Дракон проклятой королевы (СИ) - Вострова Екатерина

Издав полный боли глухой рев, он подхватил Киару на руки. Люди перед ним расступались, никто даже не подумал попытаться его остановить.

В какой-то момент он даже подумал, что, сверни он сейчас собственноручно королеве шею, аристократы бы лишь вздохнули с облегчением.

А вот народ, неистовствующий на площади, кажется, действительно был недоволен. Но это были уже не его, Амоа, проблемы.

Он отнес Киару в ее комнату, уложил на кровать. Сам сел рядом, взяв ее за руку.

Она выглядела скорее спящей. Разве что непривычно бледная кожа и потерявшие краски губы выдавали ее состояние.

Он еще раз потрогал пульс, приложил руку ко лбу — лихорадки не было. Нельзя же просто так сидеть и смотреть? Возможно, счет идет уже на минуты.

Амоа встал, сам не понимая себя. Принялся ходить по комнате. Разве не лучше будет ему, если Киара умрет? Разве не об этом он мечтал, когда только понял, что за ритуал она провела?

И, вместе с тем, смотря сейчас на бессознательно лежащую на кровати Каю, он понимал, что это неправильно. Что он должен ее спасти. Какое-то внутренне чутье, твердившее, что он оказался здесь не случайно. И она не случайно выбрала именно его.

Постучали. Вошел доктор, принес какие-то лекарства, склянки…

— Вы выяснили, что за яд был в кубке? — вместо приветствия спросил Амоа.

Кто подбросил отраву, он выяснит сам. Чуть позже. Просто лично допросит всех, кто был на балконе, и да помилуют боги Валаада душу того, кто решился на эту глупость. Эта тварь будет умирать так медленно и мучительно, что успеет забыть человеческий язык, на котором нужно молить о смерти.

И плевать, что он тут раб, а они — напомаженные аристократы. Пока Киара не придет в себя, его некому будет остановить.

— Это займет больше времени, — лепетал лекарь. — Пока я принес то, что способно облегчить состояние… Вот это и это нужно принять прямо сейчас…

Амоа почувствовал, что этот мерзкий старикашка темнит, схватил того за грудки, приподнимая над полом. Как только он перехватил испуганный взгляд доктора, то мгновенно подавил его волю магией.

— Говори правду.

— В кубке был яд плодов с дерева Арута. От него нет противоядия. Королева умрет не позже, чем через семь дней, даже не приходя в себя.

Доктор шлепнулся на пол, когда Амоа разжал пальцы.

— Выметайся отсюда, — приказал он, ощущая странную пустоту внутри. Словно затишье перед бурей.

Старик, все еще пребывающий под гипнозом, неторопливо собрал склянки и, не оглядываясь, вышел за дверь.

Тишина в комнате казалась погребальной.

Он не может дать ей погибнуть. Он обязан что-нибудь придумать. Обязан придумать и придумает. Иначе к чему вся эта сила?

Несколько минут спустя птица, сидящая в клетке, громко принялась стучать по прутьям. На руках сам собой зажегся магический огонь.

Хотелось хоть на ком-то выместить свою боль и злость.

Но едва он замахнулся, как услышал испуганное:

— Не надо! Амоа, что ты делаешь?

Обернулся. Киара, чуть приподнявшись, взволнованно смотрела на него:

— Ты что, собрался превратить мою птицу в жаркое?

— Ты жива… — первым порывом было кинуться к ней.

Сжать в объятиях или свернуть ей шею за то, что заставила его волноваться. Но он просто стоял и смотрел как дурак на вполне здоровую Каю, которую, кажется, похоронило уже все королевство.

— Ты ведь никому не скажешь? — она подозрительно прищурилась. — Просто не трогай птицу. Она никому ж не мешает, да?

В дверь снова постучались, Амоа только и успел, что перевести взгляд на входящего в спальню королевы Адама Герэ.

Альбинос выглядел потерянным, под глазами залегли тени.

— Как она? — прошептал мужчина. — Что сказал доктор?

Киара снова неподвижно лежала на кровати. Даже грудь почти не вздымалась от дыхания. Где она так хорошо научилась притворяться полуживой?!

— Это же вы Хранитель Тайн, — скривился Амоа. — Разве не ваша задача предотвращать подобные случаи?

— Народ под стенами дворца… Они просто в бешенстве. Ирил со своими людьми сейчас пытается успокоить их… — словно бы не услышав обвинения, прошептал Адам. — Страшно даже подумать, что будет, если она не выживет. Даже на гибель королевской семьи не было такой реакции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

До Амоа медленно, но верно начала доходить вся ситуация и задумка Киары. Хитрая змея! Беспринципная ведьма! Это же как надо было додуматься до такого?

Восторг. Чистое восхищение!

Герэ, потоптавшись еще немного, вышел из спальни, пожелав королеве скорейшего выздоровления.

На этот раз Амоа закрыл за ним дверь заклинанием и навесил сверху чары звуконепроницаемости.

— Рассказывай, — мрачно произнес он, поворачиваясь к кровати. Киара открыла сначала один глаз. Затем второй. Потом картинно вздохнула.

— Меня все равно бы отравили, — пожала плечами она и, не удержавшись, усмехнулась. — Поэтому я решила, что лучше провести это на моих условиях.

Амоа рассеянно поцокал, сел на краешек кровати, все еще пытаясь отстраниться от пережитых эмоций.

Надо было свернуть ей шею, пока был шанс. Нет, план гениальный в своей простоте. Спору нет. А он еще, не ведая сути, подыграл ей. Отогнал лишних зевак, там, на балконе. Потом нервировал своим присутствием доктора, чтобы тот не заметил неладное.

Но она могла его заранее предупредить?! Он ведь действительно испугался за нее, подгорный кроль задери!

— Не смотри так на меня, — Кая подобрала ноги, усаживаясь поближе к изголовью кровати. — Я думала, ты мне, как минимум, поаплодируешь. Вроде бы вышло неплохо.

— О, да. Я тебе поаплодирую. Я тебе так поаплодирую, — преувеличенно часто покивал он, отчего Киара отползла еще чуть ближе к спинке. — Так поаплодирую, что…

— Ой, ладно! Все же отлично, — она блистательно улыбнулась и, подхватив подушку, в защитном жесте выставила ее перед собой. — Это было неизбежное зло, я просто поторопила события. Теперь вот слягу, вся такая мученица, народ начнёт бунтовать против совета. Мол, вы хотели сжечь поля, она вам помешала, а вы её траванули, сволочи! Не зря же я последние несколько недель усиленно занималась распусканием слухов. Заряжала кристаллы, чтобы мотаться по всей стране…

Амоа слушал ее, изредка кивая в такт словам. Так она для того устраивала все эти «выходы в народ»? Кормила голодающих? Неудивительно, что она выглядела такой измученной. Как он понял, кристаллы, которые здесь используют маги для перемещения на большие расстояния, требуют много сил и энергии. И ведь вечерами она действительно казалась ему просто досуха выжатой…

— Плюс, в совете все начнут думать друг на друга, — продолжала, тем временем, Киара. — Ведь если меня отравили без договорённости, то и у всех остальных могут яд в чае найти. Очень надеюсь, что каждый из них станет чуть более… хм… обеспокоенным и подозрительным. Ведь неизвестно, кто отравитель…

— Да, да, — перебил ее Амоа, скривившись. — Суть я уловил. Ты святая, а придворные — гребанные политиканы, с которыми ты борешься за благо народа. Защитница, королева мать, а они — жадные торгаши. Еще и волю к жизни продемонстрируешь, победив смертельный яд. Хотя, как по мне, с ядом ты промахнулась. Может вызвать подозрения.

— Я тебя умоляю, — закатила глаза Кая, скрестив на груди руки. — Я ведьма, и у меня есть дракон. Мне кажется, даже если я воскресну после отрубленной головы — они и то мне поверят.

От ее слов Амоа вдруг замер, не до конца понимая, в чем тут дело. Почему ее слова вдруг заставили его напрячься? Словно колокольчик прозвонил в голове.

Снова глупая птица застучала по прутьям клетки. Все-таки зря он ее не спалил. Мужчина рассеянно потряс головой, отгоняя внезапно накатившее странное чувство, что он то ли слышал, то ли где-то видел такое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это все, конечно, хорошо и здорово, — кашлянул он, окончательно приходя в себя. — Вот только ты упустила одну маленькую деталь.

— И какую? — Киара приподняла одну бровь, но он видел, как по ее лицу пробежала тень сомнения.

— Меня, — ему хватило всего одного резкого выпада, чтобы повалить ее на кровать, перехватив оба запястья, прижать ее руки к матрацу, а самому повиснуть сверху. — Ты должна была меня предупредить.