Вторая мировая. 1939–1945. История великой войны - Николай Шефов

Не имея грозного оружия в виде крупных механизированных соединений, советское командование отдало инициативу вермахту. Владение ей позволяло немцам концентрировать на выбранном направлении крупные маневренные силы (прежде всего танки и авиацию) для проведения успешных операций на окружение. Это стало важнейшей причиной крупнейших окружений и гибели советских армий в т. н. «котлах 1941 года».

Победа в приграничных сражениях позволила немцам за короткий срок захватить значительные территории: основную часть Прибалтики и Белоруссии, часть Правобережной Украины и Молдавии, что соответствовало выполнению первоначальных задач плана «Барбаросса». Тем не менее вывести из строя основную живую силу советских войск вермахту не удалось. В целом они избежали полного разгрома и сохранили 75 % личного состава, отошедшего на новые позиции. Лишь в Белоруссии немцы смогли окружить и уничтожить значительное число подразделений и техники. В Прибалтике и на Украине немецкие войска не нанесли решающего поражения советским войскам, которые были лишь оттеснены в глубь страны.

Первые дни войны выявили слабую управляемость и плохое взаимодействие советских войск. Вермахт превзошел их в основных компонентах военного ремесла. Особенно в слаженной работе всех звеньев военной машины и тактической выучке командного звена. Опыт приграничных сражений красноречиво показал, что само по себе техническое обеспечение без соответствующей подготовки личного состава неэффективно. Никакая техника не спасет войска, если те не умеют ею должным образом пользоваться.

Но в одном немцам не удалось добиться решительного успеха — подавить волю советских бойцов к сопротивлению. Это был вынужден признать и противник. «Солдатские качества русского воина, особенно его дисциплина, способность действовать не обращая внимания на огонь противника и собственные потери, его стойкость в перенесении лишений и тягот войны были, вне всякого сомнения, очень высокими», — писал генерал фон Бутлар. Это стало одной из важнейших причин срыва планов молниеносной войны.

Хотя внешне все, и даже в более крупных масштабах, напоминало германскую кампанию во Франции, немцы сразу прочувствовали принципиальную разницу. Вот что записал в своем дневнике капитан 18-й танковой дивизии: «Несмотря на огромные пройденные расстояния, не было чувства, что мы входим в побежденную страну. Напротив — здесь было сопротивление, всегда сопротивление, каким бы безнадежным оно ни было». Об этом свидетельствует и начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер, который 29 июня отметил в своем дневнике: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека…».

О доблести и самоотверженности советских воинов в тех боях ярко свидетельствует, например, подвиг капитана Н. Ф. Гастелло, направившего свой подбитый и объятый пламенем самолет на танковую колонну немцев. За этот подвиг мужественный летчик удостоен звания Героя Советского Союза. На уровне отдельных гарнизонов и подразделений советские воины оказывали немцам ожесточенное и упорное сопротивление. Об этом свидетельствует героизм защитников Брестской крепости, Перемышля, Лиепаи и др.

В результате личный состав и техника немецких войск уже в первые дни войны стали нести серьезные потери. Несмотря на ничтожность по сравнению с убылью Красной Армии, они оказались на порядок выше, чем в предыдущих кампаниях. Например, завоевание господства в воздухе досталось немцам дорогой ценой. За первые две недели войны среднесуточные потери люфтваффе составили 57 самолетов. Таких потерь немцы еще не несли. К примеру, в воздушной «Битве за Англию» — самой интенсивной операции германских ВВС — среднесуточные потери люфтваффе (с августа по октябрь 1940 г.) находились примерно на уровне 19–20 самолетов. Да и победа в шестинедельной кампании Германии против Франции (май — июнь 1940 г.) обошлась вермахту в 138 тыс. убитых и раненых. Здесь же война еще только начиналась.

Иными оказались и масштабы сражений. Проводя операцию на глубину в сотни километров при упорном сопротивлении оборонявшихся, немцы столкнулись с нехваткой пехоты, которая не поспевала за своими танками. Так, на Западном фронте ее основные силы (до 25 дивизий) оказались втянутыми в борьбу с окруженной западнее Минска советской группировкой. Это не дало германской армии возможности закрепить свои глубокие танковые прорывы и добиться в дальнейшем столь же внушительных результатов.

Да и сами бескрайние территории гасили эффект блицкрига, давая Красной Армии некоторый срок, чтобы прийти в себя. «Пыльные, неблагоустроенные дороги быстро выводили из строя машины, портили автоматическое оружие. Особенно сильным был износ моторов. Значительно снизилась мощность танков и тягачей. Пополнение прибывало лишь в ограниченном до минимума количестве. Обмундирование и в особенности обувь пехотинцев износились… Паразиты и мухи вызывали самые разнообразные болезни. Никто не захотел заранее подумать о тех трудностях, с которыми, как показал опыт Карла XII и Наполеона I, могли столкнуться наступающие в этой стране», — отмечал о трудностях наступления германской армии генерал Гудериан.

29 июня вышла Директива партии и правительства СССР, содержавшая программу мобилизации всех сил страны на отпор агрессору. «Война радикально изменила всю ситуацию, наша родина находится под страшной угрозой, и мы должны быстро и решительно перевести всю нашу работу на военные рельсы», — отмечалось в Директиве. Теперь речь пошла о борьбе за выживание. Руководство страны призвало «не оставлять врагу ни единого локомотива, ни грузовика, ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Колхозы должны уводить свой скот… вся имеющая ценность собственность, включая металл, хлеб и горючее, которые не могут быть взяты с собой, должны быть все без исключения уничтожены». Это было первое указание на то, что борьба предстоит длительная и беспощадная. Немцев ждали упорное сопротивление и выжженная земля.

30 июня был создан Государственный комитет обороны (ГКО). В него вошли всего восемь высших руководителей государства, но его функции стояли над всеми законами. Члены ГКО имели право заседать в ставке. Председателем ГКО стал И. В. Сталин. 3 июля он обратился к народу. Вот слова из этого обращения: «Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью захват наших земель, захват нашего хлеба и нашей нефти. Он ставит своей целью разрушение национальной культуры и национальной государственности свободных народов Советского Союза, их онемечение, их превращение в рабов… Речь идет, таким образом, о жизни и смерти народов СССР, о том — быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение».

Собственно речь Сталина стала прямым ответом на план «Барбаросса». Она давала ясную характеристику целям захватчиков и намечала основные направления борьбы с агрессором. Сталин предлагал: перестроить экономику на военный лад, обороняться «до последней капли крови», применять тактику выжженной земли, создавать партизанские отряды, безжалостно пресекать панические настроения и дезертирство, обеспечить всенародную помощь фронту, создать антифашистскую коалицию.

Фактически германский блицкриг показал эффективность на расстоянии до 500–600 км. Но на данном пространстве вся вооруженная мощь СССР не была уничтожена. К тому времени в боевые действия начали втягиваться советские войска второго стратегического эшелона.

Подобный поворот событий стал для командования вермахта весьма неприятной неожиданностью, поскольку оно считало, что главная часть работы в приграничных сражениях уже выполнена. Если угрожающие последствия советских потерь в технике руководство вермахта оценило достаточно объективно, то советские мобилизационные возможности были им явно занижены.

На деле оказалось, что основные силы Красной Армии вовсе не разгромлены. Отныне немецкие войска теряют единое операционное пространство и приступают к проведению отдельных самостоятельных операций. Ближайшими из них стали битвы за Киев, Смоленск и Ленинград.

Огненная дуга: Киев — Смоленск — Ленинград

На киевском направлении действовала группа армий «Юг» под командованием фельдмаршала Г. Рундштедта (св. 1,2 млн чел.). Им противостояли войска Юго-Западного фронта генерала М. П. Кирпоноса (около 700 тыс. чел.). 11 июля немцы прорвали фронт у Житомира и вышли на ближайшие подступы к Киеву. Но в 15–20 км от столицы Украины германские войска были остановлены жесткой обороной защитников города и фланговыми ударами советских частей.

Тогда Рундштедт прекратил фронтальный натиск на Киев и решил надежно обеспечить свой правый фланг. Нанеся удар в южном направлении, 1-я немецкая танковая группа совершила мощный прорыв западнее Умани. Одновременно у Винницы прорвалась 17-я немецкая армия. 2 августа обе эти группировки сомкнули свои клещи южнее Умани, окружив в ее районе основные силы 6-й (генерал И. Н. Музыченко) и 12-й (генерал П. Г. Понеделин) советских армий. Попытки прорвать фронт окружения извне (силами 5-го кавалерийского корпуса) были пресечены господствовавшей в небе германской авиацией, которая буквально рассеяла идущую на прорыв конницу. Обезумевшие от взрывов бомб лошади были перебиты и разогнаны.