Беременна от бабника (СИ) - Лорен Лена

— От меня же воняет, наверное, как от самого нечистоплотного дальнобоя. Тебе самому приятно спать с такой вонючкой? Мне лично — нет!

— Я всё сказал, — голую сажает меня на кровать, заворачивает как ребёнка в одеяло. И ведь даже ни разу не мазнул по мне взглядом, словно я для него стала бесполым существом. — Завтра помоешься, если я разрешу! А теперь спи!

Он уходит куда-то, а я только сейчас начинаю осознавать степень его заботы ко мне. Тепло разливается по всему моему телу.

Возвращается Кирилл совсем быстро. Включает свет. В руках у него полотенце. Он встаёт на колени у моих ног. Молча вытирает мне волосы.

— Где у тебя чистые вещи?

Я показываю пальцем на комод. Он подходит к нему, открывает верхний ящик, что-то бормочет, когда копошится в нём.

— Тут только трусы и носки, — говорит он, продолжая изучать содержимое.

— Ну, трусы же мне тоже нужны.

— Но точно не такие, — он достаёт из ящика мои кружевные, разворачивает их и демонстрирует мне. — Такие хорошо только срывать, а нам сейчас нужно придерживаться другому плану, — бросает он трусы обратно, отодвигает другой ящик, роется там и громко восклицает: — О! Кажется, нашёл!

Он вручает мне допотопную пижаму со смурфиками. Понятия, не имею откуда она у меня там взялась, но ей точно лет сто.

Кирилл предоставляет мне время наедине, чтобы я могла переодеться, а потом возвращается, вернув мне своё тело. Мы засыпаем. Вместе.

Режим варёной капусты продолжается два дня. Мне невыносимо жаль проводить эти дни именно в таком режиме, но кажется это были самые лучшие дни в моей жизни. Я была окутана со всех сторон трепетом, нежностью. Кирилл ни на минуту не оставлял меня без своей ласки и заботы. Выполнял любые мои прихоти, что казалось, попроси я его луну с неба, он бы её непременно достал.

Я нисколько не жалею, что приболела, но даже любопытно, как всё было бы, не навались на меня эта простуда. Наверное, я вообще подохла бы от передозировки счастьем.

Глава 49. Кирилл

— Кирилл, мне вот интересно, а где это ты пропадаешь днями и ночами? — интересуется мать.

По язвительному тону сразу и не разобрать: есть здесь какой-то подвох или же его стоит ждать минутой позже?

Ну хоть позвонила она мне в самый подходящий момент. Как раз тогда, когда Яна ждала от меня поцелуя: смотрела на меня щенячьим взглядом, облизывала губы, ресницами трепетала. А я вместо того, чтобы осчастливить девчонку, судорожно искал повода не поддаваться соблазну.

Боялся, что только поцелуем она вряд ли смогла бы отделаться, поэтому я, не раздумывая, ответил на звонок, чтобы хоть как-то оттянуть момент слияния наших губ, тел и прочих органов.

Яна только сегодня смогла впервые выбраться из кровати. Ей бы набраться сил, а не растрачивать энергию на меня, чтобы снова не слечь в постель, только на этот раз уже основательно и до изнеможения. Скажем, на недельку.

— Тусуюсь у друзей, а что? — отвечаю, глядя на заметно побледневшую Яну, сидящую у меня на коленях.

Она отбрыкивается, хочет соскочить с коленей и удрать. Я крепко удерживаю её. Пусть слышит всё, что говорю.

— Да просто. Что, матери уже и полюбопытствовать нельзя? Ты сегодня придёшь домой ночевать?

Меня настораживает чрезмерный интерес мамы, ведь раньше такого не замечалось. Она никогда не звонила мне с целью поинтересоваться где это я провожу ночи.

— Что происходит? Мне двадцать шесть, а я в последнее время ощущаю себя школьником после продлёнки.

— Просто ответь, ты сейчас с девушкой?

Яна вздрагивает. Начинает перерубать руками воздух, отчаянно мотать головой, а потом и вовсе эта бесстыдница кидает мне угрозу и подносит крепко сжатую ладошку к моему носу.

А что мне остаётся делать? Я целую этот маленький кулачок, рассердив её ещё больше.

— Да, если тебя это успокоит, то я сейчас с девушкой, — отвечаю, пристально смотря на Яну.

Любуюсь, как глаза её наливаются кровью, как она соблазнительно кусает свои губы. Наверняка, в данную секунду она мечтает огреть меня чем-то тяжёлым.

— Ох, я так и знала! Кирюш, а когда ты нас с ней познакомишь? — тараторит она слова со скоростью швейной машинки. — Она же местная, получается? А зовут её как?

— Она местная, да. Я очень скоро вас познакомлю, а зовут её Яна. Довольна? — сам не понимаю как ляпнул это.

Тут же получаю звонкий подзатыльник. Заслуженный.

— Обожаю это имя! Сразу представляется хорошая девочка, прям как наша Яночка!

— Ты просто не представляешь, насколько она хороша, — щипаю Яну за зад, она хрюкает.

Этот разговор доведёт меня до безумия. И не только разговор: то, как Яна реагирует на мои откровения с матерью. Учащённое дыхание, чёртики в глазах, кривоватая улыбка. За недовольной маской скрывалось совсем другое. На самом деле ей приятно, что я признался матери, хоть и частично.

— Ну, тогда не буду вас отвлекать. Передавай своей Яне привет и ждём когда-нибудь в гости.

— Обязательно! Ян, тебе привет от моей мамы, — на полом серьёзе говорю, Яна крутит у виска. — Ладно, ма. Завтра заеду. Пока.

Отшвыриваю телефон на диван и тотчас стискиваю хрупкое тельце в своих руках, за что мгновенно получаю с локтя под дых.

Попался же на мою голову экземплярчик. Маленький домашний тиран. Усмирять придётся.

— Ты что натворил? — хмурит брови, уворачиваясь от меня. — Ты всех за дураков принимаешь? Думаешь, у них не хватит ума сложить два и два. Я, значит, пытаюсь как-то уберечь твою задницу. Обманываю своих родителей, говорю, что понятия не имею, где ты есть, а ты так меня подставляешь? Где твоя машина хотя бы? Только не говори что...

— Около дома стоит, — перебиваю.

Яна таращит глаза, капилляры вот-вот лопнут. Она шлёпает меня по плечу, и готова бомбой взорваться прямо в моих руках. Мне забавно наблюдать за тем, как она сердится, надувает губки.

Целовать их хочется. Кусать, впиваться в плоть зубами. Содрать одежду с неё и войти в тугую дырочку. Ворваться резко, с облегчением выдохнуть. Мучить её сутками напролёт, ни на минуту не отпускать от себя, забрать все силы.

Вопреки всему я расслабляю хватку, предоставив ей возможность встать с моих коленей. Яна шустрой белкой начинает носиться по разным углам дома. Высовывается в окна, плотно занавешивает на них шторы.

— То-то меня весь день не покидает предчувствие, что за нами ведётся слежка. Ну как? — рьяно размахивает руками, бегая туда-сюда и мельтеша передо мной. — Как можно быть таким ослом? Ты это нарочно?

— А сколько ты ещё планируешь водить всех за нос? Я подготавливаю своих, расстилаю соломку, чтобы было не так больно падать. А вот ты о своих не заботишься совсем. Как только твои вернутся, я соберу всех за одним столом и объявлю им эту новость.

— Какую?

Она пробегает мимо меня, я успеваю схватить её за запястье. Потянув на себя, ставлю между своих ног, обвиваю руками талию.

— Что мы вместе... что мы ждём ребёнка, — прислонившись щекой к её животу, я задираю голову, чтобы посмотреть на неё. Сердце у неё бъётся так быстро, но с каждой секундой успокаивается. Напряжённость сходит на нет в моих руках. — Я не хочу затягивать. Тебе нельзя сейчас волноваться, а наши игры в прятки не дают тебе покоя.

— Нет, Кирилл, — хнычет она, пальцами перебирая мои волосы. — Давай потянем до Нового года, тогда и скажем.

— До Нового года скрываться от всех? Это же охренеть как долго!

— Ради меня. Прошу тебя. Ты ведь сам просил меня говорить тебе, когда ты перегибаешь, — Яна стискивает моё лицо и наклоняется. — Кирилл, ты перегибаешь.

— Ну, хорошо. Чем тогда займёмся? Мы ведь даже из дома выйти не можем.

— А зачем нам выходить? У нас впереди ещё четыре дня. Можем провести их так, как тебе захочется. Чем ты сейчас хочешь заняться? Только скажи и...

И снова этот призывной взгляд. Умоляющий. Она ждёт от меня шага, ждёт когда я возьму инициативу на себя и потащу её в койку.

Когда-нибудь я сдамся, но точно не в эту самую минуту.