Гнев ликвидатора - Александр Тамоников

Командир экипажа предположил:

– А если ребята лишились возможности выйти на связь? Скажем, во время боя пуля попала в станцию спутниковой связи?

Подполковник задумчиво проговорил:

– Станция, говоришь, вышла из строя? А что, ведь это вполне могло случиться, тем более спецназу пришлось вести ближний бой. Я как-то об этом не подумал. И если вышла из строя спутниковая станция, то они не имеют возможности ни выйти на меня, ни связаться с тобой! Так! Это уже лучше! Куда двинутся офицеры? Только на равнину, где их сможет обнаружить вертолет. В том, что группу будут искать, они не сомневаются, и правильно делают. Но могут подать сигнал и из леса. Ты вот что, Борт! Давай-ка начинай облет квадратов… И пусть твой второй пилот внимательно смотрит вниз. Глядишь, и заметите группу. Или они пустят трассер в небо! Тогда на частоте … сблизившись до расстояния в 150 метров, ты сможешь войти с ними в контакт, используя рацию малого радиуса действия. Ты меня понял, майор?

Командир экипажа ответил:

– Прекрасно понял. Немедленно начинаю поиск группы спецназа!

– Удачи тебе! И если какие новости, прямой доклад мне в любое время!

…Прошли сутки. Вертолет постоянно барражировал над территорией, где могли находиться уходящие из зоны применения спецназовцы. Но все впустую. Пилоты не видели снайперов, а те не подавали никаких знаков. Лазаренко просто не мог этого сделать, хотя видел по нескольку раз за сутки пролетавший над ними борт. У него не осталось ни одного трассирующего патрона.

Миновали вторые сутки. Капитан уже не обращал внимания на вертолет. Силы таяли. Если в первые сутки он сумел протащить на себе Рыжова километров шесть, то на вторые четыре. Кончался запас пищи. Благо попадались родники, и можно было заполнить фляги водой. Нога у прапорщика распухла, и это беспокоило спецов и силы не придавало. На третьи сутки, когда было пройдено более половины пути, Рыжов на привале, которые стали делать через каждые полчаса пути, предложил:

– Ты вот что, Володь! Оставь меня здесь, а сам двигай налегке к равнине. Потом вернешься за мной с поддержкой!

Капитан, осунувшийся, отказался от предложения:

– Нет, Женя. А если в лесу боевики объявятся? Я-то выйду, а ты? До последнего патрона? Как мне потом жить с осознанием того, что я бросил боевого товарища? И кончай базар! Выходить будем вместе. Пусть на это месяц уйдет, но выйдем!

– Как бы нога не того!

– Гангрена?

– Типа этого!

– Признаков гангрены нет. Да и обколол я место перелома так, что ни одна зараза не прицепится. Правда, потом срастутся неправильно кости, ломать придется, но это же ерунда?

Прапорщик невесело улыбнулся:

– А что мы, Вова, этот месяц жрать будем? Амуницию?

– Найдем чего. Трава вон, кусты, кора деревьев, черви в земле, да мало ли чего. Чем предки питались? Да и галеты у нас еще есть. И открою секрет, банка тушенки неприкосновенного запаса. Прорвемся!

– НЗ – это хорошо!

– Ладно, двигаемся дальше! Время сейчас для нас дороже любых денег. Я подставлюсь, ты наваливайся. Да и палкой помогай.

А в офисе службы места себе не находил подполковник Шабанин.

Мысли кружились вокруг одного. Куда же делись снайперы? Банду разгромили. Должны были уйти, если… если не получили ранений. Ранеными их могли взять люди Али из Ак-Мартана, когда вышли на поляну хоронить боевиков Рамзана. Если так, то это плохо! Если взяли живыми, то… ребятам не позавидуешь. Лучше уж мертвыми, иначе смерть их ждет ой какая лютая. Нет, офицеры подорвали бы себя. Или… пулю в висок, понимая, ЧТО их ждет в плену. А если были… без сознания? Но опять-таки, агент в Ак-Мартане сообщает, что никого, кроме трупов, местные жители не обнаружили. Черт, голова идет кругом. Звонила жена Рыжова, подполковник оставил ей свой мобильный номер. Интересовалась, скоро ли вернется муж. Не догадываясь, что подполковник сам сейчас отдал бы очень многое, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Пришлось лепетать всякую белиберду. Вроде поверила. А тут еще новость о гибели брата Лазаренко. Убийство. Выйдет из леса Владимир, сюрприз плохой получит. Но лишь бы вышел. Вместе с Рыжовым. Черт возьми, что же все-таки произошло в том проклятом лесу? Нет. Надо раскрывать снайперов и высылать в лес наземную группу поиска. Еще сутки подождем и…

18 июля утром Шабанин собрался на прием к вышестоящему начальству, как неожиданно его вызвал командир экипажа поискового вертолета.

Подполковник буквально вырвал станцию из чехла:

– Первый на связи!

– Я – Борт-01!

– Ну, говори, Борт!

– Объявились наши ребята. Сегодня первым вылетом проходил над северной окраиной массива. Так возле родника, что где-то в километре от равнины, и увидел их. Тут же посадил машину и бегом к ним.

– Ну, ну, дальше? Что с ними?

– Подробности они объяснят вам сами, а если коротко, то возле поляны, уже после боя, во время которого пулей боевика была повреждена рация, прапорщик попал ногой в какую-то то ли щель, то ли нору и сломал ногу. Вот капитан и тащил подчиненного на себе. А почему так долго, так у них и компас замудрил. Шли не по прямой, а петляя. Но вышли. Удивляюсь я капитану. Это сколько же надо иметь воли, чтобы нести на себе раненого товарища десятки километров пересеченной лесной местности?

Подполковник облегченно вздохнул:

– Чего, чего, а воли им не занимать! Да, где они сейчас?

– Так у меня на борту. Прошу разрешения доставить наших героев в Ростовский госпиталь. Помощь нужна обоим.

Шабанин вскричал:

– Так какого черта ты еще на земле? Взлетай немедленно и вперед на Ростов!

– Так я не на земле! Уже подлетаем к Ростову!

– А чего тогда разрешения спрашивал?

– Так для порядку. Положено!

– Ладно. Давай! Спасибо тебе!

– Да мне за что? Капитана благодарите. Мужик, слов нет, какой!

– Других не держим! Отбой!

– Минуту! Как доставлю ребят в госпиталь, вас ждать?

– Нет! Считай, командировка закончилась. Возвращайся в свой полк! Но учти, о том, что узнал, никому. Ни сам, ни экипаж. Подчиненных лично предупреди!

– Не беспокойтесь! Утечка информации исключена. Если что, знайте: всегда готовы работать с вами!

Подполковник подошел к сейфу. Достал из него початую бутылку водки. Налил стакан. Опрокинул в себя спиртное, даже не заметив его горечи. Позвонил начальству. Получил «добро» на вылет в Ростов. Созвонился с летчиками. Оказалось, очередной «Ил-76» вылетит на Дон завтра, 19 июля, в 5.00. Шабанин забронировал себе место на этот служебный рейс. И, бросив все дела, поехал домой. Ему просто необходим был отдых.

Глава 12

Похороны Андрея Куприянова прошли довольно скромно. Несмотря на то, что людей на Новом кладбище собралось довольно много. В основном это были такие же шофера, как и Андрей. Присутствовали соседи. Ольга воспринимала происходящее внешне спокойно, до момента, когда работники кладбища подняли крышку, чтобы накрыть гроб. Вот здесь она не выдержала и бросилась к телу погибшего мужа. Забилась в истерике. Ее отвели в сторону, гроб опустили в могилу и засыпали мягкой землей. На месте зловещей ямы возник высокий холм, который присутствующие на похоронах тут же обложили венками и цветами. Мать Андрея воспринимала похороны отрешенно. Она стояла как скорбное изваяние, глядя в посиневшее лицо мертвого младшего сына, что-то шепча и тихо плача. Детей на кладбище не взяли, оставили у соседей Маргариты Алексеевны.

Траурная церемония закончилась. Люди потянулись к выходу, где их ждал автобус фирмы «Караван». У могилы остались лишь вдова и мать погибшего. К ним подошел руководящий похоронами Молоканов:

– Извините! Еще раз примите мои искренние соболезнования.

Ольга спросила:

– А, это опять вы? – Она взглянула на Молоканова. – А где же директор фирмы, где работал Андрюша? Некий господин Лученков? Или ему нет никакого дела до какого-то водителя?

Молоканов вздохнул:

– Вы ошибаетесь. Дело в том, что Бориса Анатольевича Лученкова в ночь с одиннадцатого на двенадцатое июля убили в собственном кабинете. Ограбление. Свой же охранник и убил главу фирмы. Вот такие беды обрушились на наше предприятие. Сегодня хороним Андрюшу, земля ему пухом, завтра Бориса Анатольевича. Но о нем говорить не к месту. Скажите, чем руководство фирмы может помочь вам?

Ольга резко ответила:

– Ничем! Вы уже помогли! Уложили мужа в могилу.

Молоканов изобразил обиду:

– Ну зачем вы так, Ольга Валерьевна. Напротив, мы хотели, чтобы Андрей больше зарабатывал. Он был лучшим водителем на фирме.

– Вот именно, что был. Уйдите, господин Молоканов. Не до вас!

– Да, да, конечно. Но скоро мы с вами, Ольга Валерьевна, встретимся. Необходимо решить одну проблему, возникшую одновременно с гибелью вашего мужа. Я позвоню вам. До свидания.

Молоканов повернулся к матери Куприянова, поклонился и пошел по аллее на выход, где его ждала служебная «Волга», ранее обслуживавшая Лученкова.