Танго Предтеч - Юлия Ветрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я остановилась у поворота, за которым виднелись летящие линии моста. Оправила волосы и плащ. Последний раз посмотрела на часы. Раньше, чем я опустила руку, забили куранты на центральной башне. Двенадцать. Я медленно двинулась вперёд, не в силах поверить, что этот час наступил. Разглядывая фигуру, облачённую в длинный чёрный плащ, метавшуюся по мосту из конца в конец, я предвкушала встречу, которой не могла дождаться весь вечер.
Я видела волнение в его походке. И он пришёл раньше времени — значит, тоже ждал этой встречи. Ещё только двенадцать, бал в разгаре, но мы уже освободились от дел, и вся ночь в нашем распоряжении. Я видела, как треплет ветер длинные чёрные пряди, выбившиеся из-под капюшона, видела ссутуленную спину и руки, скрещенные на груди. Действительно, уже довольно холодно. Не стоит нам стоять здесь, я, пожалуй, приглашу его к себе.
Наконец, аллея, показавшаяся мне бесконечной, перешла в каменные плиты моста. Каблуки зазвенели по мрамору, и стоявший на мосту обернулся. Я остановилась. Осенний ветер ударил мне в лицо ледяными брызгами речной воды.
— Вы — Инэрис? — спросил он, и я видела, как глаза его лучатся восхищением.
— Да, — сказала я, изо всех сил сдерживая волнение, — а вы?
— О… — он, кажется, растерялся, — меня зовут Двэйн Торил. Но это не важно.
Он замер. Я скрипела зубами, чтобы не торопить его.
— Простите, вы так прекрасны… Я теряю мысль. Вот, — он протянул руку с зажатым в ней конвертом, — это письмо меня просил передать вам молодой человек, на котором был перстень с сапфиром.
Негнущимися пальцами я приняла из его рук конверт и выжидающе посмотрела на него. Двэйн Торил не двигался с места.
— Простите… Никогда не прощу себе, если не спрошу… Что вы делаете завтра вечером?
— Взрываю астероиды в системе Ангара.
Мальчишка улыбнулся и покраснел.
— Я должен был спросить.
Он развернулся и бросился прочь. Впервые в жизни мои руки дрожали, когда я рвала плотный конверт. Его содержимое было очень тонким — всего один листок. Я развернула его и поднесла к свету.
«Дорогая Инэрис.
Хотя мы виделись всего несколько раз, мне кажется, ты стала такой огромной частью моей жизни, что я не смогу забыть тебя никогда. В мыслях я целую твои тонкие запястья. Твои пальцы ласкают мои волосы, принося блаженство. Я тону в твоих глазах цвета рассвета и льну к холодным гордым губам. Я столько хотел бы рассказать тебе, прежде чем ты осудишь меня. Я столько хотел бы спросить. К сожалению образы, которые теснятся в моём сердце, унося покой, останутся только в нём. Сейчас обстоятельства сильнее меня. Я не смогу появиться в Каранасе и в его окрестностях даже при самом благоприятном стечении обстоятельств. Я буду бороться, чтобы изменить свою судьбу, но, если когда-нибудь моя борьба и поможет нам встретиться снова, мы вряд ли будем такими, как сейчас. Тебе следует забыть меня, если ты хочешь сохранить честь и положение в обществе. Я же постараюсь помнить тебя всегда.
Прощай и прости. Ворон дома Тао».
Я отвернулась от письма и подняла глаза к небу. С чего я должна верить, что это его письмо? Ни печати, ни росписи. А почерка его я не знаю. С другой стороны, почему я должна верить словам, что написаны в нём? Всего три короткие встречи — только поэт увидит здесь любовь. Я отпустила письмо и увидела, как оно летит вниз, в ледяную воду. Слёзы не окрасят моих щёк. Кому нужны слёзы принцессы Магдаро?
Ледяной порыв ветра рванул полу плаща, и клочья пены пустились в путешествие вслед за письмом. Бесполезное великолепие, приносящее только горечь. Я опустилась на корточки, чтобы подобрать упавший на землю конверт, но вместо этого замерла и долго сидела неподвижно, глядя на ледяную воду. Слёзы неумолимо текли по щекам, как будто все события прошедшей недели могли значить хоть что-то. Мне было противно от собственной слабости, и чтобы прекратить истерику, я сделала то единственное, что пришло мне в голову — торопливо, обрывая застёжки, сбросила сапоги и прыгнула вниз с горбатого моста.
Итак, в моём последнем дневнике можешь видеть объяснительную записку моей глупости. Воспаление лёгких почти прошло. Эдгар пичкает меня тёплым молоком и мёдом раз в два часа. Вылеты с планеты мне пока строго запрещены. Я уже несколько дней валяюсь в постели и наблюдаю, как кружатся за окном розовые лепестки вишни. Впрочем, мне и не хочется выходить. Слабость пока что не покидает меня, но думаю, скоро мне станет лучше.
P. S. Ах, да, листок с письмом я, конечно же, поймала. Скучаю и жду. Твоя Инэрис.
Глава 12. Призванные
— Это что, шутка? — Аврора швырнула на кофейный столик стопку листков.
Инэрис отметила, что императрица необычайно возбуждена. Никогда ещё девушке не доводилось видеть опекуншу в такой ярости. Инэрис взяла бумаги в руку и пролистала страницы.
— Это назначения выпускников Академии. На что я должна обратить внимание?
— На фамилии и на места.
— Аркан… спецотряд Ордена Звёздного Света. Фэроу… спецотряд… Тао… — Инэрис запнулась и поднял глаза на Аврору. — Дальше можно не читать?
— Все… — Аврора упала в кресло по другую сторону стола, — все наследники великих домов призваны Орденом.
Аврора глубоко вздохнула и нажала на столешнице кнопку вызова.
— Эдгар, чай с ромашкой.
— Да, императрица, — прозвучало на другом конце линии.
Инэрис ещё раз пролистала стопку бумаг.
— Обычно они назначаются в личную гвардию, не так ли?
Аврора кивнула.
— Наследники должны быть у меня перед глазами.
— Проще сказать, заложники.
Аврора прищурилась и бросила короткий взгляд на воспитанницу:
— Надеюсь, это не твоя попытка восстановить моральный облик империи?
Инэрис покачала головой:
— Нет. Я впервые вижу эти бумаги. Но у Ордена есть право призыва.
— Не говори мне о правах. Это я их дарую.
— Окей, молчу.
Вошёл адъютант с золотым подносом в руках и поставил его на стол. На чеканном дне пели птицы в райском саду. Аврора вежливо поблагодарила и взяла в руки чашку. Ей сразу стало спокойнее. Она дождалась, пока Эдгар выйдет, и проверила, выключена ли связь.
— Ладно, — сказала она, стремительно превращаясь в ту Аврору, которую Инэрис знала, — этот
