда сильнее, чем он думал. Вот для этого и потребовался бы раскол. Чтобы усилить его атаку на твою душу и позволить захватить тело.

Директор рассказывал всё так спокойно, словно бы он каждый день с подобным сталкивается. Хотя, как знать, может так и есть.

— Хмм… А как вообще паразит влияет на жертву? — спросил я.

— Такого типа? Как я понимаю, он подстраивается под уровень силы жертвы и медленно запускает корни в душу носителя, разростаясь и ослабляя носителя, — ответил директор, — На тяжёлых стадиях у жертвы начинается апатия и ухудшение в реализации своих самых сильных качеств. Но большую часть времени процесс протекает незаметно. Тем и страшен.