Неделин. Первый главком стратегических - Владимир Толубко

Уникальные фотоснимки и впечатляющие образцы «живых», оставшихся на поле боя разбитых танков Митрофан Иванович рассматривал с особым вниманием. Он выяснял, кто их подбил, восстанавливал картину боя, уточнял калибры, места расположения орудий и особенности стрельбы. Все эти сведения Неделин записывал в блокнот и использовал для сравнительного анализа уничтоженных танков противника с потерями своих сил и средств, с расходом боеприпасов: «Изучая документы военных лет, я вижу сейчас, что наш 3-й Украинский фронт не баловали ни количеством артиллерии, ни обилием боеприпасов для нее. И все же плотность огня при прорыве вражеской обороны у нас зачастую не уступала центральным фронтам, где сосредоточивались основные силы советской артиллерии. Все дело было в разумном использовании имеющихся средств, в смелости и оригинальности решений, принимавшихся Митрофаном Ивановичем. Этим бесценным для военачальника даром природа наделила М.И.Неделина очень щедро», – утверждал С.С.Бирюзов.

Все силы и время Митрофан Иванович отдавал организаторской и творческой работе. Он часто выезжал в войска для проведения учебно-боевых стрельб, полевых занятий, выступал на служебных совещаниях, партийных собраниях, а также в печати.

Не все шло гладко. Встречались и трудности. Неделину приходилось заниматься своеобразным «лечением» и «трофейных болезней». Приведу эпизод, запомнившийся бывшему начальнику отдела штаба артиллерии Южной группы войск ныне полковнику запаса Сергею Сергеевичу Дорошенко: «Два офицера штаба артиллерии майоры Чевкин и Клушин с группой солдат и сержантов, успешно выполнив служебное задание, ехали на машинах и наблюдали за местностью. По дороге они увидели пожар. Горел кожевенный завод. Вокруг какие-то гражданские лица растаскивали его продукцию – отличнейшие кожи для пальто. Метался офицер с эмблемами работника тыла и не мог ничего сделать. Наши офицеры вмешались, сразу же навели порядок, помогли ликвидировать огонь и прекратили расхищение продукции завода. Обрадованный офицер тыла решил „наградить“ майоров Чевкина и Клушина – дал им с десяток отрезов кожи, упакованных в красивые коробки. Приехав в штаб, мои подчиненные доложили о случившемся и принесли два отреза, чтобы один я взял себе, а другой вручил Неделину. Выбрав удачный момент, я зашел к Митрофану Ивановичу с подарком, думал – обрадую его. Но он устроил мне такую баню, что я не знал, куда деваться от стыда. Пришлось объясняться. Генерал Неделин вызвал Чевкина и Клушина, сделал им еще больший разнос и здесь же велел сдать все кожи по квитанции на фронтовой склад. Таков был Митрофан Иванович – никаких житейских „трофеев“ он не терпел и не признавал».

Тот же С.С.Дорошенко поведал мне, что генерал Неделин вскоре простил Чевкина и Клушина, учитывая их молодость, чистосердечное раскаяние и отличную службу. Незлопамятность тоже одна из черт характера Митрофана Ивановича. Позже он не раз помогал этим и другим офицерам в жизни. А Сергей Сергеевич, проживающий сейчас в Ровно, в письме от 4 декабря 1975 года, в частности, пишет: «Лично для меня Митрофан Иванович Неделин был вторым отцом, старшим другом и строгим учителем. Память о нем я буду хранить до последнего дыхания».

Большое количество писем-воспоминаний прислали мне и многие другие соратники Неделина, в которых они с особой теплотой отмечают высокие нравственные и деловые качества Митрофана Ивановича. Ему были присущи прямота, доброжелательность и искренность в отношениях с подчиненными, нетерпимость к подхалимству.

Он требовал точного, обязательного выполнения распоряжений, приказаний, в деликатной форме подправлял ошибки, которые допускались по незнанию или по неумению. Однако никому не прощал халатности, лености, высокомерия, зазнайства и тупого упрямства. Отдых подчиненным предоставлял лишь тогда, когда работу считал полностью сделанной, притом качественно.

В период пребывания в Констанце многие офицеры штаба артиллерии увлекались рыбалкой. Митрофан Иванович всячески помогал в организации коллективных выездов, иногда сам участвовал в них.

Митрофану, Ивановичу хотелось как-то наладить досуг офицеров и членов их семей в вечернее время. Он нашел человека, который до войны работал в кинопромышленности. Дал ему командировку в Москву с заданием купить и привезти киноаппарат. Одновременно оборудовали помещение под кинозал. Примерно через месяц стали демонстрировать немногочисленный запас кинолент. Наиболее популярные фильмы «крутили» до полного износа. Затем появилась и своя художественная самодеятельность. К ней активно приобщались офицеры, сержанты и солдаты – артиллеристы, а также жены работников штаба. Здесь Митрофану Ивановичу пригодился его собственный опыт, приобретенный еще в молодые годы, когда он лично организовывал и проводил культурно-просветительные мероприятия на должностях заведующего библиотекой и клубом.

В середине апреля 1946 года Неделина срочной телеграммой за подписью Воронова вызвали в Москву.

Николай Николаевич Воронов встретил Неделина по-дружески, обнял его:

– Рад видеть вас, дорогой Митрофан Иванович! Прошу поудобнее усаживаться рядом со мной на диван, – любезно предложил командующий. – Как идут дела, над чем трудитесь в Южной группе войск?

– Занимаемся текущими мероприятиями, продолжаем обобщать накопленный боевой опыт, пытаемся по-новому взглянуть на тактику использования артиллерийских соединений и частей. Одновременно, поскольку жизнь не стоит на месте, ищем пути дальнейшего совершенствования и развития организационных форм и технической базы нашей артиллерии. Однако задачи эти сложные, и мы встречаем много затруднений, – ответил Неделин.

Принесли чай. Хозяин кабинета и его гость сели к столу. Немного помолчали. Затем Воронов сказал:

– Ваши заботы, Митрофан Иванович, тревожат и нас. Казалось бы, война закончилась, мы победили, можно и отдохнуть. Но, как вы точно заметили, жизнь выдвигает новые задачи, и правильность их решения во многом зависит от опытного руководства.

– Скажу откровенно: сейчас штаб артиллерии Советской Армии находится в нелегком положении, – с грустью продолжал Николай Николаевич. – Я знаю вас, Митрофан Иванович, давно и хочу предложить вам должность начальника штаба артиллерии Советской Армии. Опыт у вас громадный, думаю, что сработаемся.

– А разве генерал Самсонов уходит?

– Да, он переходит на другую работу.

– Ваше предложение для меня неожиданно, – сказал Неделин. – Я очень благодарен вам за доверие, но должен чистосердечно признаться, что за всю службу мне довелось работать в штабе один раз, да и то в полку. Справлюсь ли?