Черная роза - Кристина Скай

Издав непонятный звук, напоминающий то ли сопение, то ли сердитое фырканье, красивый мужчина с серебристыми волосами похлопал ее по плечу.

— Обещаю — ты увидишь меня снова. А до тех пор я глаз с тебя не спущу. И если услышу, что ты снова отправилась на болото, — сурово добавил он, — тогда заставлю тебя пожелать, чтобы Хоукинз отправил меня в царство теней!

Фонарь вдруг замигал и почти погас. Их глаза встретились в предчувствии близкого расставания.

— Должно быть, рассвет уже близко, — тихо произнес Лис. — Пора мне отправляться. Не хотелось бы повстречаться с кем-нибудь на дороге — особенно с незажившей раной.

— Куда ты едешь? — выдохнула Тэсс, хотя, спрашивая, нарушала их правило.

В темных глазах контрабандиста промелькнул упрек.

— Зачем ты спрашиваешь, девочка? Тебе лучше этого не знать. Туда… — Он быстро поднялся, чтобы собрать вещи. — Теперь уже пора, — резко проговорил он приглушенным голосом, наклоняясь, чтобы надеть сапоги и взять седельный вьюк.

«Совсем мало вещей», — горестно подумала Тэсс. Совсем немного времени провела она с ним — этим добрым, мягким человеком, ставшим для нее отцом в большей степени, чем ее собственный родитель.

И вот наступает агония ожидания, и не будешь знать, когда он вернется и вернется ли вообще.

— Не провожай меня. — Голос Джека был взволнованным. Держа руки на коленях, Тэсс сжала пальцы, глубоко вонзив ногти в нежную кожу ладоней.

— Хорошо.

Его шаги застучали вверх по узкому туннелю, постепенно стихая. В отдалении Тэсс услышала тихое и радостное ржание, а вслед за тем шорох рассыпавшихся камешков.

— Счастливого пути, — прошептала она в темноту.

И вдруг до нее дошло — он уходит, может быть, навсегда. Как она может дать ему уйти, даже не взглянув в последний раз?

— Джек! — закричала Тэсс, карабкаясь по проходу вслед за ним.

Он уже был верхом и поворачивал на север в сторону Даунза. С непроницаемым лицом осадил он лошадь, вставшую на дыбы, и наклонился с приглушенным ругательством, чтобы быстро обнять Тэсс в последний раз.

— Помни, что я сказал, девочка, — выкрикнул он. — И помни также, что Лис вернется. Да, когда ты меньше всего будешь его ждать!

Прежде чем Тэсс успела ответить, он растворился в тумане.

Клочья тумана обвивались вокруг ног Рейвенхерста наподобие одеяла из призрачного снега, когда он взбирался вверх по холму к монастырю, привлеченный звуком приглушенных голосов. Торопливые и взволнованные слова прозвучали снова, сопровождаемые на этот раз ржанием лошади. Он быстро одолел последние футы до разрушенной террасы и остановился там, оцепенев от ярости, когда различил две смутные фигуры у основания лестницы.

Он не двигался и даже не дышал, чувствуя, как в жилах пульсирует горячая кровь. Его горло сжалось, и он почувствовал во рту горечь, лишившись дара речи, когда увидел, что одетый в темное мужчина верхом на лошади промчался через туман вниз по холму в сторону побережья. Охватившее Рейвенхерста оцепенение только разожгло его ярость.

Так вот где она встречалась с ним, эта вероломная шлюха! В морском министерстве оказались правы относительно этого, а также всего прочего. Эта женщина почти наверняка в сговоре с контрабандистами, а он как дурак не хотел верить. Он всегда в душе сомневался, тешил себя надеждой, что Тэсс не участвует в заговоре, что она может не знать, что происходит в Фарли в ее отсутствие.

И все это время, когда она разыгрывала перед ним оскорбленную невинность, она согревала постель проклятому Лису!

Но этому больше не бывать!

Рейвенхерст бесшумно проскользнул за стену, наблюдая, как Тэсс повернулась и исчезла за углом монастыря. Потом он опустился на влажную землю и приготовился ждать.

Глава 16

Дрожащими пальцами Тэсс плотнее запахнула толстый шерстяной плащ на плечах. На полпути вниз по туннелю она остановилась, чтобы смахнуть затуманивающие взор слезы, кляня себя за слабость. Ибо Тэсс знала, что слабость — это роскошь, которую она не может себе позволить. В конце концов, все было так же, как всегда, когда Джек уезжал. Он вернется, сурово убеждала она себя. Разве он не возвращался раньше?

Последний раз проведя рукой по щекам, Тэсс дошла до конца коридора и повернулась, чтобы обозреть тихую комнату с каменными стенами. Он ничего не оставил после себя, никаких следов своего присутствия. Даже слабое, ускользающее тепло уже ушло из пустой комнаты.

Холодно, до чего же здесь холодно! И что-то еще — нечто, что Тэсс хотелось назвать злом.

Вздрогнув, она взяла фонарь и устремилась назад по коридору, все время чувствуя, как за спиной молчаливым, безжалостным врагом крадется холодная темнота. Поджидающая, когда ее бдительность ослабнет. Потом Тэсс оказалась на поверхности, подставив лицо чистому и прохладному воздуху. Низко стелющийся туман обвился вокруг ее нот, когда она повернулась, чтобы потянуть за веревку, с помощью которой закрывался туннель. Если бы дверь была сплошной, она бы никогда не сдвинула ее с места, пусть даже с помощью хитроумной системы блоков. Но искусные руки столетия назад подогнали камни друг к другу, сделав легкий фасад, в точности сочетающийся с окружающей стеной.

Туннель закрылся с легким шуршанием, исчезнув от любопытных взоров. В следующую секунду Тэсс услышала слабый шорох на закрытом туманом дальнем краю террасы. Она обернулась и застыла с бьющимся сердцем, напряженно вслушиваясь в неестественную, удушающую тишину.

Был тот холодный предрассветный час, когда все в мире молчало, даже птицы не пели. Тэсс задула пламя в фонаре, не желая привлекать к себе лишнее внимание теперь, когда Лис был более уязвим, оказавшись вне дома.

Побледнев, она ждала. Шум не повторился.

Движимая каким-то необъяснимым инстинктом, Тэсс начала взбираться по наклонному лугу в сторону смутного полукружия белого сада своей матери. В чистом прохладном воздухе разносился запах лилий, смешанный с отчетливым, резким запахом сосновой хвои и соленого моря. Нахмурившись, Тэсс попыталась обрести покой, который всегда испытывала здесь, в любимом матерью уголке.

Но этой ночью покой не приходил. Единственное, что она испытывала, — это гнетущее одиночество. За ее спиной завихрился туман, дотронувшись до нее костлявыми пальцами.

— Само воплощение невинности, — пробурчал голос у нее за спиной.

Задохнувшись, Тэсс быстро обернулась; кровь стучала у нее в висках.

Перед ней стоял Рейвенхерст, как темный призрак в черной ночи. Лицо его было суровым и непроницаемым, как темная маска; только на висках выделялись серебристые пряди.

Что он успел увидеть? Много ли узнал?

Грудь Тэсс неровно вздымалась и опадала, пока она пыталась успокоиться. Пусть он заговорит первым, пусть он первый проговорится о том, что знает.