Меченый. Том 1. Второй шанс - Андрей Николаевич Савинков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну и я в перерывах обсуждения всяких других тем — типа того же оружейного экспорта, до 65% всего оружейного импорта Индии приходилось на СССР, республика была крупнейшим нашим покупателем за пределами Варшавского договора — аккуратно поинтересовался, как Дели относится к тому, что Исламабад вскоре станет ядерным государством. Судя по реакции Ганди, индийская разведка этот вопрос совершенно прошляпила, и мой вопрос стал для собеседника неприятной неожиданностью. Нет, то, что Пакистан работает в данном направлении, секретом не было, еще предыдущий президент мусульманской страны называл получение ядерного оружия своим первейшим приоритетом. Но одно дело работать, а другое — реальное получение обогащенного до оружейного состояния урана, смострячить из которого боеприпас уже является делом не сложной техники. Да, он будет на технологическом уровне Хиросимы, но, вероятно, потенциально сгорающим в ядерном пламени индийцам от того легче не будет. Во всяком случае, мне так кажется.
Естественно, ничего конкретного Ганди мне сказать в этом направлении не смог, но, кажется, парой аккуратных намеков идею совместной интервенции в Пакистан я ему заронил. Если мирный трек, на который мы встали с уль-Хаком не приведет Советский Союз к успеху, в конце концов, всегда можно вернуться к варианту «по-плохому».
А еще я уговорил — это было не просто, надо признать, — Громыко сделать шаг в сторону сотрудничества с ЮАР. Дела у этой страны сейчас шли далеко не блестяще, экономика стагнировала, ВВП в 1985 году должен был показать «отрицательный рост» в 1,2% и это при стабильно высокой — и продолжающей расти с 9% в 1980 году к 16% в 1985 — инфляции. Так же росла безработица, а промышленное производство очень даже наоборот — падало. Вкупе с тотальной международной изоляцией из-за режима апартеида и разрушением двухполярного мира, где африканеры еще могли хоть как-то лавировать, все это в итоге привело их в 1991 году к отмене апартеида и фактическому разрушению государства в имеющемся виде. Прекрасный пример того, что может произойти со страной, когда там власть возьмут в руки дикари. Кое-какие страны Европы фактически пришли к тому же результату только на 50 лет позже, вот уж ирония.
И вот ведь СССР с точки зрения банального здравого смысла должен был хвататься за такую страну и, пользуясь тем, что с ней не хотят торговать западники, максимально активно привязывать ее экономически к себе. ЮАР была мировым лидером экспорту золота и алмазов, вместе с Союзом две страны вполне могли бы создать картель и резко взвинтить цены на эти товары. СССР мог бы строить в Южной Африке электростанции, поставлять туда нефть, помочь с освоением мирного атома. А в обратную сторону закупать автомобили и сельхоз продукцию. Короче говоря, перспектив для плотного экономического сотрудничества представляла собой огромное непаханое поле.
И конечно же главным камнем преткновения был тут тот самый пресловутый режим апартеида. Имелась в этом какая-то грустная вселенская ирония, СССР — страна «победившего коммунизма», — все время своего существования испытывавшая внешнее давление из-за своей идеологии, которая не нравилась капиталистам, на практике фактически вел себя точно так же. Ну вот серьезно, какое есть дело среднему гражданину Советского Союза до того, что там у себя дома африканеры негров угнетают. Да плюнуть и растереть, в конце концов наша страна не может всегда сражаться за все хорошее в ущерб собственным интересам, иногда нужно немного забыть про идеологию и поработать на свой карман. И уж точно существующий в ЮАР режим не хуже, чем всякие там людоеды-Бокассы из ЦАР, с которыми — и это говорит как минимум о том, что иногда наши партийцы свои идеалы вполне могут тихонько засовывать в непредназначенные для этого технологические отверстия — в свое время Союз прекрасно дружил.
Конечно, СССР вот так сразу устанавливать отношения с ЮАР не станет на официальном уровне, да и нет в этом особой нужды, но вот наладить сотрудничество в экономической сфере — очень даже.
И без сомнения главным международным событием мая, если брать, так сказать, глобальный масштаб, стал громкий провал очередного этапа переговоров по разоружению в Европе произошедший в швейцарской Женеве. Я туда, несмотря на поползновения со стороны жены, так и не поехал, но ребята Громыко справились, можно сказать, самостоятельно.
На самом деле особо рассказывать про эту встречу нечего. Ни мы, ни амеры уступать не собирались, а без оригинального Горби янкесам продавить советскую позицию не светило ни при каких обстоятельствах. Пусть хоть усрутся, хоть всю Европу ракетами засеют, я все равно не верю, что там кто-то реально решится нажать на кнопку. И уж тем более играть на рейтинг ястребам-республиканцам я точно не собирался, вот сменится администрация, может придёт в 1988 году вместо Ронни кто-то более вменяемый, там уже и про предметные переговоры можно будет говорить.
А пока пускай тратят деньги на вооружения, провал переговоров — отличный повод выбить из конгресса дополнительные бюджеты с последующим их распилом, а мы потихоньку темпы производства ракет будем подрезать, имеющийся ядерный паритет сам по себе является залогом военно-политической стабильности, что меня полностью устраивает.
— Петр Иванович, задержитесь пожалуйста, — в этот четверг традиционное заседание политбюро проводилось в расширенном составе в том числе и по причине поднятия международных вопросов. Присутствовал Ивашутин от ГРУ, Крючков от ПГУ, Мальцев как глава МИДа. Громыко по старой памяти все еще «курировал» внешнюю политику, однако, формально министр иностранных дел-то у нас уже был новый.
Главной темой на повестке дня в этот раз был Йемен. Йемен… Это очередная болевая точка на карте планеты, где в скором времени — в начале 1986 года, если быть точным — ожидалась начало новой заварушки, приведшей в итоге к сворачиванию советского влияния на юге Аравийского полуострова. А ведь эти территории имели стратегическое значение, Баб-эль-Мандебский пролив — ворота в Красное море, уже в 21 веке местные хуситы вооружаемые Ираном не раз показывали, как пачка босоногих пастухов может при правильном приложении сил устроить «похохотать» всему западному миру.
Сейчас Йемен был разделен на северную часть, больше ориентированную на запад — впрочем, и с СССР тоже поддерживающую связи — и южную, на которую влияние у нас было достаточно значительным, и в принципе такое положение нас могло
