Улан. Трилогия - Василий Панфилов

  - Не наставников, а людей бывалых в окружение. Таких, знаешь - чтоб солдаты были, казаки, монахов парочку, ещё кого-то можно... Ну и чтоб все они были путешественниками, да людьми бывалыми.

  - Идею уловил, - кивнул Государь, - и в принципе одобряю. Только как людей подбирать будешь?

  - Ну солдаты проблемой не будут - по одному человеку из гвардейских полков, да из обычных, но отличившихся. Мои уланы, Апшеронцы, ещё кого. Казаков тоже подберу, сталкивался, знаю людей надёжных.

  - Инородцев на себя возьмёшь? - После вопроса Пётр раскурил трубку и кликнул слугу открыть окно - отношение Грифича к табачному дыму знал весь Петербург.

  - Калмыков могу, - задумался князь, - есть там парочка хороших парней, а вот с остальными как-то не сталкивался. Да! С вопросами по поводу духовенства лезть не буду, но знаешь, лучше взять не тех, кто с детства в монастырях, а таких... Чтоб после горя туда ушёл и желательно - чтоб немцы или турки насолили крепко. А до этого чтобы купцами были дворянами или крестьянами - тут не важно. Важно, чтобы они успели жизнь повидать за пределами стен монастырских.

  - Много думаешь набрать?

  - Нет, - замахал руками попаданец, - человек тридцать, не больше. Скорее даже меньше. Тут главное не количество, а качество - пусть привыкает общаться с людьми из разных сословий, да разных краёв империи. Полезно будет.

  - Займись, - кивнул ему Пётр Фёдорович"

   Что Государю, что наследнику, выбранные Владимиром люди понравились.

  - Интересные, - задумчиво сказал мальчик, после примерно двухчасового общения с ними, - особенно этот... Пугачёв.

  - Да, колоритный казачина, - согласился с ним отец, - и боец славный, если верить князю... Да верим-верим, - успокоил он попаданца.

  - Мне ещё Аюка понравился и Матвей Прохоров из Апшеронского, - сказал Павел, а потом добавил тактично, - и Никифор из твоего уланского.

  - Эх, - взъерошил Рюген волосы мальчишке, - не надо. Знаю, что дядька он суровый, а точнее - кажется так. Сейчас присмотрится малость и ты удивишься - как интересно он может рассказывать об обычных вещах.

  - Обычных? - Непонимающе посмотрел на князя Пётр. Тот поскрёб подбородок (бриться каждый день он считал излишним) и протянул:

  - Из чего крестьянские поверья рождались, приметы лесные, да многое! Но главное - он отличный мастер конного боя - один из лучших, что я встречал.

  Государь выпятил губы в трубочку и с иронией посмотрел на собеседника:

  - Своего расхваливаешь?

  - Не без того, - согласился Грифич, - вот только конному бою учил меня именно он.

  Норма, ети...* Это характерно не только для России, но и для других стран - подкупы сторонников, "лобби" - всё это было вполне открыто и беззастенчиво.

  Кошели с серебром раздавались практически в открытую** Ничего не изменилось и в наше время.

Глава девятая

   "Свита" пришлась Павлу по душе - бывалые люди, успевшие помотаться по свету, да ещё и с хорошо подвешенными языками. Особенно подружился мальчишка с Пугачёвым - казачина был на редкость обаятельным. Ну и Никифор постепенно осмотрелся и начал учить ребёнка верховой езде.

  - Смотри, Владимир! - звонко кричал цесаревич, - я вот так могу!

  Затем он показывал какой-то новый трюк и заливался счастливым смехом.

   Поселили компанию во дворце, хотя разумеется - отдельных покое на каждого не было. Так - полдюжины комнатушек-кладовушек, половина из которых не имела даже окон. На том, чтобы его приближённые жили во дворце, настоял сам Павел, на Государь возражать не стал - люди все проверенные, да и не объедят.

   Предстоящая коронация и попытка как-то помешать ей тревожили Владимира, но другие члены партии Петра не видели в происходящем ничего страшного.

  - Да пошумят и успокоятся, - махал рукой Панин, - что я, гвардейцев не знаю? Да и у придворных вечно какие-то интрижки на уме... Не обращай внимания на разговоры - если бы они выполняли хоть сотую долю того, что обещают, давно бы уже гремели как Потрясателя Вселенной.

   В словах второго Наставника цесаревича была доля истины - поговорить "за политику" здесь любили, но крайне редко разговоры эти заканчивались хоть какой-то попыткой действий. Да и Панину видней - в конце-концов, он в этом "котле" варится с детства, ну а попаданец оценивает это со своей "колокольни" и зачастую неправильно. В конце-концов, разве можно представить себе попытку организации переворота против законного монарха, любимого армией и народом?! Яд подложить - ещё ладно, но переворот...

   Приём в о дворце Разумовского протекал несколько странно - слишком много выпивки, слишком много доступных дам. Да и... Князь знал, что привлекает женщин, что называется - не новость. Но вот сегодня он прямо-таки нарасхват... Не без самодовольства он подумал, что наконец-то слухи о постельных подвигах разошлись достаточно широко...

   За дверями послышался шум, ругань... Знакомый голос, успел озадачиться несколько нетрезвый Владимир. Думал он не долго - в залу ворвался Тимоня с пистолями в руках.

  - Княже, беда! - Закричал он, - Гвардия поднялась, Екатерину на царство кличут!

  Широкими шагами принц пошёл к выходу, когда дорогу ему преградил сам хозяин дома.

  - Принц, это просто россказни слуги, гвардия по пьяной лавочке часто шалит, - выразительно сказал Кирилл Григорьевич*, глядя в глаза. Тот продолжил движение и гетман нервной скороговоркой продолжил:

  - Не стоит в это лезть, принц.

   Скрипнув зубами, Владимр отстранил Разумовского и Тимоня кинул ему саблю. Крутанув тальвар, из ножен его вытаскивать не стал и выразительно посмотрел на Кирилла.

  - Пропустить, - велел гайдукам** тот, пытаясь выглядеть достойно.

   Выйдя из ворот Аничкова дворца, они уже бегом направились к лошадям.

  - Говори, - коротко велел князь денщику.

  - Шумят, - ответил тот, - знаю, что Измайловский точно за Екатерину. Орловы, Потёмкин, Пассек, Бредихин - во главе гвардейцев, других пока не знаю.

   Зимний пока ещё был свободен - редкие кучки пьяных гвардейцев только начали подтягиваться.

  - Куда! - попытался было остановить принца один из них, но узнав, моментально стушевался. Бегом он направился в сторону покоев императора. Растерянные придворные с бледными лицами разлетались с его пути.

  - Ты за Павлом, - бросил князь по дороге Тимоне, - и наших там собери.

   В покоях императора уже был Миних, уговаривающий растерянного государя бежать в Кронштадт.

  - Грифич, ну хоть ты скажи, - обратился к нему уже охрипший фельдмаршал, - я уже устал твердить, что в Петербурге просто опасно - мы не знаем, кто из гвардейских полков остался верен.

  Взглянув на Государя, попаданец понял, что тот в ступоре и просто не соображает нормально.

  - Куда предлагаешь?

  - В Кронштадт, - быстро ответил Миних. На секунду задумавшись, Грифич прикинул расположение, гарнизоны и кивнул согласно.

   Затем быстро шагнул с Петру и коротким, еле уловимым движением ткнул того в сонную артерию. Государь закатил глаза и попаданец тут же подхватил падающего, говоря:

  - Императору дурно, мы едем в Кронштад!

  Повернулся к ошарашенному Бурхарду и произнёс:

  - Воронцову сюда же, быстро. Никаких туалетов***, левреток и прочей ерунды, через пятнадцать минут выезжаем верхом.

  Фельдмаршал шутливо вытянулся во фрунт и взял операцию на себя.

   Здешние... аборигены были ничуть не глупее попаданца, но вот некоторые вещи они впитывали с молоком матери. К примеру - даже решительный и бесцеремонный Миних тратил время на уговоры, вместо того, чтобы действовать решительным образом. Особа правителя священна - и точка.

   Убить могли - и убивали, но "правильные" подданные не могли позволить себе ТАКОГО. Тут либо бунтовщик - и покатилась душа в рай, либо верный холоп, готовый ради заведомо глупой прихоти повелителя совать голову в петлю. Ну а у Владимира такого пиетета не было - изначальное воспитание совсем другое.

   Фельдмаршал ещё раз доказал свои организаторские способности - всего через пятнадцать минут ближайшее окружение Государя уже сидело верхом. Сам Пётр с Наследником был окружён людьми Павла, зорко смотрящими по сторонам. Огнестрела у каждого было...

   Князь взял с собой пять заряженных картечью мушкетов, да четыре пистоля****, да две сабли - прорываться... Не хуже были вооружены и остальные придворные-мужчины. Впрочем - не все, некоторые сжимали в руках символические пистолетики и пугливо оглядывались по сторонам. Ясно было, что участвовать в... мероприятии они явно не горят, потому и стараются дистанцироваться от оружия.

   Сходу пошли галопом, Пётр мотался в седле тяжёлой куклой, придерживаемый с двух сторон опытными наездниками. Ну и привязан был - после удара по сонной артерии князь не дрогнувшей рукой щедро накачал его снотворным. А что делать? Если в критической ситуации человек не соображает, придётся соображать за него...