Варяги. Меж степью и Римом - Влад Поляков

Станислав вспомнил, как Вельмира радостно потирала руки, узнав всю подноготную о Болеславе Мшанском. И долго объясняла ему, почему именно этот мелкий князь на порубежье так хорошо подходит для их целей. Все дело в том, что в этом человеке воплотились все полезные для их цели особенности: известен, пользуется уважением жрецов Христа, глуповат и делает вид, будто денег у него в достатке. Да-да, о печальном состоянии казны Мшанского удалось узнать прознатчикам Киева, а вот в окрестностях о князьке думали совсем иное. А он и рад был пыжиться из последних сил, создавая видимость былого. Потому никого не должно было удивить желание Болеслава Мшанского вновь пойти в поход на земли пруссов, усилив себя не только союзом с соседями, но и наемниками. Особенно наемниками!

Сам разговор с Болеславом прошел серо, буднично. Князь сначала вел себя крайне надменно, для него сын какого-то сотника, рожденный в далеком захолустье, был не тем человеком, который достоин особого внимания. Он и на встречу согласился скорее от скуки, чем по иным причинам. Но все быстро изменилось, стоило Станиславу для начала, в точно подсказанный Вельмирой момент, передать Мшанскому доверительные грамотки от пары тысячников, знакомых лично с Мешко, князем Польши, а заодно и от одного юркого человечка при княжеском дворе, что ведал сношениями с иными странами.

И куда только подевалась надменность? Исчезла, словно ураганом ее сдуло! Почуяв, что неожиданные гости явно имеют вес там, где и ему бывать редко доводилось, старый князь извивался ужом. Пытался вначале понять, зачем гости к нему заявились а потом уж и узнать, чем они могут быть полезны. Узнав же, что Михаил Выгожский и его супруга, прекрасная Магдалена, появились, чтобы предложить ему помощь насчет похода на прусов советами и особенно золотом Болеслав и вовсе расчувствовался. В меру, конечно.

Дальше все было совсем просто. Выдать Мшанскому малую толику обещанного золота просто так, без письменных обязательств, затем перевести разговор на то, что лучшие наемники это йомсвикинги и вот Бодрый голос Мшенского сменяется осторожными словами о том, что насчет найма этих язычников лучше бы сначала получить разрешение у тех, кто имеет право решать подобные вопросы. К примеру, в том же Гнезно! И ярко выраженная надежда князя на то, что обладающие столь серьезными знакомствами гости сумеют получить разрешения. Он бы сам очень-очень этого хотел!

Вот так и оказалось, что все пути вели в град Гнезно, куда они сейчас и направлялись. Быстро, на лучших лошадях, не особенно задерживаясь даже в придорожных трактирах. И теперь были уже очень близко. Один дневной переход, не более того. Но солнце уже вот-вот должно было зайти. А посему стоило подумать и о ночлеге. Желательно не под открытым небом. Нет, сам Станислав был готов без малейшего ропота перенести столь ничтожное неудобство, но девушка рядом с ним это совсем иное. А ее слова он, обычно согласный подчиниться Вельмире, как более знающей и опытной, в этих случаях не желал прислушиваться.

— Тут скоро должен быть трактир, Магдалена, — ему все еще было немного непривычно обращаться к девушке не ее настоящим именем. Однако, постепенно он привыкал и к этому. Пойми, тебе нужно отдыхать, как подобает женщине благородной крови.

— Я ко многому привыкла, но Ты так заботишься о своей спутнице, Михаил, что было бы оскорбительно не прислушаться, — легкая, чем-то знакомая Станиславу улыбка, и вот уже Вельмира добавляет пару слов к сказанному. Да и за минувшие дни мы очень быстро двигались. Значит, небольшой отдых точно не повредит.

Двое «слуг», сопровождающих Станислава и Вельмиру, оказались столь же молчаливы, как и обычно. Если бы не несколько слов в день, что слетали с их уст, Станислав мог бы счесть их немыми. Он даже не знал, кто они. Не считать же знанием имена Войцех и Гавел, наверняка мнимые, как и все вокруг. Ложными были имена, символы веры, их как бы необходимость встретиться в важными людьми в Гнезно для обсуждения возможности найма иноверцев с Йомсборга Станиславу порой становилось откровенно страшно при мысли о том, что в подобной лжи можно бить не дни и месяцы, но многие годы. А ведь некоторые из жриц Лады готовы были на это.

— Тебе не тяжело вот так вот Вельмира?

— Магдалена! Не упоминай настоящие наши имена.

— Но ведь

— Да, тут никого нет, кроме нас двоих и Войцеха с Гавелом, которые скорее откусят себе язык, чем развяжут его. Но сила привычки страшна! Один раз обмолвишься и Это как если бы ты попробовал нанести пригодный лишь для сабли удар простым прямым клинком. Знаешь, что из этого может получиться?

— Ничего хорошего, — буркнул Станислав, представляя себе цену подобной ошибки.

— Вот и следи за языком, Михаил, супруг мой.

Ласковая улыбка девушки оказалась способной вернуть бодрость духа, рухнувшую было после того, как ему указали на серьезную ошибку, которую он и впрямь мог совершить. А там и ответ на вопрос, который он и не думал получить, подоспел.

— Тяжело ли мне и таким как я жить вот так вот? Даже и не знаю. Мы знаем, на что идем, чем готовы заплатить за сделанный однажды выбор. Многие уходят почти сразу, другие спустя год-другой.

— А как же ваши главные?

— Обычно, — слегка улыбнулась Вельмира, чуток замедляя ход своей лошади, чтобы не отдаляться от спутника. Они понимают, что груз, лежащий на плечах, внезапно может оказаться слишком тяжелым, неподъемным. Таким дают иное дело жизни. Некоторые становятся простыми храмовыми жрицами, у них хлопот много, Русь велика. Часть идет в воительницы. Ты видел некоторых из них, но самая яркая и известная — Роксана Змейка, супруга нашего великого князя, любящего называть себя конунгом.

— Конунг Странное слово, хоть я и знаю, что оно значит то же, что и князь.

— На Руси очень крепко связаны старые славянские рода и те, что пришли с севера, из викингов. Отсюда и варяги воинское братство, понять сущность которого можно лишь тем, кто либо родился таковым, либо долгие годы жил рядом, постепенно становясь одним из них. Кто знает, может ты и поймешь. Если выживешь, сумев обуздать месть. Нет-нет, не отбросить, а обуздать, поняв, что высшая доблесть не убить врагов ценой жизни, а уничтожить их, растереть в пепел, пыль дорожную, оставшись целым и невредимым. Жаль

— Чего? Или кого?

— Того, что моя покойная сестра по храму не успела научить тебя подобному. Но я тоже способна много дать тому, кто умеет слушать.

Разговор ненадолго прервался. Вельмира выжидала, наблюдая за тем, как сказанное и сделанное ею ложится на душу того, кто был поручен ее заботе. Да и просто было любопытно являлся ли он для Драгомиры всего лишь средством или же та действительно начала что-то чувствовать к этому парню. Если последнее, то она попробует сделать так, чтобы он вернулся из этого путешествия живым. А иначе пусть все идет, как боги решат.