Читатель предупрежден - Джон Карр

– Теперь вы понимаете, – сухо продолжал Г.М., – ее состояние, когда Пенник с полным спокойствием заявил, что это он с помощью «Телефорс» убил Сэмюэля. Поэтому она всю свою боль и ненависть сконцентрировала на Пеннике и при каждом удобном случае повторяла, что он аферист и преступник. При этом еще Пенник комментировал происшедшее на свой лад: что это доброе дело, так как он устранил бесполезного члена общества. На ее несчастье он строил свою славу. А что осталось ей? Отчаяние и воспоминания, которые доводили ее до безумия. Проблема, однако, заключалась в том, что она не могла сказать правду. Больше всего на свете она желала разоблачить Пенника. И она бросила ему вызов: пусть попробует убить меня при помощи «Телефорс»! Но она не могла сказать правды…

И здесь мы можем оставить миссис Констебль. Она не была убийцей. О нет! Это была порядочная женщина, старающаяся спасти свою жизнь. После несчастного случая она спрятала в шкафу мокрый электрический камин и на следующий день заменила его на другой, исправный. В этом доме, как вам известно, было множество каминов. Она также спрятала альбом с вырезками, который достаточно хорошо рассмотрел Сандерс. Да, с Миной мы закончили. Теперь перейдем к не слишком приятной личности убийцы – настоящего убийцы, – единственного убийцы во всем этом деле.

Виктория Кин. Джо Кин оставил все свои деньги своей второй жене Синтии. После ее смерти состояние переходило в руки Вики.

Старший инспектор кашлянул и поднял голову над блокнотом, углубившись в который он сидел все это время. За широким столом, отодвинув в сторону лампу, Г.М., удобно устроившись во вращающемся кресле, рукой прикрывал глаза от света. Уголки его губ опустились вниз, и он громко сосал свою трубку. Но Сандерсу казалось, что из-под его руки на него посматривают быстрые маленькие глазки.

Помолчав немного, Г.М. продолжил:

– Нет, мне она не нравилась. И она была настолько умна, что поняла это. Я знал ее отца. Она уродилась не в него. Это злая женщина, без всяких моральных устоев. Но я не мог тебе этого сказать, сынок, потому что ты вцепился бы мне в горло за то, что я преследую бедную, невинную девушку. Ты не влюбился в нее, хотя она делала все, чтобы тебя привести к этому. Ты мог ей пригодиться… Меня очень радует то, что ты не дал себя поймать, потому что готов побиться об заклад, что ее в скором времени ждет виселица…

«Да, это были первые слова, которые причинили боль».

– Не волнуйся так, сынок. Я знаю, это не очень приятно, но и она была не слишком приятной особой. Если бы я был тобой, то занес бы это все в печальный жизненный опыт и ни словом бы не обмолвился Марсии Блистоун, которая в июне вернется домой. Ты слышал, что она говорила в комнате Синтии, когда чувствовала себя в безопасности. Следовательно, мне не надо ничего говорить о ее характере: большой ум при заторможенных эмоциях. Она умела быстро воспользоваться ситуацией. И вот на горизонте появляется «бог из машины» Герман Пенник. Абсолютно убежденный, что это он убил Сэма Констебля и что он обладает силой, которая даже его пугала своей мощью. Таково было состояние ума Пенника. Она молниеносно сориентировалась, каким образом сможет это использовать.

Лицо Г.М. преобразилось вследствие священного гнева.

– А теперь я вам расскажу, как я все это увидел. Вы втянули меня во всю эту историю в воскресенье во второй половине дня. После того, что я пережил в Лондоне – эта проклятая Палата Лордов, впрочем, вы сами знаете, – я приехал в деревню, чтобы провести несколько спокойных часов. И что я застаю? Сумасшедший дом! Вы потчуете меня всякими несуразностями относительно убийства при помощи мысленных волн. Миссис Констебль со слезами на глазах, почти на коленях, умоляет меня разоблачить Пенника – и при этом вываливает на меня кучу лжи.

Великолепно. А что я думал? Что мог бы подумать любой разумный человек на моем месте? Я согласился с Мастерсом, что, если здесь совершено убийство, то это сделала Мина Констебль. Я сказал, что ей ничего не угрожает и что она в такой же безопасности в Форвейзе, как в сейфе Английского Банка. И до сих пор считаю, что имел право так утверждать.

Но Пенник беспокоил меня. И если миссис Констебль убила своего мужа, то я никак не мог понять, как она это сделала. Я только знал, что ванная комната имела к этому какое-то отношение. К ней вели все следы, включая пятна стеарина. Когда я спросил Мину, когда ее муж пошел купаться, она солгала. После смерти Констебля Сандерс подробно описал нам ванную комнату и сказал, что там не было электрического камина. А в воскресенье, во второй половине дня я нашел там камин. Мне показалось странным, что человек, которому постоянно было холодно, не держал камина там, где он больше всего был нужен.

– Я жил в чертовском напряжении, – вздохнул Г.М. – Меня снедало беспокойство, потому что я не мог опровергнуть свидетельство доктора, который заявил, что Констебль умер в холле. Только в воскресенье ночью, когда я сидел дома, мне пришло в голову, что кто-то вынужден был зажечь свечи в ванной, потому что погас свет, а погас он потому, что кто-то уронил камин в воду. Камин, который внезапно улетучился. Это объясняло бы и «возвращение к жизни» покойника. И это было единственное, что могло объяснить расширенные зрачки трупа.

Было похоже на то, что Пенник действовал совместно с миссис Констебль. Он должен был затуманить всем мозги «черной магией», а Мина взяла на себя «мокрую работу». Ночью я видел очень приятный сон, как я доберусь до них, а когда проснулся – миссис Констебль была уже на том свете, а у Пенника снова было алиби! Это привело меня в бешенство!

Споры вокруг «Телефорс» вызвали дьявольский шум во всем мире. Я был так занят, что только во вторник, во время ланча, узнал от вас обоих все подробности. Это поставило все точки над «и». Я знал, что я прав, поскольку, во-первых, снова кто-то зажигал свечи, во-вторых, Сандерс, который сидел в столовой – комнате, расположенной прямо под ванной на втором этаже, обратил внимание на легкий, вибрирующий шум воды, который не мог исходить от фонтана в оранжерее.

Наступила тишина. Сандерс мрачно кивнул.

– Понимаю. Шум воды, наливающейся в ванну.

– Нет, сынок.

– Как это нет?!

– Шум воды, вытекающей из ванны, – поправил его Г.М. – Видите ли, очень легко наполнить ванну почти без всякого шума. Просто нужно делать это очень медленно. Почти невозможно, чтобы сквозь толстые стены этого дома кто-то мог услышать шум медленно и равномерно наполняющейся ванны. Но чего невозможно сдержать и что дает вибрирующий звук? Вода, выливающаяся из ванны. И ты только потому услышал этот шум, что трубы, ведущие в канализацию, расположены во внутренней стене столовой. Поэтому для меня стало абсолютно ясно, что убийцей является Вики Кин.

Мастерс подскочил на стуле.

– Помедленнее, сэр. Этого уж я совершенно не пойму.

– Нет? – удивился Г.М. – Ну что ж, обратимся к другим доказательствам. Что нам рассказал Сандерс о воскресной ночи в Форвейзе? Он уложил Мину в кровать, дал ей таблетку морфина и спустился вниз. Время: примерно около двадцати минут одиннадцатого. Где-то около половины двенадцатого, он услышал шум стекающей воды, осмотрелся и увидел через стеклянную дверь в оранжерею «астральный призрак» Пенника. Он безрезультатно обшарил оранжерею, потом помчался наверх, все ли в порядке. Миссис Констебль спокойно спала.

Ну хорошо, а когда же она умерла? Выйдя из ее спальни, доктор около пятнадцати минут сидел около двери на лестнице. В доме была мертвая тишина. Инспектор, если вы думаете, что за пятнадцать минут убийца мог совершить все это: вытащил из кровати женщину, которая наверняка частично проснулась, раздел ее, посадил в ванну, опустил туда камин, который при соприкосновении с водой издает довольно громкий звук, вынул ее из ванны, вытер, одел и уложил обратно в кровать… если вы считаете возможным, чтобы человек, сидящий около двери, не услышал ни малейшего шума, то вы гораздо глупее, чем я думал… А если вы считаете, что все это могло произойти в течение трех минут, когда Сандерс разговаривал по телефону, то я советовал бы вам проверить, не растут ли у вас ослиные уши… Нет, тот факт, что вода была выпущена из ванны уже в половине двенадцатого – мог означать одно…

Миссис Констебль была мертва еще до половины двенадцатого. Но в половине двенадцатого Сандерс нашел в ее кровати живую, спящую женщину. Правда, он сказал нам, что не зажигал света. Кроме того, когда он уходил из ее комнаты, Мина, одетая в толстый халат, лежала в кровати с подушкой, натянутой на голову. Но эта женщина не могла быть Миной Констебль! А если она не была ей, то – напрягите свои извилины – кто мог занять ее место?

Для Сандерса это был наиболее неприятный момент воспоминаний. Он поднял голову и мгновенье они с Мастерсом смотрели друг на друга.

Г.М. понимающе кивнул.

– Разумеется, сынок. Дочь Джо Кина. Когда мы отвезли ее на станцию, она сделала вид, что села в поезд. Она знала уже в субботу, что рано или поздно миссис Констебль бросит вызов Пеннику, догадывалась, когда это произойдет и внушила легковерному ясновидящему, когда он должен выпустить следующую «Телефорс». Она спокойно вернулась в Форвейз, времени у нее было достаточно. Она знала, что Сандерс там один, но если бы каким-то чудом он ее обнаружил, то в своей самоуверенности она была убеждена, что сумеет его убедить, чтобы он не выдал ее.