Вкус скандала - Эрин Найтли

Рейли улыбнулся. Фиолетовый цвет подходил ей идеально.

— Не могу представить, чтобы она выглядела в этом цвете красивее вас.

Джейн быстро покосилась на него. Мужчина успел прочесть в ее глазах удовольствие, хотя она отрицательно покачала головой.

— Ричард, если бы комплименты были шиллингами, вы бы уже стали бедняком.

Он улыбнулся и кивнул:

— Вероятно. Но это не помешает мне делать комплименты, тем более когда они заслужены.

Джейн возвела взгляд к потолку и снова вернулась к своей работе.

— Сейчас начинается трудная часть. Нужно перенести тесто, не порвав его и не растянув. Передайте мне, пожалуйста, форму для пирога.

Граф передал. Булочница тщательно посыпала форму мукой, потом ножом приподняла край лепешки из теста. Действуя быстро и сноровисто, она намотала тесто на скалку, подняла его над противнем и всего одним плавным движением положила его точно на место.

— Браво! Это было блестяще!

Ричард захлопал в ладоши, словно это был последний акт итальянской оперы в Королевском театре. Мисс Бантинг широко улыбнулась и кивнула, с благодарностью принимая похвалу.

— Все дело в запястье.

— Серьезно, вы меня прямо посрамили. Я рад, что не видел этого до того, как опрометчиво взялся тереть шоколад на терке. Глядя на вас, любой мужчина почувствует себя неумехой.

Рейли прижал руку к сердцу, изображая глубокое горе.

— А вы знаете… — Джейн посмотрела на него, чуть склонив голову набок. — Я думаю, с вашей стороны это довольно мужественно — попытаться готовить. Признаться, я думала, что вы не продержитесь и пяти минут.

Услышать похвалу из ее уст — что может быть приятнее? Значит, он превзошел ее ожидания.

— О, вы, маловеры! Неужели вы не знаете, что когда на карту поставлено печенье, мужчина может вынести все что угодно? Даже если оно будет всего лишь бледным подобием вашего изумительного оригинала.

— Еще шиллинг, пожалуйста, — с иронией сказала мисс Бантинг.

— Это был не комплимент, а констатация факта. Как если бы я сказал, что небо голубое, а ваша кожа как сливки.

Булочница быстро заморгала, явно не ожидая такого. Она попыталась напустить на себя строгий вид и даже поставила руки на бедра, вот только розовый румянец на ее щеках портил весь эффект.

— Ради всего святого, прекратите! Если вы будете забивать мою голову такой чепухой, я в дверь не пройду.

— Вам просто нужно научиться принимать комплименты. Кстати, стандартный ответ: «спасибо».

Джейн состроила гримасу и вернулась к разделочному столу. Она взяла яйцо, разбила его о край миски и стала переливать желток из одной половинки скорлупы в другую, отделяя белок, как она показывала ему на первом уроке.

— Я вам скажу спасибо, когда вы выскажетесь о чем-нибудь действительно искренне.

Ричард оттолкнулся от стола, подошел к ней, встал позади и наклонился вперед так, что его губы коснулись ее уха. Женщина застыла, руки так и замерли над миской. Рейли вдохнул сладкий аромат ее волос и представил, как они будут выглядеть, если распустить их по ее спине. Потом тихо и абсолютно честно сказал:

— Бог свидетель — вы самая замечательная женщина из всех, кого мне доводилось знать.

Он произнес это просто, без иронии или юмора, которые часто окрашивали его слова. Джейн резко втянула воздух, Ричард видел, как поднялись ее плечи. Она чуть повернула голову, чтобы через плечо встретиться с ним взглядом, и тихо выдохнула:

— Вам не следует говорить такие вещи.

— Это всего лишь правда. — Граф посмотрел на ее губы. — Я хотел, чтобы вы знали. — Мужчина тихо поднял руку и стряхнул с ее щеки муку с такой нежностью, с какой археолог очищает хрупкую старинную находку. — Ну вот, теперь как новенькая.

Он отошел, пытаясь совладать с собой и вернуть сердце к нормальному ритму. Ричард не мог припомнить случая, чтобы какая-то женщина так сильно на него действовала, и ведь она даже не пыталась его соблазнить.

Джейн после короткого колебания продолжила работу, но ее пальцы двигались медленнее, чем раньше.

— Не такая уж я замечательная. Просто человек не знает, на что он способен, пока жизнь не заставит его это узнать.

— Будем надеяться, что это правда, — прошептал граф не столько для себя, сколько для нее.

Мужчина потянулся за следующим лимоном. Мисс Бантинг несколько мгновений смотрела на него, потом снова переключила внимание на яичные белки.

— Не думаю, что вам когда-нибудь придется об этом беспокоиться.

— Напротив. — На поверхность всплыли его сомнения в себе, копившиеся всю жизнь. — Думаю, вы забыли, что однажды я стану маркизом Гренвиллом, мне предстоит нести ответственность не только за всю семью, но и за благополучие каждого обитателя на всем протяжении отсюда и до Южного Йоркшира. И это еще не говоря о людях, на жизнь которых могут повлиять законы, которые обсуждаются и принимаются в палате лордов, где мне предстоит заседать.

Джейн посмотрела на него так, будто видела в первый раз, и ее брови поползли вверх.

— При всем моем уважении к вам, мне трудно представить вас в роли солидного, строгого лорда поместья.

Ричард вздохнул.

— Да, это звучит чудовищно. Я всегда думал, что придет время и я каким-то волшебным образом буду знать, как правильно поступать. Но с каждым годом я начинаю опасаться, что этого не будет. Отец пытался меня учить, чтобы я пошел по его стопам, но у меня нет способностей к бизнесу.

— Когда умер мой отец, мне было восемнадцать. Я была глупой девчонкой. Моя голова была полна мечтами о танцах, пикниках, прогулках с красивыми джентльменами, но потом мне пришлось помогать матери, и эти образы скоро потускнели.

На несколько мгновений она, казалось, глубоко погрузилась в свои мысли и, улыбнувшись, подняла миску с яичными желтками.

— Но только взгляните на все эти интересные вещи, которыми я теперь занимаюсь.

Рейли усмехнулся в ответ. Он был рад, что она наконец почувствовала себя с ним непринужденно. На протяжении следующего получаса он наблюдал, как она сбивает, отмеряет, варит и смешивает. И вот, наконец, лучший на свете торт поставлен в духовку.

— Ну вот. — Мисс Бантинг закрыла дверь печи и стряхнула крошки с рук. — Один лимонный торт сделан прямо у вас на глазах. И что же, ваши ожидания оправдались?

Из ее прически выбилось несколько прядок волос и упало на разрумянившиеся щеки. Она выглядела милой, чистой и свежей, как утренний солнечный свет, более прекрасной, чем любая идеально причесанная и изысканно одетая леди могла хотя бы надеяться выглядеть. Оправдались ли его ожидания? Нет, не оправдались. Это было намного больше всех его ожиданий и все же далеко недостаточно.