Слова I. С болью и любовью о современном человеке - Паисий Святогорец

Какие же несчастные искалеченные девушки подчас ко мне приходят! Они беспорядочно живут в грехе с молодыми людьми, не понимая, что цели, которые те преследуют, нечисты. И таким образом несчастные становятся калеками. "Что мне делать, отче?" — спрашивают они меня. "Владелец кабака, — отвечаю я им, — хотя и водит дружбу с пьяницей, но дочь свою за него замуж не выдает. Прекратите греховные связи. Если те, с кем вы грешите, вас действительно любят, то они оценят это должным образом. Если же они вас оставят, то это будет значить, что они вас не любят, и вы не будете зря тратить время".

Лукавый использует юношеский возраст, в котором, к тому же, бунтует плоть человека, и старается разложить молодых в этот нелегкий период, который они переживают. Их разум еще незрел, они весьма неопытны и совсем не имеют духовных сбережений. Поэтому юный, находящийся в этом критическом возрасте, должен чувствовать, что ему постоянно необходимы советы старших. Эти советы нужны ему для того, чтобы не поскользнуться на сладкой горке мирского падения, которое угрожает тем, что будет впоследствии наполнять его душу тревогой и навеки удалит ее от Бога.

Я понимаю, что физически здоровому парню или девушке нелегко в юношеском возрасте находиться в таком духовном состоянии, чтобы не различать "му́жеский по́л ниже́ же́нский"[192]. Поэтому духовные отцы и советуют, чтобы мальчики не водили дружбы с девочками, насколько духовными ни были бы дети, потому что сам по себе возраст создает трудности и их юность использует искуситель. Поэтому для юноши предпочтительнее, чтобы за его духовное благоразумие и чистоту девушки считали его даже глупым (или для девушки, чтобы ее считали глупой юноши), и таким образом взять на себя этот тяжелый крест. Ведь в этом тяжелом кресте кроется вся сила и премудрость Божия, и тогда юный будет сильнее Самсона[193] и мудрее Премудрого Соломона[194]. Идя по улице, юному лучше молиться и не глазеть по сторонам, даже если какие-нибудь родственники или знакомые это неправильно поймут и обидятся, посчитав, что он их якобы презирает и потому не стал с ними разговаривать. Это лучше, чем с любопытством глазеть по сторонам и быть неправильно понятым даже людьми мирскими, которые обо всем мыслят лукаво. После церковной службы юноше в тысячу раз лучше убегать от людей для того, чтобы сохранить свое духовное благоразумие и ту пользу, которую он получил в храме, чем сидеть и беспечно любоваться меховыми воротниками женщин (или девушке — галстуками мужчин) и духовно ожесточаться от того, что враг расцарапывает его сердце.

То, что мир, к несчастью, разложился, — это истина. И человек, стремящийся сохранить себя чистым, запачкается, где бы он ни оказался. Однако разница в том, что с современного человека Бог не взыщет так же, как Он взыскивал в древнюю эпоху с христианина, который хотел сохранить себя в чистоте. Необходимо хладнокровие, юноша должен делать то, что он может: подвизаться, избегать поводов ко греху. Во всем остальном поможет наш Христос. Разгоревшееся в душе божественное рачение настолько огненно, что обладает силой сжигать всякое иное похотение и всякий непристойный образ. Когда в человеке запылает этот огнь, тогда он будет чувствовать и те божественные наслаждения, которые несравнимы с любым другим наслаждением. Того, кто вкусил сей небесной манны, сладость диких плодов рожкового дерева оставляет совершенно равнодушным. Поэтому юный должен крепко взять в руки штурвал, осенить себя крестным знамением и не бояться. После малой борьбы он получит и небесное наслаждение. В час искушения необходима отвага и Бог чудесным образом поможет ему.

Старец Августин[195] рассказывал мне, как новоначальным послушником он поступил в один из монастырей у себя на Родине, в России. Почти вся братия монастыря были стариками, и поэтому его послали помогать ловить рыбу монастырскому рыбаку, так как обитель жила за счет рыбной ловли. Однажды на берег реки, где они трудились, пришла дочь этого рыбака и сказала отцу, чтобы он немедленно шел домой по какому-то срочному делу. Сама она осталась помогать послушнику. Однако несчастной овладело диавольское искушение, и она, не осознавая того, что делает, бросилась ему на шею с греховными намерениями. Сначала Антоний — так звали отца Августина в миру — растерялся, потому что все произошло внезапно. Но потом он осенил себя крестом и воскликнул: "Лучше уж мне утонуть, нежели согрешить!" и бросился с берега в глубокую реку. Но Благий Бог, видя великую ревность чистого юноши, который, стремясь сохранить целомудрие, повторил подвиг святого Мартиниана[196], удержал его на поверхности воды, так, что он даже не намок. "Я бросился в воду вниз головой, — рассказывал мне старец, — но, несмотря на это, я и не заметил, как оказался стоящим на воде во весь рост! Даже одежда не намокла!" В тот момент он ощутил внутреннюю тишину и невыразимую сладость, которые совершенно уничтожили все греховные помыслы и плотское разжжение, возбужденные в нем поначалу от непристойного поведения девицы. Та же, увидев Антония стоящим на поверхности водя и пораженная этим великим чудом, расплакалась, расстаиваясь в своем грехе.

Христос не требует от нас чего-то великого, чтобы помочь нам в подвиге. Он ждет от нас самую малость. Один юноша рассказывал мне, что когда он был в паломнической поездке на Патмосе[197], диавол приготовил ему западню. Когда он шел по острову, одна туристка бросилась ему на шею и стала его обнимать. Тогда юноша с силой оттолкнул ее от себя и воскликнув "Христе мой, я приехал сюда, чтобы поклониться святыне, а не для того, чтобы заниматься такой грязью!" После этого он убежал. Ночью в гостинице во время молитвы он увидел Христа в Нетварном Свете. Видите, чего он удостоился только за то, что оттолкнул от себя соблазнительницу? Кто-то подвизается долгие годы, несет немалые подвиги и еще вопрос, будет ли он удостоен чего-то подобного. А целомудренный юноша увидел Христа только за то, что противостал искушению. Естественно, это событие его весьма укрепило духовно. После этого он еще два-три раза видел Святых: Святую Маркеллу, Святого Рафаила, Святого Георгия. Как-то он пришел ко мне и попросил: "Помолись, отче, чтобы мне снова увидеть Святого Георгия. Мне нужно какое-то утешение — в этом мире меня ничто не утешает".

А теперь посмотрите на некоторых его сверстников — до чего только они ни доходят! Как-то раз ко мне в каливу пришел один юноша со своим дядей и попросил: "Помолись об одной девушке. Она сломала позвоночник в автомобильной аварии. За рулем был ее отец, он задремал и во что-то врезался — сам насмерть, а она покалечилась. Погоди, я дам тебе ее фотографию". — "Да не надо", — говорю. Но он очень хотел, чтобы я на нее посмотрел. Ну что же, уступая его настойчивости, беру я фотографию и вижу девицу, развалившуюся на полу, между двух парней, которые держат ее с разных сторон! "Кем же она ему приходится?" — спрашиваю я юношу, указывая на одного. "Подружкой", — отвечает. "А другому? Он что, собирается на ней жениться?" — "Нет, — говорит, — они просто встречаются". — "Не сердись на детей, — говорит мне его дядя, — что с ними поделать, такова нынешняя молодежь". — "Молиться-то я буду, — подумал я про себя, — не о том, чтобы исцелился ее позвоночник, а о том, чтобы исцелилась ее голова, в придачу с твоей головой, пропащий ты человек!" Куда же подевалось приличие? Дядя должен был как следует отругать своего племянника! "Духовная" молодежь!.. Иметь духовника и докатиться до такого! Да даже если бы кто-то из тех парней на фотографии и собирался жениться на этой несчастной, то все равно недопустимо, чтобы девушка была так распластана между двух парней! И зачем было показывать эту фотографию мне? Этот молодой человек даже не подумал, что это нехорошо. Мне-то оно не повредит, но ведь это же нехорошо! Какие семьи создаст эта молодежь? Да просветит ее Бог, чтобы она опомнилась.

А с какой жертвенностью девушки соблюдали свою чистоту в прежние времена! Помню, как во время войны наше командование собрало из разных деревень гражданских жителей с мулами и заставило их перевозить для армии грузы. Пошел сильный снег, и эти люди оказались отрезанными на одной высоте. Мужчины наломали елового лапника и под заснеженными ветвями елей устроили что-то вроде навесов, чтобы хоть как-то защититься от холода. Женщины, бывшие там, тоже были вынуждены спрятаться под эти навесы, прося защиты у своих односельчан, у тех, с кем они были знакомы. Были там девушка и старуха из одного дальнего села. Им тоже пришлось укрыться под одним из этих еловых навесов. Но беда в том, что бывают такие неверующие и трусливые люди, что их не приводит в чувство даже война. Им не больно за своих ближних, которые калечатся или убиваются, но при удобном случае они стремятся даже совершать грех, боясь, что их убьют и они не успеют урвать от жизни удовольствия, хотя им, наоборот, следовало бы покаяться — по крайней мере, во время опасности. И вот один из таких неверующих трусов, которые думают не о том, как покаяться, а о том, чтобы согрешить, оказался под тем навесом, где укрылись девушка со старухой. Он начал приставать к девушке столь гадко, что та была вынуждена убежать. Она предпочла окоченеть от холода и даже умереть в снегах, но сохранить свою девичью честь. Несчастная старуха, видя, что девушка ушла и не возвращается, пошла по ее следам и нашла ее под навесиком часовни Честного Иоанна Предтечи, в получасе ходу. Честной Предтеча сохранил девушку, оберегавшую свою честь, и привел ее к своей часовенке, о которой она даже не знала. И что же сделал Честной Предтеча после этого? После этого он явился во сне одному солдату[198] и повелел ему как можно скорее спешить в его часовню. Солдат вскочил и поспешил в эту часовню. Та ночь была светла от снега, и он приблизительно знал, куда нужно идти. О, что за картина предстала перед его глазами! Старуха и девушка, по колено в снегу, уже посинели и окоченели от холода. Солдат сумел открыть дверь в церквушку, несчастные вошли внутрь и кое-как пришли в себя. У солдата не было никаких теплых вещей, кроме шарфа, который он дал старухе, и двух перчаток, которые он дал им обеим, велев по очереди менять руки. Потом несчастные рассказали ему о том искушении, которое привело их в эту часовню. "Хорошо, — спросил девушку солдат, — как же ты решилась бежать ночью, по сугробам, неизвестно куда?" — "Это, — ответила она, — было все, что я могла сделать. Я верила в то, что Христос поможет мне в остальном". Тогда солдат совершенно непроизвольно сказал: "Все, закончились ваши муки. Завтра будете дома". Эти слова вырвались у него сами собой, от боли, а не просто для того, чтобы утешить несчастных. Ух, как же они обрадовались, услышав это! От этих слов им даже стало теплее. И действительно, к утру следующего дня горно-транспортная рота расчистила дорогу и со своими мулами пришла на место. Тогда несчастных отпустили по домам. Такими юными дочерьми Эллады — не обнаженными от Божественной Благодати, но облаченными в Нее — надо восхищаться и хвалиться! А та скотина — да простит меня Бог — пошел к командиру и доложил, что, дескать, "солдат такой-то совершил взлом часовни и ввел в нее транспортные средства", то есть мулов! "Нет, — ответил ему командир, — не верю, он на такое неспособен!" В конце концов этот человек закончил тюрьмой.