Морозные узоры: Стихотворения и письма - Борис Садовской
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
КУКОЛЬНИК
Утром кофий, департамент,Деловой суровый мир.Под пером скрипит пергамент.Зеленеет вицмундир.
Бакенбарды и височки,Уходя в воротники,Ставят литеры и точки,Ухмыляются в платки.
До обеда час прогулки.В полусумраке зариПотемнели переулки,Замигали фонари.
Петербургские морозы,Форнарина, Рафаэль!Романтические грезыИ бобровая шинель.
1917ГОГОЛЬ
В синей с гербами каретеГраф Бенкендорф проезжал.Франтик в атласном жилетеНа мостовую упал.
Неторопливый квартальныйФранту подняться помог.Случай, конечно, печальный,Долго ль остаться без ног.
Это уж кучер таковский.
– Ваша фамилия? Чин?– Имя мне Гоголь-Яновский.– Вы дворянин? – Дворянин.
– Вот ваш картузик, встряхнитесьИ отправляйтесь домой.Только вперед берегитесь:Кучер у графа лихой.
1917ЖЕНА ПУШКИНА
С рожденья предалМеня Господь:Души мне не дал,А только плоть.Певец влюбленныйСошел ко мнеИ, опаленный,Упал в огне.
В земле мы оба,Но до сих порВраги у гробаЗаводят спор.Ответ во многомЯ дам не им,А перед БогомИ перед ним.
1917ФЕТ
В моих мечтах не поздним старцемТы грустно смотришь на зарю,А скачешь юным ординарцемК великолепному Царю.
Как часто всадник вдохновенныйПрипоминал на склоне летТот миг, когда в игре военнойМонарху предстоял поэт.
В степи сошлись владыки мира.И вот без чинов и литаврС державой сочеталась лираИ с нежной розой строгий лавр.
1917"Останься навсегда в моем альбоме..."
Останься навсегда в моем альбоме.В моем альбоме тихо, как в старом доме.
Смотри: другие группы и портретыТебя следят ревниво, ищут – где ты.
Но я с собой тебя поставлю рядом,И будет с грудью грудь и взгляд со взглядом.
Упала крышка на моем альбоме.Темно в моем альбоме, как в вечном доме.
1917"Носильщик чемоданы внес..."
Носильщик чемоданы внес.Второй звонок; окно вагона.В окне дымится паровоз.Вдоль ожидающих колесСтук молотка; кричит ворона.
Бывало, этой красотойНе мог я вволю надышатьсяИ говорил мгновенью – стой!А вот теперь совсем пустой,И всё равно, куда ни мчаться.
1917"По неотесанным громадам..."
По неотесанным громадамБрожу я с тяжким топоромИ меряю последним взглядомИх нисхожденье и подъем.
Стою на каменистом кряже.Отсюда начинал я путь.Уж я не тот, но мука та жеТомит и надрывает грудь.
А сзади занавес железныйС прощальным хохотом упал.Топор мой покатился в бездны.Похорони меня, провал!
1917СОН
Будто у Купера или Жюль ВернаВижу себя я в пустыне горячей.Пальмы, кустарники, коршун и серна.Кто-то под белой палаткою плачет.
С красным туземцем я в прятки играю,Бегаю с ним у неведомых мест.Оба кричим и смеёмся, но знаю:Скоро меня он заколет и съест.
Долго ль носиться по солнечным долам?Вот уж копьё пронизало мне спину,Чёрный котёл над костром опрокинут,Коршун кричит в нетерпенье весёлом.
<1918?>«ПРОЧЬ ПРИЗРАКИ!
О, ГДЕ ТЫ, ДЕНЬ ВЧЕРАШНИЙ?..»
"Видел я во сне..."
Видел я во снеСумрачный вокзал.В розовом огнеИ буфет и зал.
Пусто всё вокруг,Мы с тобой одни.Воротились вдругМолодые дни.
На груди цветы,На столе вино.Отвернулась тыИ глядишь в окно.
С грохотом в окнеКатится гора.Говоришь ты мне:«Подали. Пора».
1918"В ресницах солнце забродило..."
В ресницах солнце забродило,И создает из пустотыЗрачков таинственная силаПавлиньи краски и цветы.
Гляжу, прищурясь: их разливыЛазурью радужно горят,Они мои и мною живы,Другие их не повторят.
Так я творю в цветах и птицахВесну неповторимых дней,Так бродит в божеских ресницахСтоцветный луч души моей.
1918"Какая в сердце радость..."
Какая в сердце радость,Когда восходит майИ пенит жизни сладостьНеисчерпаемой!
Щебечущего маяЖивые голосаКрылатый звон качают,Несут его в леса.
Я забываю горе,Когда плывет ко мнеЗари багровой море,Когда закат в огне.
1918"Ещё в небесном царстве рано..."
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
