Мишень для левши (сборник) - Игорь Джавадов

Наступило весеннее утро 1925 года. Диск солнца позолотил круглую крышу донжона, главной башни замка. Крепость на острове была построена норманнами тысячу лет назад. При Кромвеле на башне устроили маяк, который указывал путь в гавань Саут Китона. Южный порт сыграл важную роль в борьбе Англии с Испанией за господство на море. В первую мировую войну на остров завезли генератор, и маяк стал электрическим.

В прошлом году Хэвисайд оставил научную работу по состоянию здоровья. Он даже не поехал на Сольвеевский конгресс, где ему должны были вручить золотую медаль за вклад в физику. Врачи прописали сэру Оливеру морской воздух. После недолгих колебаний он принял приглашение провести пару месяцев на маяке. Хэвисайд привез в замок свой научный архив, содержавший рукописи по различным направлениям. В папке под трехзначным номером хранились материалы новой теории гравитации. Здесь же лежали письма, полученные от известных физиков Германии. Авторы в вежливой форме отказывались рецензировать работу, которая, по их мнению, противоречила современной физике. Англичанин Хэвисайд прекрасно понимал, откуда ветер дует. Рассердившись за бойкот, устроенный немецкими физиками, он дал слово не возвращаться к теории гравитации. Переехав на остров, Хэвисайд спрятал архив в надежном месте.

Карл де Янг, лоцман гражданского флота, вышел в отставку после окончания войны. Ему предложили место начальника маяка, и он согласился. В штатном расписании числилась Лора Янг, стройная брюнетка из Уэльса, обладательница роскошного бюста. Янг выполняла обязанности кухарки, кастелянши, в общем, хозяйки маяка. Из-за сходства имен инспекторы, приезжавшие в это уединенное место, принимали Янг за супругу смотрителя и сразу переходили к ухаживаниям. Вначале назойливость чиновников развлекала де Янга. Со временем он даже научился извлекать из этого некоторую пользу, что указывало на практический склад его ума. В бытность свою лоцманом де Янг говаривал, что этикетка на бутылке – то же самое, что этикет для моряка. Он бегло разговаривал на шести языках и содержал оборудование в идеальном порядке. Кроме того, де Янг владел быстроходным катамараном, на котором привозили необходимые на острове припасы. Власти оплачивали аренду катамарана в швейцарских франках, которые де Янг аккуратно переводил на свой счет в Цюрихском банке. Вчера, получив чек, он отправился в город, пообещав захватить на обратном пути новые предохранители для электрического щита. Мисс Лора поехала с ним, чтобы купить вино и деликатесы к праздничному столу.

«Предохранители, вот в чем дело!» – понял Хэвисайд. Вчера сгорел последний, де Янг был вынужден включить щит при помощи жучка. Он уверял, что риск минимален, если ночное море будет спокойным. Выходит, щит не выдержал. Вот откуда запах резины. Необходимо как можно скорее отключить рубильник, иначе может случиться пожар. Солнце уже взошло, и свет маяка не нужен. Хэвисайд знал, где находится рубильник. Натянув матросские штаны, которые предпочитал любым спортивным брюкам, он вышел в коридор и спустился в аппаратное отделение. Возле щита стоял неизвестный в синем костюме. Сняв временную перемычку с питающей клеммы, он тщательно протер медные зажимы ветошью и аккуратно вставил в гнездо новенький фарфоровый предохранитель. Хэвисайд громко кашлянул. Мужчина обернулся.

– Сэр Оливер, – поклонился он. – Рад видеть вас в добром здравии.

– Простите, – насторожился Хэвисайд. – Не имею чести знать. Вас прислал де Янг? Вы из ремонтной службы?

– Я действительно из «службы», – улыбнулся неизвестный. – Но не ремонтной. Разрешите представиться: лейтенант Адамс, секретная служба. Мы встречались три дня назад в городе, припоминаете? Сидели в автомобиле, беседовали. Выкурили по сигаре. Ну, вспомнили?

Хэвисайд в замешательстве потер лоб. Похоже, ночной приступ сыграл с ним плохую шутку. Действительно, три дня назад он ездил в город за почтой. Но сейчас он был готов поклясться, что никогда не встречался с этим типом из британской контрразведки. Тогда откуда отложилось, что автомобиль был роллс-ройс, а сигара была гаванской?

– Сэр Оливер, – перешел к делу Адамс, – вы получили рецензию на работу по теории гравитации?

– Откуда вы знаете? – удивился Хэвисайд. – Ах да, понимаю. Получил отзыв. Редакция не сочла возможным опубликовать мою работу. Рукопись мне не вернули.

– Это наша работа, – признался Адамс.

– Простите? – растерялся ученый.

– Полковник Келли, мой шеф, позвонил в журнал и запретил публикацию вашей статьи.

– Да, но на каком основании? Вы хотя бы отдаете себе отчет о важности этой работы?

– Именно поэтому. Поймите, сэр, мы не можем опубликовать информацию, составляющую государственную тайну. Более того, я вынужден просить передать мне все ваши копии.

– У меня не бюро, – отрезал Хэвисайд. – Я имею только один экземпляр. С какой стати я должен его отдать?

– Этого требуют государственные интересы. В преддверии новой войны мы сначала патриоты и только потом – ученые и инженеры. Прошу понять правильно. Я имею все полномочия.

– Ну, хорошо, – сдался Хэвисайд. – Подождите минуту. Я принесу вам эту злосчастную работу, если она имеет такое значение для вашей службы. В конце концов, какая разница, где будет храниться рукопись, если ни один журнал не берется ее опубликовать!

Оливер повернулся и вышел. Адамс сразу начал действовать. Он передвинул рабочий стол к окну, ближе к свету. Затем достал из шкафчика жестянку, в которой хранилась ветошь для протирки электрических контактов. Тряпки бросил в угол, а жестянку поставил на край стола.

Получив из рук Хэвисайда пачку листов с текстом, Адамс положил ее на стол и достал из внутреннего кармана небольшой портсигар, в крышку которого был вставлен рубин, отшлифованный в форме выпуклой линзы. Повернув портсигар рубином вниз, он направил его на рукопись и нажал кнопку. Отложив первый лист, он сфотографировал следующий, и так до последней страницы. Закончив микросъемку, Адамс дважды нажал на кнопку и спрятал прибор в карман. Здесь случилось неожиданное. Собрав листы статьи, он разорвал их на четыре части. Обрывки бросил в жестянку и поджег.

– Что вы делаете? – воскликнул Хэвисайд.

– Выполняю инструкцию, – невозмутимо ответил контрразведчик, перемешивая отверткой горящую бумагу. – Не беспокойтесь, профессор. Вы получите обратно распечатку статьи, как только это станет возможным. Бумага – это всего лишь бумага. Сэр Оливер, я связан присягой и не имею права раскрывать наши секреты. Одно могу сказать: уничтожив статью, мы не просто скрыли самую важную тайну природы. Возможно, мы предотвратили новую мировую войну. Европа пока еще не готова. Благодарю вас от имени правительства Ее королевского величества. Честь имею!