Дом с характером - Диана Джонс

Однако одновременно с этим Сим попятился назад – бесцветный господин по-прежнему скакал перед ним – и, по всей видимости, пытался официально возвестить о чьем-то прибытии. Но Морган поднял такой гвалт, а Потеряшка так тявкала, что никто ничего не расслышал, кроме «Ваше величество» и «Ваше королевское высочество».

Пока Сим говорил, чародей Хоул поглядел в камин и кивнул. Тут снова что-то произошло – между чародеем и Кальцифером, не то чтобы вспышка света, но и не то чтобы вспышка невидимого света. Пока Чармейн пыталась это осмыслить, принц Людовик вдруг стал сжиматься и словно бы рушиться куда-то к полу. Бесцветный господин тоже. На их месте оказались два кролика.

Чародей Хоул посмотрел сначала на них, а потом на Кальцифера.

– Почему кролики? – спросил он, подхватывая Моргана на руки.

Морган тут же перестал вопить, и на миг воцарилась тишина.

– Посмотрел, как он скачет, – ответил Кальцифер. – Чистый кролик.

Бесцветный господни по-прежнему скакал – но скакал уже в обличье крупного белого кролика с вытаращенными лиловыми глазами. Принц Людовик, который стал бледно-палевого окраса, с лиловыми глазами, которые оказались даже больше, чем у бесцветного господина, по всей видимости, был так поражен, что утратил способность двигаться. Он поводил ушами и дергал носом…

…и тут на них набросилась Потеряшка.

Между тем посетители, о которых пытался доложить Сим, были уже в зале. Потеряшка загрызла палевого кролика под самыми полозьями расписных кобольдовских саней, которые толкала перед собой Монтальбинская Ведьма. В санях, обложенный грудой голубых подушек, полулежал дедушка Вильям – бледный и исхудавший, но державшийся заметно бодрее. Чародей, и Ведьма, и Тимминз, который стоял на подушках, – все перевесились через резной голубой с золотом борт посмотреть, как Потеряшка, коротко и тоненько рыкнув, хватает палевого кролика за шею и с очередным миниатюрным рыком швыряет его себе за спину – и он, мертвый, с громким шлепком падает на ковер.

– Поразительно! – сказали чародей Норланд, король, Софи и Чармейн. – Ведь Потеряшка с виду такая крошечная!

Принцесса Хильда переждала, пока кролик шлепнется, и поплыла через зал навстречу саням. Она величественно оставила без внимания суету и топот – это Потеряшка гонялась по залу кругами за белым кроликом.

– Моя дорогая принцесса Матильда, – сказала принцесса, протягивая обе руки к маме Питера. – Как давно я не видела вас здесь. От души надеюсь, что ваш визит к нам будет долгим.

– Как пойдет, – сухо ответила Ведьма.

– Троюродная сестра моей дочери, – объяснил король Софи и Чармейн. – Почему-то предпочитает, чтобы ее называли Гдетотамской Ведьмой. Очень сердится, когда ее называют принцессой Матильдой. Разумеется, моя дочь всегда делает на этом особый упор. Хильда терпеть не может показной скромности.

К этому времени чародей Хоул посадил Моргана себе на плечи, и оба они увлеченно следили, как Потеряшка загоняет белого кролика вот уже за пятую лошадку-качалку. Снова раздался миниатюрный рык. И вдруг из-за лошадок вылетел мертвый кролик – обмякший кроличий труп.

– Уйяяяяя-а-а-а! – прогудел Морган, молотя кулаками по льняной отцовской шевелюре.

Хоул с некоторой поспешностью спустил Моргана на пол и препоручил Софи.

– Ты успела рассказать им о золоте? – спросил он.

– Еще нет. Вещественное доказательство уронили кому-то на ногу, – ответила Софи, принимая вахту.

– Так расскажи, – сказал Хоул. – Тут есть еще одна странность. – Он нагнулся и поймал Потеряшку, которая спешила к Чармейн. Потеряшка извивалась и скулила, и тянула шейку, и всячески показывала, что хочет к Чармейн и никто другой ей не нужен. – Сейчас, сейчас, – пообещал Хоул, так и этак вертя Потеряшку в руках и озадаченно ее разглядывая.

В конце концов он отнес ее к саням, где король весело тряс руку чародею Норланду, а Софи показывала им золотой слиток. Ведьма, Тимминз и принцесса Хильда сгрудились вокруг Софи, разглядывали слиток и требовали, чтобы им рассказали, где Софи нашла золото.

Чармейн стояла посреди комнаты и чувствовала себя несколько чужой. Я понимаю, что это неразумно, думала она. Я такая же, как всегда. Просто я хочу, чтобы мне вернули Потеряшку. Я хочу взять ее с собой, когда меня отправят домой к маме. Ясно, что ухаживать за дедушкой Вильямом будет теперь мама Питера, а мне что тогда делать?

Раздался ужасный треск.

Стены содрогнулись, отчего Кальцифер выскочил из камина и завис над головой у Чармейн. Затем в стене рядом с камином медленно-медленно разверзлась огромная дыра. Сначала отслоились обои, затем осыпалась и исчезла штукатурка – и наконец не осталось ничего, кроме черной пустоты. Из дыры спиной вперед вылетел Питер и повалился навзничь прямо перед Чармейн.

– Дыука! – загудел Морган, размахивая руками.

– Чеканная формулировка, – отметил Кальцифер.

Питер, похоже, ничуть не смутился. Он поглядел на Кальцифера снизу вверх и заявил:

– Значит, вы не погибли. Так и знал, что она зря паникует. Ни аза не смыслит.

– Спасибочки, Питер, – обиделась Чармейн. – Будто ты сам в чем-то смыслишь. Где тебя носило?

– Вот-вот, – сказала Монтальбинская Ведьма. – Мне тоже хотелось бы знать.

Она подвезла сани прямо к Питеру, так что дедушка Вильям и Тимминз смотрели прямо на него – как и все прочие, кроме принцессы Хильды. Принцесса Хильда скорбно разглядывала дыру в стене.

Питер по-прежнему чувствовал себя как дома. Он сел.

– Привет, мам, – весело сказал он. – А почему ты не в Ингарии?

– Потому что чародей Хоул здесь, – ответила его мать. – А ты где был?

– В мастерской чародея Норланда, – ответил Питер. – Улизнул от Чармейн – и сразу туда. – Он помахал руками, обмотанными радугой бечевок, чтобы показать, как он туда добрался. Однако тут он посмотрел на чародея Норланда и с некоторой тревогой добавил: – Сэр, я вел себя там очень осторожно. Честное слово.

– Правда? – произнес дедушка Вильям, глядя на дыру в стене. Дыра на глазах медленно зарастала. Темные камни мягко смыкались от краев к середине, а поверх камней разливалась штукатурка. – Чем же вы там занимались целый день и целую ночь, позвольте спросить?

– Заклятьями поиска, – ответил Питер. – На них уходит уйма времени. Очень удачно, сударь, что у вас там хранятся все продовольственные чары, а то бы я ужасно проголодался. А спал я в вашей походной койке. Надеюсь, вы не возражаете. – Судя по выражению лица дедушки Вильяма, он возражал, и еще как. Питер поспешно добавил: – Но ведь чары сработали, сударь. Королевская сокровищница должна быть здесь, прямо тут, где мы все находимся, потому что я приказал чарам, чтобы они доставили меня туда.

– Так и есть, – подхватила его мать. – Чародей Хоул уже нашел ее.

– Ой… – сказал Питер. Он был очень обескуражен. Однако тут же просиял: – Значит, мои чары наконец сработали!

Все посмотрели на медленно затягивающуюся дыру. По штукатурке потянулись обои, но было видно, что стена уже не станет прежней. Она была какая-то сырая и морщинистая.

– Не сомневаюсь, юноша, что для вас это большое утешение, – с горечью проговорила принцесса Хильда.

Питер вытаращился на нее, явно не понимая, с кем имеет дело.

Его мать вздохнула:

– Питер, это ее высочество принцесса Хильда Верхненорландская. Будь так любезен, встань и поклонись ей и королю, ее отцу. Ведь они, в конце концов, наши близкие родственники.

– Как так? – изумился Питер. Однако же поднялся на ноги и отвесил крайне учтивый поклон.

– Мой сын, Питер, – сказала Ведьма. – По всей видимости, теперь он – наследник вашего престола, сир.

– Рад познакомиться, мальчик мой, – сказал король. – Все так запуталось. Может быть, кто-нибудь мне все объяснит?

– Я объясню, сир, – вызвалась Ведьма.

– Наверное, всем нам следует сесть, – предложила принцесса Хильда. – Сим, если вас не затруднит, уберите этих… э-м-м… мертвых животных, прошу вас.

– Разумеется, мэм, – сказал Сим.

Он быстро прошаркал по комнате и подобрал оба трупика. Ему так явно не хотелось упустить объяснения Ведьмы, что Чармейн была уверена – кроликов он бросит на пол прямо за порогом. Когда Сим вернулся – с невероятным проворством, – все расселись на помпезных, хотя и выцветших диванах, кроме дедушки Вильяма, который откинулся на подушки, – снова стало заметно, какой он исхудавший и усталый, – и Тимминза, который устроился на подушке у самого уха дедушки Вильяма. Кальцифер вернулся на свой насест в камине. Софи взяла Моргана себе на колени, где тот сунул палец в рот и уснул. А чародей Хоул наконец-то вернул Потеряшку Чармейн. Причем сделал он это с такой ослепительной извиняющейся улыбкой, что у Чармейн голова пошла кругом.

Взрослым мужчиной он нравится мне гораздо больше, подумала она. Неудивительно, что Светик так раздражал Софи! Между тем Потеряшка повизгивала, подпрыгивала и упиралась лапками в болтающиеся на груди Чармейн очки, чтобы вылизать хозяйке подбородок. Чармейн чесала Потеряшке ушки и гладила хохолок у нее на темечке, не забывая внимательно слушать, что говорит мама Питера.