Холодное сердце (СИ) - Цвейг

поэтому я совершенно не понимаю, как ты можешь так безответственно относиться к сложившейся ситуации, когда на кону стоит твоя собственная жизнь, — с каждым словом ее голос становился все громче. Гермиона будто бы пыталась использовать это нематериальное оружие, чтобы образовать брешь в куполе, которым Малфой отгородился от окружающих, и достучаться до его здравого смысла, если от него вообще хоть что-то осталось.

Драко сделал глубокий вдох и сжал ладони в кулаки, не спуская с Гермионы глаз. Могло показаться, что он собирается с силами, чтобы обойти стоящую между ними кровать и обрушиться на свою собеседницу не хуже смертоносного проклятья.

— Я не хочу ехать в больницу, потому что о моем визите туда рано или поздно станет известно моим родителям.

— Так в этом все дело? — неподдельно изумилась Гермиона, не веря собственным ушам. Подумать только, Малфой готов был отправиться в мир иной, лишь бы сохранить в тайне свое плохое самочувствие. — А ты не думаешь, что они и так узнают обо всем, если ты, упаси Мерлин, умрешь из-за этой штуки в сердце? — она возмущенно вскинула руку, пальцем указывая на его грудь. — Да будет тебе известно, существует такое понятие, как врачебная тайна, поэтому осматривающие тебя доктора не станут на каждом шагу кричать о результатах обследования.

Вспомнив о том, где и с кем она находится, Гермиона сделала глубокий вдох в попытке успокоиться. Не хватало только, чтобы стоящие неподалеку профессора сочли ее умалишенной после всех этих криков.

— К твоему сведению, я прекрасно осведомлен об этом, Грейнджер, — на удивление спокойно ответил Малфой. — Но можешь ли ты поручиться за каждого встретившегося в больнице человека? Люди имеют привычку трепаться языком, а мое появление в сопровождении преподавателей явно не проскользнет мимо внимания окружающих.

— Мистер Малфой, если причина вашего отказа кроется исключительно в этом, то, думаю, мы могли бы пригласить доктора в Хогвартс, чтобы он осмотрел вас в нашем лазарете, — пошла на компромисс МакГонагалл.

Драко некоторое время молчал, обдумывая слова директора. Когда женщина уже, должно быть, потеряла надежду получить какой-никакой ответ, он отстраненно кивнул, принимая ее предложение.

— Хорошо.

— Что ж, значит я немедленно пошлю главному врачу письмо с просьбой приехать в школу при первой же возможности, а пока вам следует остаться под наблюдением мадам Помфри.

— Прошу прощения, директор, но я все же вернусь в башню старост. Я прекрасно себя чувствую, поэтому не вижу смысла оставаться в Больничном крыле без видимой на то причины, — не желая полагаться на удачу, Драко тут же пустил в ход решающий аргумент. — Уверен, что в случае чего живущая в соседней комнате староста сможет позвать на помощь. По крайней мере, пока что она справлялась с этой задачей на ура.

Напоследок взглянув на Гермиону, Малфой коротко попрощался с профессорами и покинул Больничное крыло, тем самым в очередной раз демонстрируя, что никому не удастся переубедить его в принятом решении.

Когда двери лазарета закрылись, Гермиона недовольно покачала головой. Он выводил ее из себя. Мерлин, каждое его действие или же слово буквально приводили в бешенство. Малфой вел себя, словно избалованный ребенок, который отказывался от помощи взрослых на том лишь основании, что считал себя на порядок умнее. Как бы эта чрезмерная самоуверенность в собственных силах не вышла ему боком.

— Мисс Грейнджер, — обратилась к студентке МакГонагалл.

Гермиона незамедлительно проследовала к директору и стоящей рядом с ней целительнице.

— Если мистер Малфой в чем-то и прав, так это в том, что мы можем положиться на вас. Ни я, ни мадам Помфри не можем удержать его в лазарете насильно, однако надеемся, что вы проследите за ним и сообщите нам, если что-то произойдет. Я понимаю, что вас связывают отнюдь не дружеские отношения, но вы единственный человек, на которого я могу положиться и который находится рядом с ним в свободное от учебы время. Прошу вас, Гермиона, окажите нам услугу и присмотрите за мистером Малфоем.

— Конечно, директор, — ответила Гермиона, чем заслужила благодарную улыбку со стороны МакГонагалл.

Директор перевела взгляд на мадам Помфри, и та протянула Гермионе какую-то баночку.

— Это лечебная мазь, которая позволит замедлить распространение темной магии по сердцу. Вам необходимо передать мистеру Малфою, чтобы он втирал ее в область груди при ухудшении самочувствия. Думаю, в его ситуации делать это нужно как можно чаще.

* * *

Стоило Гермионе переступить порог их общей гостиной, как она тут же оказалась в объятиях мрака: некогда горящий камин был потушен. Несмотря на пристрастие Малфоя к посиделкам в темных углах, в комнате его не было. Значит, провести разговор на нейтральной территории, увы, не удастся, как бы того ни хотелось.

Собираясь с духом, Гермиона сама того не заметила, как чрезмерно сильно сжала в ладони баночку с мазью. Не испытывая ни малейшего желания впоследствии доставать из руки осколки и накладывать швы, она ослабила хватку и направилась к винтовой лестнице. Правда, на сей раз ее путь лежал в противоположную комнату, которую ее друзья — в особенности Симус — провозгласили пристанищем не иначе как дьявола во плоти.

Остановившись возле его двери, Гермиона выждала какое-то время, чтобы мысленный пинок, который она сама же себе отвесила, поднимаясь на последнюю ступеньку лестницы, заимел силу.

Мерлин, и почему только она так волновалась? Каких-то десять минут назад они с Малфоем пререкались друг с другом в лазарете, не обращая внимания на присутствующих там профессоров. Так куда же пропал весь ее запал? Должно быть, он испарился, стоило объекту, на который был направлен весь этот эмоциональный всплеск, скрыться из поля зрения.

«Ну же, просто зайди и отдай ему это проклятую мазь!» — мысленно приказала она себе и трижды постучала в дверь, стараясь, чтобы Малфой это услышал.

Так и не дождавшись желанного «входи», Гермиона без капли стеснения дернула ручку, и дверь открылась, пропуская позднюю гостью внутрь. Покои старосты мальчиков не то чтобы сильно отличались от ее собственных. Разве что балдахин кровати и лежащий посреди комнаты ковер были выполнены в стиле Слизерина, нежели Гриффиндора, что, в общем-то, и так было заранее понятно. В остальном же все было одинаково: письменный стол, платяной шкаф, двуспальная кровать и стоящая возле нее тумбочка.

— Разве тебя не учили, что нельзя врываться в чужую спальню без разрешения? — безэмоционально спросил Драко, лежа посреди кровати.

— Я стучала, но ты не ответил, так что формально все нормы приличия были соблюдены, — Гермиона прикрыла за собой дверь и прошла в центр комнаты, не решаясь подойти ближе. — Помнится, ты сам сказал директору МакГонагалл, что