Литургика - Аверкий (Таушев)

Облачение перед Литургией

Это облачение происходит торжественнее, чем перед всеми другими службами, ибо сопровождается чтением особых молитв над каждой одеждой. В то время, как обычно священник лишь благословляет свои одежды и притом надевает на себя только одну епитрахиль и поручи, а в более торжественные моменты еще фелонь, перед литургией он облачается в полное облачение, состоящее из подризника, епитрахили, пояса, поручей и фелони, а если он награжден набедренником и палицей, то надевает и их. В полное облачение священник облачается еще: 1. на Пасхальную заутреню («во весь светлейший сан»), как сказано в Триоди Цветной, 2. на вечерню в первый день Пасхи, 3. на вечерню Великого пятка и 4. на трех утренях в году перед выносом креста: на Воздвижение Креста Господня 14 сентября, на Происхождение честных древ 1 августа и в неделю Крестопоклонную.

Но во всех этих случаях священник только благословляет одежды и возлагает их на себя молча. Перед литургией же он на каждую одежду произносит особые молитвенные слова, указанные в служебнике. Если со священником служит диакон, то оба они берут в руки каждый свой стихарь (называемый у священника, обыкновенно «подризником») и творят три поклона к востоку, произнося: Боже, очисти мя грешного и помилуй мя, после чего диакон берет благословение на облачение у священника, целуя ему руку и крест на стихаре, и облачается, произнося молитву, положенную в Служебнике. Священник, облачаясь, берет каждую одежду в левую руку, а правой рукой благословляет ее, произносит соответствующую молитву и, поцеловав одежду, надевает ее.

Облачившись, священник и диакон омывают руки, произнося псалом 25 от 6 до 12 стиха: yмыю в неповинных руце мои… Это символизирует очищение себя от всякой скверны плоти и духа. Затем диакон приготовляет на жертвеннике все необходимое к служению: ставит священные сосуды налево дискос и направо потир, полагает тут же звездицу, копие, губу, покровцы и воздух, зажигает свечу или лампаду, ставит просфоры и вино, разбавленное небольшим количеством воды. Эти просфоры и вино ни в коем случае не могут быть теми, которые освящались на всенощном бдении за литией, ибо это строго запрещается особым «увещанием» служебника.

Проскомидия

При соборном служении проскомидию совершает всю от начала до конца лишь один священник и притом, как принято, младший из числа служащих. Проскомидия совершается тайно в алтаре при закрытых царских вратах и задернутой завесе. На клиросе в это время читаются часы 3–ий и 6–ый. Подойдя к жертвеннику, на котором совершается проскомидия, священник и диакон прежде всего осматривают вещество для таинства: просфоры и вино. Просфор должно быть пять. Они должны быть хорошо испечены из чистой пшеничной муки, замешанной естественной простой водой, а не молоком, не должны быть помазаны маслом или яйцами, не должны быть из затхлой и порченной муки и не должны быть «черствыми вельми, многоденными». Тесто должно быть заквашено дрожжами, ибо хлеб для таинства должен быть квасной, какой благословил Сам Господь на Тайной Вечери и какой употребляли св. Апостолы (по–гречески: αρτος «артос» — хлеб поднявшийся, от αιρειν или αρειν — поднимать вверх, т. е. хлеб квасной, кислый). На просфорах ставится печать в виде креста с буквами по сторнам: ИС ХС НИ КА. Вино должно быть чистое виноградное, не смешанное с каким‑либо другим питием, красного цвета, на подобие крови. Нельзя употреблять для проскомидии сока из ягод или овощей. Вино не должно быть скисшим, обратившимся в уксус или заплесневшим.

Приготовив и осмотрев все необходимое, священник и диакон творят перед жертвенником три поклона, произнося: Боже, очисти мя грешного и помилуй мя, а затем читают тропарь Великого пятка: Искупил ны еси от клятвы законныя… Диакон испрашивает благословение, говоря: Благослови, владыко, и священник начинает проскомидию возгласом: Благословен Бог наш… Держа затем левой рукой просфору (она должна быть двухчастной, в образ двух естеств в лице Иисуса Христа), а правой рукой копие, он трижды «знаменует» им просфору, то есть изображает над печатью знак креста, трижды при этом произнося: В воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Затем, вонзая копие вертикально, режет просфору со всех четырех сторон печати, произнося при этом пророческие слова св. пророка Исаии о страдании и смерти Господа (Ис. 53, 7—8). При этом надо иметь в виду, что указываемые в служебнике стороны правая и левая считаются таковыми по отношению к просфоре, а не к священнику. Диакон, благоговейно взирая на это и держа орарь, при каждом резании произносит: Господу помолимся. Затем он говорит: Возьми, владыко, и священник, вложив копие в правую сторону нижней части просфоры, вынимает вырезанную в кубической форме часть просфоры, произнося слова: Яко вземлется от земли живот Его, чем указывается на насильственную смерть Господа. Эта выделенная из просфоры правильная кубическая часть носит наименование «Агнца», ибо представляет собою образ страждущего Иисуса Христа, подобно тому, как в Ветхом Завете представлял Его агнец пасхальный. Остальная часть этой первой просфоры называется «Антидором» (с греческого αντι=«анти» вместо, δωρον — «дорон» — дар). Антидор раздробляется на части и раздается священником в конце литургии верующим, не приступавшим к таинству причащения, как бы взамен причастия, почему вкушать антидор могут только «неядшие». Изъятый из просфоры Агнец священник полагает на дискосе печатью вниз. Диакон говорит: Пожри, владыко, а священник крестообразно надрезывает его, изображая этим заклание, смерть Спасителя на кресте. Агнец надрезывается со стороны мякоти до корки так, чтобы только не распался на четыре части и чтобы удобно было в конце литургии преломить его на четыре части. При этом священник произносит: Жрется, то есть: «приносится в жертву» Агнец Божий, вземляй грехи мiра, за мiрский живот и спасение. Затем священник полагает Агнец на дискосе печатью вверх и при словах диакона: Прободи, владыко, прободает копием верхнюю правую часть Агнца, на которой стоит надпись ИС, произнося евангельские слова (Иоан. 19, 34—35): Един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода, и видевый свидетельствова, и истинно есть свидетельство его. Диакон же самым действием изображает воспоминаемое событие. Взяв благословение священника, он вливает в потир вино, смешанное с очень малым количеством воды. Воды, в этот момент и затем по освящении даров, перед причащением, надо вливать столько, чтобы «свойственный вину вкус не изменился в водный» (см. Изв. Учит.). Далее священник продолжает проскомидию уже без участия диакона, который в это время может приготовить евангельское чтение и поминальные записочки, и снова вступает в нее уже при ее заключении. Приготовив таким образом Агнца, священник вынимает частицы из других четырех просфор. Одни частицы вынимаются «в честь и память», тех людей, которые крестными заслугами Господа удостоились стать у престола Агнца. Другие частицы вынимаются для того, чтобы Господь воспомянул живых и умерших. Прежде всего вынимается из второй просфоры треугольная частица В честь и память Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии… Эта частица полагается «одесную Агнца». Затем священник берет третью просфору и вынимает из нее девять треугольных частиц в честь девяти ликов святых, удостоенных жилища на небесах, подобно девяти чинам ангельским. В честь Ангелов частица не вынимается, ибо они, как не согрешившие, не имели нужды в искуплении Кровью Христовою. Эти девять частиц полагаются по левую сторону Агнца в три ряда: в 1–м ряду первая частица во имя Иоанна Предтечи, вторая под ней — во имя Пророков, третья еще ниже под второй во имя — Апостолов; во 2–м ряду первая во имя Святителей, вторая под ней — во имя Мучеников и третья во имя — Преподобных; в 3–м ряду первая во имя Бессребреников, вторая под ней во имя — Богоотцев Иоакима и Анны, Святого храмового, Святого дневного, и всех святых, и, наконец, третья и последняя во имя составителя литургии, в зависимости от того, чья литургия совершается, св. Иоанна Златоустого или св. Василия Великого. Вторая и третья просфоры посвящены, таким образом, святым; четвертая и пятая всем остальным грешным людям, нуждающимся в отмытии их грехов пречистою Кровью Христовою, причем из четвертой просфоры вынимаются частицы за живых, а из пятой — за умерших. В первую очередь вынимаются частицы о духовных и светских властях, а затем о рядовых верующих. Все эти частицы полагаются под Агнцем, сначала — за живых, а потом за усопших. При каждом имени, вынимая частицу, священник говорит: Помяни, Господи, раба Божия такого‑то, имярек. При этом принято, чтобы священник первым долгом помянул рукоположившего его архиерея. Тут священник также поминает (вынимает частицы из подаваемых мiрянами просфор), о здравии и о упокоении. В заключение всей проскомидии, из просфоры, назначенной для поминовения живых, священник вынимает частицу за самого себя со словами: Помяни, Господи, и мое недостоинство и прости ми всякое согрешение вольное же и невольное. Полагалось бы закончить вынимание всех частиц с окончанием проскомидии, чего строго придерживаются на Востоке. Но у нас, к сожалению, вошло в обычай, что опаздывающие к началу божественной литургии мiряне, подают поминания с просфорами уже по окончании проскомидии, нередко вплоть до самой Херувимской песни, и священник продолжает поминовение и вынимание частиц, отходя от престола к жертвеннику, во время самой литургии, когда строго говоря этого делать бы уже не следовало, ибо проскомидия закончена и вновь возвращаться к ней, после произнесенного отпуста, уже неправильно, а хождение служащего священника от престола к жертвеннику и обратно, в то время как идет литургия, вносит нежелательный беспорядок и суматоху, особенно, если просфор подается много, и священнику приходится нервничать, торопясь с выниманием их. Участие в вынутии частиц неслужащего, а только присутствующего при служении в алтаре священника, совершенно неправильно и не должно было бы вовсе допускаться. Во всяком случае, всякое вынутие частиц должно быть безусловно прекращено после Херувимской и перенесения Св. Даров на престол. На архиерейской литургии служащий архиерей совершает еще проскомидию для себя, поминая кого он хочет во время Херувимской песни, перед самым Великим входом.