Ранчо в Монтанне - Джекки Мерритт

Трейси отказалась от бренди, но винить Слейда в том, что ему нужно нечто посильнее кофеина, не стала. На его месте она, наверное, тоже нуждалась бы в лекарстве, признала Трейси, представляя, что бы с ней было, если бы на нее обрушились такие убийственные откровения. Правильно оценив ситуацию, она заговорила очень мягко, посочувствовала Джемме, сказав, что в юности многие совершают ошибки, подчеркнула беззаветную преданность Рейчел.

— Теперь ты понимаешь, почему я спросила о твоих чувствах к Рейчел, Слейд? Меня очень волнует, как это может повлиять на ваши отношения. — Ощущая его отстраненность, Трейси внутренне сжалась, опасаясь худшего. И все же она не была готова к такой реакции.

— Это все? — резко спросил он. В ее глазах отразилось недоумение.

— Больше ты ничего не хочешь добавить? Слейд встал.

— Мне нужно подумать. — Тарелки загремели в его руках. Трейси начала собирать вилки и ножи. — Не надо мне помогать, — коротко сказал он.

Точно оглушенная, она уронила ножи и вилки на стол и отступила назад.

— Как скажешь. — Ничего не видя из-за подступивших жгучих слез, она быстро вышла в гостиную, уговаривая себя, что это естественно, он хочет побыть один.

Камин угасал. Моргая от слез, Трейси положила несколько поленьев на горящие угли, наблюдая, как огонь охватил их и ярко вспыхнул. Она села на пол и мрачно уставилась на пламя. Внезапный порыв ветра налетел на охотничий домик, тоскливо завывая в ночной тишине, и острое ощущение затерянности среди пустынных гор заставило Трейси поежиться. Она догадывалась, что делает Слейд на кухне, по звукам, которые оттуда слышались: шум воды, звон стеклянной и металлической посуды, шаги от мойки к столу и назад.

О чем Слейд думает? О том, как Джемма и Рейчел три десятилетия поддерживали сочиненную ими ложь? Наверняка. Должно быть, думает и о Гарве Хатчинсе и переживает, по-новому представляя себе Джейсона Мурленда. Смириться с новой ролью Джейса, столь отличной от той, какую он представлял себе всю жизнь, конечно же, нелегко.

Трейси грустно вздохнула. Что она будет делать, если Слейд не сможет принять услышанное? Слишком многое зависело от этого, чтобы она позволила себе отступить. Можно вырастить ребенка и одной. Такое случается на каждом шагу. Но она хотела, чтобы у их малыша были и отец, и мать.

Стремление Слейда спрятаться в свою раковину — единственное из оставшихся препятствий. Он вел себя в том же стиле: «Руки прочь!», — с которым она уже столкнулась летом, и барьер этот было очень трудно преодолеть. Когда наконец Слейд вернулся к ней в гостиную, то сразу же подошел к камину. Пошевелил угли кочергой, добавил еще дров, хотя огонь горел ярко. Трейси отодвинулась от камина и примостилась в кресле. Она ловила каждое движение Слейда и была уверена, что и он делает то же самое. Они были здесь совсем одни. Их внимание могло сосредоточиться только друг на друге… Но ни тот, ни другая не чувствовали себя комфортно, комната словно была пронизана беспокойством.

Невольно Трейси опустила руки и сплела пальцы в низу живота, как бы защищая его. Прошлое не имело сейчас значения. Важно только будущее. Ей нужно как-то заставить Слейда общаться с ней. Отгораживаясь от нее, он, даже не подозревая об этом, отворачивается и от своего ребенка.

— Поднимается ветер, — заметила Трейси непринужденно.

Слейд повернулся спиной к огню и посмотрел на нее. Ноги слегка расставлены, руки сомкнуты на груди — поза почти воинственная.

— Надвигается буря, — холодно заявил он. Трейси нужно было во что бы то ни стало продолжить разговор, и она проигнорировала отчужденный тон Слейда.

— Когда мне было десять лет, отец взял меня на уик-энд на озеро Тахо, покататься на лыжах. Он снял домик в горах, очень похожий на этот. Мы приехали туда в пятницу вечером. — Трейси улыбнулась Слейду — она хорошо справлялась со своей ролью, делая вид, что между ними не существует никаких разногласии. — Но в ночь на субботу началась пурга. К утру нас так замело, что нечего было и думать выбраться оттуда. Снежная буря бушевала два дня, и мы провели уик-энд у камина, играли в шашки и жевали кукурузу. А потом оказалось, что это был один из лучших уик-эндов моего детства.

— Твой отец еще жив?

В вопросе Слейда слышалась мрачная нотка зависти.

— Да, я счастлива, что могу ответить утвердительно. Он живет в Сан-Франциско. Однако моя мать умерла, когда я была совсем маленькой. Я плохо помню ее.

Выражение лица Слейда смягчилось.

— Значит, ты выросла с отцом без матери, а у меня было как раз наоборот.

Ее сердце забилось с надеждой. Во всяком случае, они разговаривают, и хотя Слейд выглядит несколько растерянным и отчужденным, но он не сердится.

— В идеале детям нужны оба родителя, но мой отец хорошо справлялся, — сказала она мягко. — Ведь и вы с твоей матерью любили друг друга?

Слейд сел, вытянул длинные ноги и задумчиво уставился на огонь.

— На самом деле я плохо знал ее. Думал, что знаю, но все это вон как обернулось — ложью.

— Но не все было ложью, Слейд. Не надо так думать. Ее чувства к тебе были настоящими. Они не имели никакого отношения к…

Он пристально посмотрел на нее.

— Не берись судить о том, чего не знаешь, Трейси. Все, что тебе известно, ты прочла в этом дневнике и услыхала от Рейчел. Ничего другого, кроме этого, ты знать не можешь.

— Ну да, я согласна, но…

Слейд снова перевел взгляд на огонь.

— Мы не были с матерью очень близки. Я думаю, мы оба старались, но нам никогда это не удавалось, — сказал он спокойно.

Трейси почувствовала боль в сердце.

— О, Слейд, мне так жаль, — прошептала она.

Однако он не хотел, чтобы его жалели, и грубо заявил:

— Тоже мне, подумаешь, велика беда… Трейси была потрясена. Это не беда? Мальчик вырос во лжи об отце, с матерью, которая не дала ему почувствовать себя любимым ребенком. И все это — пустяки? Неудивительно, что он так сдержан в своих эмоциях. Все свои чувства и любовь он перенес на ранчо, разве это не естественно? Для него Дабл-Джей стало олицетворением надежности, защищенности.

— Но ведь с ним была и Рейчел, и она должна была играть большую роль в его жизни.

— А Рейчел была тебе близким человеком? — спросила Трейси спокойно, осмелившись вернуться к этому деликатному вопросу.

Слейд на минуту задумался, прежде чем уклончиво ответил:

— Думаю, да.

Трейси вздохнула, видя, что существует еще и стена между Слейдом и его чувствами. И вздрогнула, когда он резко повернулся к ней и коротко спросил:

— А как насчет нас? Ты, очевидно, удовлетворена, что я не сын Джейсона Мурленда. Этого достаточно?