Волчье счастье - Алена Медведева

Рывок! Бестолково цепляющиеся за скалу задние лапы, едва не рвущиеся от натуги мышцы передних…

Словно толкаемая в спину чертями, самка устремилась вперед, сумев таки невероятным прыжком вывернуться и рухнуть на брюхо на самом краю пропасти. Дальше ползла, стараясь удалиться от страшной погибели. Лапы дрожали и не смогли бы сейчас удержать поджарое волчье тело: сказывалось колоссальное перенапряжение, ставшее расплатой за спасение.

— Так мы медвежат учим плавать, — словно комментируя невинную шалость, с легким присвистом заметил Макс, снимая рубашку и брюки. — Кидаем в воду — должны выплыть, не справятся — не выживут. А тебя некому было научить, как зверя своего осилить.

«Научить?!»

Ярость и ненависть в сознании буквально зашкаливали.

Волчица, стоило оказаться на безопасном расстоянии от пропасти, движимая единым желанием человеческой и звериной мести, вскочила на лапы. Грозные острейшие клыки оскалились, шерсть на загривке встала дыбом, хвост застучал по лапам, тело прогнулось, готовое атаковать.

Уверенный, предупреждающий рык разнесся по лесу. Сейчас Лена и ее бурая были солидарны, утратив всякую робость и страх. Они сплотились, решив воздать мучителю. Покарать! По-волчьи.

Яркая вспышка, и на месте хранителя возник зверь — огромный матерый медведь. Одновременно из леса на опушку выступил большой белый волк. И тоже зарычал — предупреждающе и веско! Ухо медведя дернулось. Он отступил на шаг, потом еще, явно стремясь избежать схватки с обезумевшей самкой.

По сознанию бурой волчицы прошелся ледяной порыв — предупреждение альфы: стой!

Отмахнувшись от приказа, бурая шаг за шагом наступала, утробно рыча. И делала это Лена! Ее волчица в душе отчаянно скулила, ища способ убежать, укрыться за альфой, требуя подчиниться ему. Но девушка и не мыслила о побеге. Все ее существо сконцентрировалось на желании дать сдачи! Впервые за всю жизнь не склониться и признать поражение, а наказать! Клыками и когтями. О собственной слабости даже не вспомнила.

«Я дам ему бой! Потреплю! Не оставлю попытку погубить себя безнаказанной», — пульсировала в сознании мысль. В сознании человека!

Неожиданно медведь упал на спину и странно зафыркал. Словно смеялся. Самка озадаченно замерла. И тут, даря понимание, пришла простая мысль: «Опять я поддаюсь эмоциям! Следую порыву, не думаю!»

Разозлилась уже на себя: доколе все будут проделывать со мной этот трюк, играя на чувствах, используя?..

Мысль стала глотком свежего воздуха, мгновенно остужая. И указывая выход!

И не подумав усомниться в своем праве сделать это, шикнула на бурую, заставляя свое тело измениться вновь. Вспышка, и вот уже с земли поднимается стройная обнаженная девушка. Решительно, игнорируя обоих самцов — катающегося на спине медведя и замершего возле леса белого волка — подошла к одежде Макса и взяла рубашку. Лишь застегнув пуговицы и оправив полы, оглянулась на них.

— Оба — козлы! — произнесла громко и спокойно, не сомневаясь в том, что буду понята ими.

Волк мгновенно отступил, скрываясь в зарослях леса, а хранитель перекинулся в мужчину. Натянул брюки, не сделав даже попытки приблизиться или укорить за использование своей одежды.

— Что ж, неплохо. Думаю, можно сказать, что ставки в игре наконец подняты до максимума, — сам себе заметил он вслух.

«Твари», — беззвучно вздохнула я. Каждый считает своим долгом меня использовать.

— Не зли меня! — озвучила предупреждение.

— И не думаю, — покачал головой Макс. — Я — на твоей стороне.

С такими друзьями…

— Расскажи мне про отца! — потребовала, вспомнив, что он так ничего мне толком и не рассказал. А сейчас… Сейчас была уверенность, что добьюсь от него любой правды.

— Тут он погиб, — потряс меня ответом хранитель, кивнув на обрыв за моей спиной. — Спрыгнул вниз.

Охнув, вновь оглянулась на пропасть, оценивая ее уже с иной точки зрения.

«А ведь я могла бы тоже…»

— Самоубийство? — Слово еле слышно слетело с губ.

— Нет. Казнь. Я дал ему выбор — прыгнуть самому или быть скинутым мною. У него был шанс выжить, если бы сил хватило и повезло с… приземлением.

— Что?! — В шоке глядя на Макса, я не верила своим ушам. Хранители убили моего отца?!

— Да. Я сказал тебе правду. О ней, кстати, никому постороннему не известно.

— Но… за что? — Пусть я не знала отца, но услышать о такой кончине было… страшно. Что же происходит?

— Поверь, за преступление. За очень серьезное преступление! — Даже спустя годы взгляд хранителя полыхнул гневом.

Мои губы словно онемели, не позволяя продолжить расспросы. Но Максим все понял по моим глазам.

— Он уничтожил одну из наших реликвий. Если конкретнее — древний договор между волчьими кланами.

Услышав ответ, я села. В буквальном смысле.

«Нет этого проклятого договора — нет обязательств! И все мои испытания были… напрасны?»

— Почему же тогда вы подтвердили условия договора, настаивали на его исполнении? Скрываете, что не смогли уберечь документ?

— И это тоже, но есть и более важные причины. Ты не думала, зачем Волконский сделал это?

В самом деле. Пусть он и так был обречен, но навредить тем, кто предоставил убежище? Для этого должна быть крайне веская причина.

— Зачем? — эхом повторила я его вопрос.

Макс промолчал, но при этом бросил немного нервный взгляд в направлении леса. Вероятно, нас слышит Андрей? Потому хранитель мне и не ответит?

— У него был план, я тебе о нем говорил. И условия договора были помехой.

Все же ответил.

— Андрей знал… про договор?

— Полагаю, он мог подозревать нечто близкое к истине. — Макс фыркнул.

— Но согласился на его исполнение?

— Именно поэтому и согласился! — уже не таясь, хохотнул мой собеседник. Мне же было совсем не смешно.

И что он имеет в виду?

— Получается, соглашение недействительно? Мы не пара? — Внутри вспыхнула надежда.

— Я бы не спешил с выводами. Вы же признали себя парой, приняли на себя конкретные обязательства? Сказанного не вернуть… И это объективная реальность!

Р-р-р…

— А что было в том договоре? Например, условие про объединение в пару на три месяца?

— Нет. — Мужчина развел руками.

«Нет?!»

У меня пропал дар речи. Обман! Чья-то чужая игра сломала мне жизнь.

— Но как вы допустили?.. — И так едва слышный шепот оборвался, у меня перехватило дыхание. — Вы же хранители, ваша миссия в том, чтобы беречь истину в ее первозданном виде.

Макс насупился:

— Как это ни банально, никто не идеален. И у нас тоже есть свои интересы.