Жемчужина, сломавшая свою раковину - Надя Хашими

— Поначалу странно, но ты быстро привыкнешь. В этой одежде очень удобно работать.

— А что мы охраняем? — спросила Шекиба.

Гафур рассмеялась:

— Так они тебе ничего не сказали? Мы охраняем женщин эмира Хабибуллы.

— Его жен?

— Не совсем. Его женщин. Имеется некоторое количество женщин, с которыми эмир время от времени проводит время. Особенно когда на него находит соответствующее настроение. — Вероятно, у Шекибы был озадаченный вид, потому что Гафур снова рассмеялась и пояснила: — Да, дурочка, мужчины могут развлекаться с несколькими женщинами сразу, и не только с женами. Иногда жен им недостаточно.

Шекиба не была уверена, что поняла, о чем именно толкует Гафур, но промолчала, решив пока не вдаваться в подробности.

Гафур задумчиво разглядывала Шекибу.

— Что случилось с твоим лицом?

Шекиба машинально попыталась повернуть голову так, чтобы скрыть поврежденную часть лица.

— Ожог. Я была совсем маленькой, когда это случилось.

— Хм! А где твоя семья?

— Мама и папа умерли. Братья и сестра тоже.

Гафур нахмурилась:

— Так у тебя совсем никого?

— Бабушка, братья отца. Они отдали меня одному человеку в уплату за долги. А он, в свою очередь, подарил меня эмиру.

— Ясно. И теперь ты одна из нас. Добро пожаловать, Шекиба. Но здесь тебя будут звать Шекиб, поняла? А теперь идем, я познакомлю тебя с остальными.

Гарем эмира охраняли четыре женщины-мужчины. Шекиба стала пятой в отряде, командиром которого была Гафур, вернее — Галиджан: таким было ее настоящее имя. Гафур-Галиджан занимала эту должность не только потому, что была самой рослой и сильной, но и по праву самой опытной. Она дольше остальных работала во дворце и отлично разбиралась в тонкостях придворной жизни. Роль смотрителя ей явно нравилась, видно было, что Гафур гордится тем, как хорошо умеет исполнять свою работу. Шекиба поймала себя на том, что с любопытством вглядывается в лица тех, с кем ей предстоит жить под одной крышей. Гафур, с ее гладкой смуглой кожей и тонкими чертами лица, можно было бы даже назвать миловидной девушкой, хотя опушенная темными волосками верхняя губа и густые брови, сросшиеся на переносице, делали ее больше похожей на юношу, полного сил и желания сделать карьеру.

Гафур родилась в бедной семье, жившей в деревне неподалеку от Кабула, и была отдана во дворец в обмен на корову. Однажды днем, когда мама была занята с младшими детьми, отец подошел к ней и, велев отложить вышивку, над которой трудилась Гафур, тогда еще Галиджан, потребовал следовать за ним. Он сказал, что они пойдут навестить бабушку. Галиджан удивилась, почему мама и братья не идут с ними, но легко отогнала эту мысль и пошла с отцом. Они прошли пару километров до того поворота на дороге, где их поджидал какой-то незнакомец, одетый в серую рубашку и шаровары. Отец приказал ей идти дальше с этим мужчиной, строго-настрого запретив возражать или задавать какие-либо вопросы, а сам развернулся и зашагал обратно в деревню. Поняв, что больше никогда не увидит ни маму, ни братьев, Галиджан кричала и плакала, глядя вслед уходящему отцу.

Мужчина привел Галиджан к воротам дворца. Ей пришлось своими глазами наблюдать, как совершается обмен: стражник вывел корову и передал ее человеку в серой одежде. Это была очень хорошая корова — крупная, упитанная, с большим упругим выменем. Такая могла не только спасти хозяев от голода, но и обеспечить их молоком для продажи на рынке. Как только Галиджан поняла, что именно происходит, ей пришла в голову мысль, а не была ли и мама замешана в этом деле. Она не знала наверняка, но отца возненавидела за предательство. А еще она со страхом гадала, что ждет ее, девочку-подростка, оказавшуюся в руках незнакомцев.

Однако скоро Галиджан поняла, что сделка принесла немалую выгоду и ей самой. Конечно, она ужасно скучала по маме и братьям, но жизнь во дворце, даже в качестве слуги, была значительно легче, чем в деревне с родителями. Тумаки и затрещины ей отвешивали гораздо реже, кормили намного лучше, и, кроме того, у нее появилась своего рода власть над другими людьми.

Эмир любил свой гарем и заботился о нем. За красавицами нужно было присматривать и охранять их, но эмир считал, что ни один, даже самый преданный, смотритель-мужчина не сможет устоять перед искушением. Решение этого тонкого вопроса представлялось не менее сложным, чем установление границы в «зоне племен».[37] Эмир потратил немало времени, обдумывая различные безопасные варианты охраны своего гарема, пока один из советников не предложил ему набрать в качестве смотрителей женщин и переодеть их в мужскую одежду. Хабибулла пришел в восторг от предложения советника и велел как можно скорее претворить идею в жизнь.

Так Галиджан превратилась в Гафура. Работа пришлась ей по душе, тем более что и делать-то особо ничего не приходилось, от нее лишь требовалось перестать быть женщиной — невелика потеря — и играть роль мужчины. Вместе с ней на службу поступили еще две девушки, но они продержались не дольше месяца. Одна в пух и прах разругалась с капризными обитательницами гарема и была выдворена из дворца. Вторая, Бинафша, оказалась настолько красивой, что по приказу эмира быстро перешла из разряда тех, кто охраняет, в разряд тех, кого охраняют.

Затем появились две сестры: Карима, переименованная в Кабира, и Катол, превратившаяся в Казима. На этот раз люди эмира действовали более осмотрительно, постаравшись подобрать высокорослых и сильных девушек, которые в мужской одежде действительно походили на мужчин, но внешне невзрачных, чтобы лишний раз не дразнить эмира. Карима и Катол были старшими в семье, где росли еще четыре девочки. Мать, отчаянно рыдая, сказала дочерям, что у них нет денег, чтобы прокормить шестерых детей, и поэтому отец согласился отдать их на службу во дворец, где им будет гораздо лучше, чем дома. Послушные сестры поплакали, согласились с решением родителей и, взявшись за руки, отправились навстречу своей судьбе.

Карима-Кабир была на два года старше сестры и присматривала за ней. Она быстро освоилась с новой ролью женщины-мужчины и даже порой осмеливалась вступать в споры с командиром их небольшого отряда, не позволяя Гафур совсем уж подмять их под себя. Катол, хотя и была ростом выше сестры, по характеру оказалась более тихой и робкой, к тому же она все еще скучала по дому и родителям. Как это частенько случается с высокорослыми людьми, девушка горбила спину и плечи. Гафур то и дело приходилось хлопать Катол-Казима по спине, пока та не научилась держаться, как