Обещание нежности - Олег Рой

— Ну, кажется, я выполнил все взятые на себя обязательства. Загадка раскрыта, имя названо, родители обнаружены. И работа на первое время есть, и самые необходимые документы в порядке… А остальное приложится. Верно я говорю, Андрюша?

Бывший бомж поднял на него огромные, тоскливые глаза и молча кивнул. А его благодетель все напирал:

— Можно считать, я тебе больше ничего не должен, мы квиты. Я прав?

Снова кивок, и снова тоскующий взгляд. Андрей смотрел на Леонида Петровича, так долго бывшего единственным человеком, которому он мог довериться, единственным другом, защищавшим и спасавшим его, и не хотел, не осмеливался даже мысленно признать очевидного: этот друг и его любимая девушка действительно оказались двумя полюсами, противоположными в своих интересах и своих устремлениях. Могут ли помириться люди, один из которых мечтает найти свой клад, а другой, судя по всему, будет претендовать на этот клад без всяких на то оснований? Вправе ли сойтись север и юг? И может ли магнитная стрелка, дрожащая между ними и склоняющаяся то в одну, то в другую сторону, выбрать, какой полюс ей важнее, какой дороже? Разве это возможно?!

А Воронцов продолжал тем временем, ничуть не тушуясь под возмущенными взорами, которые метала на него Варя, и под потухшим взглядом сторожа:

— Теперь ваша очередь делиться откровениями, ребята. Ничего не хотите мне рассказать?

Девушка нервно повела плечом, поправила волосы, совсем не нуждавшиеся сейчас в ее внимании, и промолвила с беззаботностью, которая вряд ли могла кого-нибудь обмануть:

— А рассказывать-то нечего, Леонид Петрович. Так ведь, кажется, вас зовут?…

Настала очередь подполковника согласно кивать головой. А девушка говорила, глядя на него почти с вызовом:

— Все, что мы знаем об интересующем вас деле, знаете и вы. Вы ведь подслушивали, правда? Не могу сказать, что я этому рада, но выбора у нас все равно нет, так что берем вас в долю. Правда, прежде чем делиться, неплохо было бы для начала что-нибудь найти…

Воронцов усмехнулся. Голос его, когда он заговорил с Варей, был мягок и уступчив, но под этой обманчивой мягкостью бездушным холодным металлом отсверкивала стальная логика.

— А у вас в любом случае не было бы выбора, дети мои. Кому еще вы сможете довериться, когда найдете ваши побрякушки? У вас-то самих опыта обращения с антиквариатом и драгметаллами, как я понимаю, маловато…

Молодые люди растерянно переглянулись, а Воронцов все с той же холодноватой вкрадчивостью продолжал:

— Где бы вы стали хранить свои сокровища? Барышня уже продала квартиру, а у тебя, Андрей, за душой не только ни гроша, но даже и ни квадратного метра. Не под этой же койкой вы бы прятали свою ненаглядную шкатулку?… А оценить имущество? А продать что-то из драгоценностей, если бы вдруг вам это понадобилось? А вывезти за границу, если, не дай бог, придется куда-нибудь бежать? А, наконец, столковаться с законом — ведь прикарманивать найденные клады, если вы не можете доказать свое право на их наследование, государством не рекомендуется…

Он остановился, довольный эффектом, произведенным его словами, и после непродолжительного молчания закончил:

— Так что как хотите, ребята, а без подполковника Воронцова вам никуда. Право слово, берите действительно в долю!.. Вам же лучше будет.

Секундное замешательство — и милиционер уловил не только нерешительный взгляд, брошенный девушкой на ее возлюбленного, но и пожатие плеч, которым ответил на этот взгляд Андрей. В самом деле: решать здесь должна была только Варя. Сторож маленького особнячка, охранявший в нем, как выяснилось, не только чужое имущество, но и свое счастье, не смел, да и не вправе был вмешиваться в ее решения. Однако бравого подполковника не устраивал расклад, при котором его материальное будущее зависело не столько от обязанного ему бывшего бомжа, сколько от молчаливой незнакомки, такой юной и такой, похоже, прагматичной. А потому он произнес уже вполне сердито, всем своим видом показывая, что оскорблен в лучших чувствах.

— Ну, как хотите, я вам не навязываюсь. Только смотрите, не пожалейте потом… И учтите: не стоит делать из меня киношного злодея и смотреть на меня укоризненными глазами невинных жертв. Я ведь на многое не претендую, надувать вас не собираюсь и большой доли не попрошу. Просто разумный процент за помощь и посредничество в улаживании всяких щекотливых вопросов…

Варин голос, прервавший эту многословную тираду, показался обоим мужчинам выкованным из железа:

— Я все поняла. Я согласна. Только я не пойму: вы действительно собираетесь честно зарабатывать свой «разумный процент»?

Воронцов, не ожидавший ни такого быстрого успеха своей миссии, ни внезапного перехода девушки в нападение, захлопал глазами:

— Да, разумеется. Конечно, конечно…

— Тогда почему мы все еще здесь? За окном светает, а мы еще даже не начали поисков. Не пора ли взяться за работу, господа хорошие?

И «господа» покорно поднялись с места, без всякого сожаления передавая бразды правления делом в хрупкие руки этой девушки. Ведь она не только была когда-то младшей хозяйкой этого маленького особнячка — она и сейчас оставалась единственной поверенной всех тайн спящего, тихого и загадочного дома. И именно Варя — несмотря ни на что — оставалась в глазах этих двух мужчин единственной законной владелицей любых находок, которые могут обнаружиться за старым камином в большой гостиной…

Глава 22

Они искали бабушкину шкатулку тщательно и долго — до тех пор, пока за окном совсем не рассвело, а сквозь ворота стройки не пробились звуки просыпающегося города: шелест машин, шаги ранних пешеходов, звон трамваев. Ни один сантиметр стены вокруг старого камина не был оставлен ими без внимания; они простучали и прощупали в буквальном смысле каждый кирпич, каждую деталь кладки, каждое лепное украшение вокруг. Но все было тщетно: тайна, единственным краешком приоткрывшаяся перед ними благодаря озарению Андреева дара, не захотела сделаться для наших героев окончательно доступной, а механизм загадочного укрытия, использованного Вариной бабушкой, так и остался для них неразгаданным.

Обескураженные неудачей, опустившие руки и почти потерявшие надежду на успех, они смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, в которых отражались теперь не только вопросы, слишком долго остающиеся без ответов, но и возникшее напряжение, даже недоверие друг к другу.

— Андрей, — осторожно начала Варя, — скажи, а ты уверен?…

Вежливое сомнение, прозвучавшее в голосе девушки, заставило человека, который ее любил, вздрогнуть. Передернувшись, как от удара хлыстом, вжав голову в плечи, Андрей отвел глаза в сторону. Что он мог ответить Варе, как смел настаивать на том, что дар его еще никогда не ошибался, а сам он не имеет привычки приукрашивать и додумывать свои видения?… И слава богу, что на свете существует подполковник Воронцов, который взял на себя ответ на прозвучавший вопрос.

— Если вы хотите знать, не приснилось ли ему все это, — обжег он резким тоном девушку, позволившую себе усомниться в словах Андрея, — то могу успокоить вас: видения Андрея Сорокина — даже если называть их снами, — как правило, имеют обыкновение сбываться. Я сам был тому свидетелем.

Варя подняла на Воронцова вопрошающий взгляд, и он снизошел до объяснения сказанному:

— Моя дочь была на краю гибели, — медленно и холодно выговорил он. — Если бы не Андрей, ее бы уже не было с нами…

— Я не хотела никого обидеть, — как будто извиняясь, но при этом почти равнодушно, едва шевеля губами, произнесла девушка. Она словно усиленно размышляла о чем-то, и слова вылетали из ее уст почти машинально. — Однако, как бы то ни было, поиски придется пока отложить. Скоро в доме появятся люди, здесь начнется обычная рабочая суета. И хорошо, если ремонтные работы еще не скоро доберутся до этой комнаты, иначе нашему бедному камину несдобровать…

Она вздохнула, небрежно провела рукой по каминной полке и легко оперлась локтем на ее блестящую поверхность. Дальнейшее произошло так быстро, что никто из них не успел понять, в чем дело: что-то хрустнуло, задвигалось, и через несколько секунд вся тяжелая и неповоротливая конструкция старого камина уже отошла от стены на расстояние нескольких десятков сантиметров, открывая перед изумленными участниками мизансцены тот самый тайник, который они так долго и безуспешно искали.

— Вот это да! — И Варя, самая непосредственная из них и к тому же имеющая на любые решительные действия больше всего прав, рванулась к проему в стене, принимаясь вытаскивать и разворачивать перед остолбеневшими мужчинами один сверток за другим. Здесь были и антикварные вещицы, заботливо упакованные в бумагу, и аккуратно свернутые, лишенные привычных рам старинные полотна, и самое главное — шкатулка из розового дерева, чья приподнятая крышка мгновенно ослепила друзей приглушенным блеском золотых царских монет и слабым мерцанием камней, таких красивых, каких никто из них до этого ни разу не видел.