Лучший фильм 1977 года (СИ) - Арх Максим

– А почему ваши, так называемые музыканты, так крутят головами? Они, что больные? Это эпилептические припадки? – поинтересовался присутствующий на встрече псевдомидовец Лебедев.

– Нет, это они так танцуют.

– Ну ничего себе, – ошарашенно произнёс Минаев. – Вот это танец. Да аборигены в джунглях Амазонки танцуют красивей.

– А кресты горящие зачем? Вы что там секту какую-то создали? – задал давно интересующий его вопрос замминистра.

– Нет, конечно. Что вы, – усмехнувшись, ответил продюсер, лихорадочно думая, чтобы на это ответить, так как заранее он отчего-то к таким вопросам не подготовился. Думал-думал, лыбясь своей белозубой американской улыбкой и через минуту ответил: – Так как съёмки велись в сумерках, горящие кресты были нужны для того, чтобы освещать съёмочную площадку…

(РАЗУМЕЕТСЯ, ЗДЕСЬ НИКАКИХ ГОРЯЩИХ КРЕСТОВ НЕТ!!! Примечание Автора.)

https://www.youtube.com/watch?v=03mS-ibqQxQ - Slayer - South Of Heaven

Глава 30

А в один из дней приехала мама. Это было очень неожиданно и странно, потому, что это было среди недели, а, следовательно, день был рабочим.

Я только что закончил пробежку и, увидев её идущей по улице, немедленно побежал к ней, волнуясь, что что-то, наверное, случилось, раз она вместо работы приехала сюда. И я оказался прав.

Кроме всех прочих звонков, со вчерашнего вечера ей чуть ли не каждый час названивали по очереди из Министерства культуры, Госконцерта и КГБ.

– Они все интересовались, где ты и постоянно напоминали мне о том, что ты несовершеннолетний и что я обязана знать место твоего нахождения! А сегодня утром ко мне приехали на работу. Я была на вызове, а когда вернулась, то там меня уже ждал полковник Кравцов из КГБ. Мы зашли с ним в пустой кабинет, и он стал расспрашивать о тебе, о том, как ты изменился, и о том не замечала ли я чего-то странного в твоём поведении в последние месяцы. Я отвечала ему так, как мы с тобой договорились, но, Саша, ты ведь, действительно, очень изменился, – сказала мама и слёзы потекли у неё из глаз. – Что происходит, Саша? Куда ты влез? Что с нами будет? – в конечном итоге она не выдержала и, всхлипнув, зарыдала на моём плече, постоянно повторяя: – Сашенька, чего они все от тебя хотят?

Я приобнял её за плечи и, толком не зная, что на это ответить, стал говорить всякую муть, только, чтобы её успокоить. Сказал, что всё будет хорошо, что это они меня просто проверяют на всякий случай и о том, что вся эта чехарда скорее всего из-за того, что я не проходил диспансеризацию в военкомате.

Она плакала, а я поглаживал её по плечу и говорил, говорил, говорил…

Действительно, её маленький сынишка давно вырос, повзрослел и уже прожил одну жизнь. Сейчас же, стоя под серым осенним небом в Подмосковной деревеньке, я просто не мог рассказать ей всей правды, а потому корил себя за это и лгал.

Домой мы с ней уехали на следующий день.

По приезду в Москву, сдерживая себя изо всех сил, я сразу же позвонил Кравцову, который маме оставил свой телефон.

Того на месте не оказалось, поэтому, не мешкая ни секунды, позвонил по трещащему аппарату в Министерство Культуры СССР. Там мне ответили, что товарищ Мячиков находится на совещании и сейчас подойти к трубке не может.

Я представился секретарю и сказал: «Передайте пожалуйста товарищу Ивану Сергеевичу, чтобы он никуда с совещания не отлучался. Я к нему уже выезжаю. Пусть готовится» – и услышав в ответ толи «мэ», толи «бэ», повесил шуршащую трубку аппарата.

Не успел отойти в ванную, как телефон зазвонил.

– Товарищ Васин? – спросили на том конце провода, когда я снял трубку.

– Не вооружён, но очень опасен! – заверил я невидимого собеседника.

– Это товарищ Александр Васин? – попытался уточнить звонивший.

– Да, – не стал дальше прикалываться я, ибо ни времени, ни настроения для шуток абсолютно не было.

– Сейчас с Вами будет говорить заместитель министра по культуре товарищ Мячиков, – произнёс голос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В трубке что-то зашуршало, защёлкало и потом почему-то неожиданно наступила тишина. Это было настолько удивительно, что я потряс её и аккуратно произнёс: – Алло, – думая, что связь прервалась.

– Алло, Саша? Ты где? – тут же произнесли на том конце провода, оглушив меня громкостью, и шуршание вновь возобновилось с новой силой.

– Дома, – ответил я хотя хотелось ответить кое-что другое.

– Ты сценарий написал? Ты почему уехал никому ничего не сказав?

– А в чём проблема? Что случилось? – не понял я. – Зачем вы панику устроили и маму напугали?

– Что значит зачем? Приехал иностранный продюсер. Хочет с тобой встретится. Спрашивает про сценарий, а мы знать не знаем, что ему на это ответить? – прошуршали в трубке.

– Как приехал? Почему? Что он говорит? Песни не пошли? Не понравились? – забеспокоившись задал я сразу несколько вопросов, недоумевая, что пошло не так.

– Там не в этом дело. С песнями всё нормально, – пояснил министр и от его слов на душе у меня отлегло. – Там дело в другом... Гм, – и недовольно, – что у тебя там всё шуршит-то?! – и не дожидаясь ответа. – Короче скажи: ты сценарий к фильму, что американцу обещал, написал?

– Да.

– Нормальный сценарий получился?

– Вполне себе ничего. Я же в общих чертах вам тогда рассказывал.

– Ну так-то в общих чертах, а то сценарий. В общем бери его и немедленно езжай сюда. Мы сейчас пригласим сюда комиссию, которая давно собрана и через два часа рассмотрим на заседании твою работу.

– А где будем её рассматривать. В вашем кабинете?

– Да, – ответил тот и, чуть помедлив, поинтересовался: – А какая разница?

– А у вас белая простынь в кабинете есть?

– Ч-что ты имеешь ввиду, Васин? – аж запнулся собеседник.

– Я имею ввиду, есть ли у Вас в кабинете белый экран?

***

Их собралось человек тридцать. Среди них был как старый состав – «тройка плюс Кравцов», так и новые люди, чьи лица я видел впервые.

Белый экран в кабинете министра, к счастью, нашёлся, поэтому постельное бельё из дома тащить не пришлось. Зато я привёз проектор и слайды с фотографиями моих рисунков, а также магнитофон с записью нескольких примитивных музыкальных треков, которые я сумел записал на студии, когда была возможность там работать.

Замминистра попросил тишины, встал с кресла и поправил галстук.

– Товарищи. Мы собрались по несколько необычному поводу. Нам с вами сегодня в экстренном порядке необходимо прослушать сценарий к фильму и, высказав своё мнение, привести этот сценарий в надлежащий вид. Сценарий написал наш юный писатель, автор и композитор Александр Васин, – произнёс Мячиков, показав на меня рукой. – Так сложились обстоятельства, что именно ему было поручено написать эту работу. Сейчас Саша нам его озвучит, и мы сможем увидеть, сумел ли он решить поставленную перед ним задачу. Наше же дело, товарищи, сейчас, не перебивая автора, хорошенько его выслушать, а после этого задать ему интересующие нас вопросы, выявить проблемы и найти пути решения этих проблем. Хочу напомнить, товарищи, что этот вопрос курируют лично несколько министров нашего правительства, а посему мы с вами просто не имеем права их подвести и не выполнить порученное нам дело!

Нужно сказать, что пламенная речь товарища Мячикова на собравшихся не произвела никакого впечатления. Они всё так же продолжали скептически смотреть в мою сторону, изредка делая себе какие-то записи в тетради и блокноты. Можно сказать, что в зале стояло уныние и неверие в разумность происходящего. Постные физиономии выражали лишь одно – абсолютную апатию и обречённость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Товарищи, вижу ваш скепсис, но многие из вас слышали написанную мной музыку и читали написанные мной романы. Так если получилось там, то может быть получится и здесь? – решил я их подбодрить.