Море Мечей - Роберт Сальваторе

– Не так уж и много, – ответила Беллани. – А я-то надеялась, ты запомнил меня лучше. – Она так надула губки, что Морик почувствовал, как его ноги подгибаются. – Думала, ты узнаешь меня с первого взгляда, заключишь в объятия и горячо расцелуешь.

– Это легко исправить! – пожирая ее взглядом, с готовностью вскричал Морик и шагнул к ней, растопырив руки.

Кэтти-бри и Реджис отправились спать довольно рано, но Дзирт остался в зале вместе с Бренором, чувствуя, что дворфу хочется поговорить.

– Когда завершим дело, надо будет вместе отправиться в Глубоководье, – сказал дроу. – Здорово будет послушать, как Кэлси заговорит с дедушкой.

– Она уже говорит?

– Пока нет, – засмеялся Дзирт. – Но это время не за горами.

Бренор довольно безразлично кивнул.

– У нее прекрасная мать, – помолчав, продолжал темный эльф. – А уж характер отца мы знаем. Кэлси станет отличной девчонкой.

–Кэлси, – пробормотал Бренор и одним махом осушил добрых полкружки. – Какое-то дурацкое имя.

– Эльфийское, – пояснил Дзирт. – У него два значения, и оба, по-моему, хороши. «Кэль» – значит «нет», так что можно перевести как «не сын», то есть дочка. Но если переводить все слово, получится «из мрачного города». На мой взгляд, в точку, учитывая, каким образом ребенок достался Вульфгару. Бренор фыркнул и осушил кружку.

– А я думал, тебе это будет интересно, – все же заметил дроу, – Ведь ты лучше других знаешь, какая радость принять сироту и полюбить как собственное дитя.

– Пф!

– А скоро, я думаю, Вульфгар подарит тебе кровных внуков, – сказал Дзирт, подталкивая Бренору новую кружку.

– Внуков? – ворчливо переспросил дворф и повернулся, чтобы посмотреть Дзирту прямо в глаза. – Ты что же, считаешь Вульфгара моим сыном?

– Само собой.

– Да ну? Неужели ты думаешь, что какая-то парочка лет заставила меня забыть, как он обошелся с Кэтти-бри? – Дворф снова фыркнул, скривился, по вернулся к стойке, держа кружку обеими руками, и пробурчал: – Может, я ищу его лишь затем, чтобы накостылять за то, как он обошелся с моей девочкой.

– Я видел, что ты искренне тревожишься за Вульфгара, – возразил Дзирт. – Хочешь ты это признать или нет, но ты его простил. И я тоже, – быстро добавил он, когда дворф повернулся к нему, угрожающе прищурившись. – И Кэтти-бри. Вульфгар плутал во тьме, но сейчас, похоже, снова выбирается к свету.

Лицо Бренора слегка смягчилось, и на этот раз он фыркнул не так презрительно.

– Кэлси тебе понравится, – со смехом сказал Дзирт. – И Делли Керти тоже.

– Кэлси, – повторил дворф, прислушиваясь к звучанию имени. Он поглядел на дроу и упрямо тряхнул головой, стараясь показать, что остался при своем мнении. Правда, у него это плохо получилось.

– Что ж, значит, у меня теперь есть внучка, ребенок сына, который мне не сын, а она в свою очередь ему тоже не дочка, – подытожил Бренор, когда они с Дзиртом немного помолчали и каждый отпил из своей кружки. – Наверное, пора бы уж и одному из нас выяснить, что за радость плодить отпрысков!

– Может, Бренор когда-нибудь зачнет ребенка? – спросил Дзирт. – Своего, дворфа?

Бренор обернулся, вытаращив на него глаза, по том призадумался и пожал плечами.

– Попробовать можно, – согласился он и ссутулился над своей кружкой, при этом его лицо стало серьезным и немного грустным, как заметил Дзирт. – Я ведь уж не молод, понимаешь, эльф? Столько веков прошло, я помню времена, когда родители прадедов Кэтти-бри и Вульфгара еще не появились на свет. Я чувствую старость, костями чувствую.

– Да уж конечно, столетия долбить камень, еще не то почувствуешь, – заметил Дзирт, но дворф был в таком настроении, что никак не отреагировал на шутливый тон.

– Я помню, как моя девочка росла и мальчик тоже, а теперь у него самого маленькая… – Его голос дрогнул, он вздохнул, осушил свою кружку и обернулся к Дзирту: – И эта малышка вырастет, состарится и умрет, а я все буду жить, и кости будут болеть по-прежнему.

Дзирт хорошо понимал Бренора, поскольку ему то же был отмерен немалый век. Когда эльфы или дворфы сходились с существами, живущими гораздо меньше, – людьми, хафлингами и гномами, – им приходи лось мириться с тем, что они обречены пережить своих друзей. Дзирт знал, что это одна из причин, почему дворфы и эльфы живут так обособленно, хотя часто и не признаются в этом, – так они защищают себя от душевных страданий.

– Понял, почему нам надо держаться своих сородичей, а, эльф? – проговорил Бренор, бросив хитрый косой взгляд на друга.

Дзирт в свою очередь недоуменно поглядел на него. Что это, дворф намекает ему держаться подальше от Кэтти-бри? Вот уж неожиданность! Дроу от кинулся на спинку стула, пристально глядя на Бренора. Может, благодаря разговору с этим дворфским чурбаном он наконец открыто признается в своих чувствах? Или Бренор прав, а сам он – глупец?

Дзирт довольно долго молчал, приводя в порядок мысли и пытаясь справиться с волнением.

– А может, те из нас, что избегают боли, никогда не узнают и счастья, которое к ней ведет, – проговорил дроу. – Лучше уж…

– Что? – перебил Бренор. – Влюбиться в одну такую и жениться на ней, да, эльф?

Дзирт не понимал, к чему он клонит. Неужели убеждает отступиться от Кэтти-бри, так определенно обозвав его дураком за любовь к девушке?

Но Бренор дружески пихнул его кулаком.

– Да-а, влюбиться, – презрительно фыркнул дворф. – А еще лучше удочерить и вырастить. Или даже двоих, тьфу ты!

Бренор повернулся к Дзирту, и под его роскошными рыжими усами блеснули в улыбке зубы. Подняв свою кружку, он прогремел:

– За нас, эльф! Пусть мы пара дураков, но мы счастливы!

Дзирт с радостью поддержал его. Он понял, что Бренор вовсе не пытался отговорить его в свойственной ему «деликатной» манере, он лишь хотел убедиться, что дроу осознает всю горечь сделанного выбора.

Посидели еще немного. Бренор опрокидывал кружку за кружкой, а Дзирт так и сидел над единственным стаканом хорошего вина.

Они долго молчали, пока дворф снова не заговорил, очень серьезным тоном, отчего его вопрос прозвучал еще смешнее:

– Эй, эльф! Мой следующий внук не получится в полосочку?

– Если только у него не будет рыжей бороды, – не моргнув глазом, отозвался Дзирт.

– Слышала, ты путешествовал с одним варваром по имени Вульфгар, – обратилась Беллани к Морику на следующее утро, когда солнце стояло уже высоко, а он только проснулся.

– Вульфгар? – переспросил вор, протирая заспанные глаза и проводя пятерней по спутанным черным волосам. – Я его уже много месяцев не видел.

Он не понял, почему женщина так испытующе смотрит на него.